только гадать.
Работа снова не шла в голову, шуточки Уэйна злили, замечания Йоргенсена выводили из себя. Глядя в монитор и тщетно пытаясь сосредоточиться на чертежах, Рассел напряженно раздумывал, что теперь делать. А в половине пятого решительно поднялся из-за стола и выключил компьютер. Если Лесли все же не уехала, наверняка была в детском саду. Снова встречаться с Патрицией, терпеть ее осуждающе- укоризненные взгляды и ухмылки страшно не хотелось, но ничего другого не оставалось.
– Ты что, уже уходишь? – спросил Йоргенсен, глядя на него поверх очков.
– Да, хотел бы. Если ты не возражаешь. У меня срочные дела.
– Что ж… – Прежде чем дать добро, Йоргенсен, как и полагается начальнику, выразил всем своим видом: иди, но помни, что важнее работы дел не бывает. – Если срочные, то не возражаю.
Рассел в любом случае ушел бы. Состояние у него было такое, что хотелось послать ко всем чертям всю каждодневную суету. Уэйн повернул голову, и Рассел подумал: если отпустит какую-нибудь пошлость, я этого так не оставлю. Уэйн, видимо почувствовав настрой приятеля, лишь кивнул каким-то своим мыслям и снова переключился на дела.
Рассел понял, что Лесли в саду нет, как только вышел из машины и зашагал к парадному крыльцу. Даже в воздухе, что окутывал бело-розовое здание, как будто чего-то недоставало, а возвышавшаяся рядом церковь выглядела более задумчивой, чем обычно.
Глупости, попытался отмахнуться от странных мыслей Рассел, входя внутрь. В игровой шумели дети, но голоса их звучали не столь радостно, как при Лесли, и никто не смеялся. В дверном проеме показалась и тут же исчезла мрачноватая Келли, несколько мгновений спустя в коридор оттуда же вышла Патриция. Ее лицо выражало крайнее недовольство – видимо, Келли сказала ей, кто пожаловал.
– Мистер Доусон, вы за племянником? – ледяным голосом произнесла директриса.
Из игровой выглянули похожая на старинную куклу девочка, Эрни и Терри. Рассел сразу заметил, что племянник чем-то взволнован.
– Гм… Нет. За Теренцием приедет мама, то есть… моя сестра. А я хотел бы узнать насчет…
– Мисс Спенсер? – опаляя незваного гостя возмущенным взглядом, требовательно спросила Патриция.
– Да, – ответил Рассел. Не будь его потребность в Лесли столь ослепительно сильной, он, скорее всего, тотчас ушел бы и больше никогда не появлялся бы в царстве этой мегеры. Ему же даже не сделалось неловко, что, естественно, пуще прежнего разозлило Патрицию.
Резко повернув голову, она велела наблюдавшим на ними детям идти играть и сделала угрожающий шаг вперед, будто намеревалась вытолкать Рассела вон.
– Мисс Спенсер нет. И больше не будет.
Ее слова прозвучали как приговор. Как заверение в том, что не сегодня завтра наступит конец света. Что с ней? – в ужасе подумал Рассел. Может, что-то стряслось?
Он тоже сделал твердый шаг вперед, показывая, что ничуть не боится директрисы, и сокращая расстояние между ними до нескольких футов.
– Где она?
– Здесь ее нет, – задыхаясь от негодования, повторила Патриция.
Рассел заметил, что Терри, вновь показавшийся на пороге игровой, подает ему какие-то знаки, и в его сердце вспыхнула надежда. Его племянник был пареньком смышленым и, может, что-нибудь вызнал.
– Любой хоть самую малость порядочный человек после нашего утреннего разговора больше не осмелился бы здесь появляться, – процедила Патриция, сверкая стеклами очков. – Вы мешаете мне работать, сбиваете с толку детей и все это только для того, чтобы удовлетворить свои порочные низменные потребности!
Порочные и низменные! Ей не понять, что речь идет совсем о другом – о чувствах светлых и возвышенных. Едва заметно кивнув племяннику, Рассел сложил руки на груди и плотнее сжал губы, чтобы не сорваться и не нагрубить в ответ директрисе. Следовало дождаться, когда злыдня выговорится, и тотчас побеседовать с Терри.
– Бесстыдник! – выпалила Патриция, вкладывая в это слово всю накопленную годами досаду оттого, что за ней никто никогда так не бегал и что она до сих пор никому не нужна. – Немедленно уходите или я вызову полицию!
– Полицию? – Рассел сузил глаза. Поведение директрисы начинало смешить. – По-моему, я не делаю ничего противозаконного.
– Но нарушаете порядок в детском воспитательном заведении! – вдруг прокричала Патриция. Ее землистые щеки покрылись красными пятнами.
Рассел поднял руки, понимая, что спорить нет смысла.
– Я сейчас уйду. Но прежде, позвольте, переговорю с племянником. – Он повернулся к Терри и махнул ему рукой.
Мальчик тотчас сорвался с места и понесся через коридор мимо Патриции. Она не намеревалась уходить, наверное желала собственными глазами увидеть, как нарушитель спокойствия закрывает за собой дверь. Терри ее присутствие ничуть не смущало.
– Мисс Лесли… – проговорил Терри запыхавшимся голосом. – Она улетела. Или, может быть, еще нет. Она сказала: наверное, я сегодня же вечером полечу в эту… как же ее?.. – Его личико напряглось, бровки поднялись домиком. – В Африку? – Он неожиданно развернулся и крикнул, уже несясь назад через коридор: – Я сейчас!
Рассел, чтобы не встречаться взглядом с Патрицией, принялся рассматривать обитый линолеумом пол. Она пыхтела от негодования, но ему до нее не было особого дела. Улетела? Неужели правда в Африку? Откуда он все это узнал? – вертелись в голове мучительные вопросы.
Терри вернулся с листком бумаги в руке.
– Нет, не в Африку! Вот! – воскликнул он, протягивая листок Расселу. На белой гладкой поверхности чернели кривые буквы, выведенные маркером: «в Афстрию».
Рассел, не в силах сдержать улыбки, присел на корточки и протянул племяннику руку. Тот с серьезным видом ее пожал и прибавил:
– Она сказала, что вернется через неделю.
Вернется, утешительным эхом отозвалось в сердце Рассела. Он с благодарностью взглянул в глаза Терри.
– Ты очень мне помог, дружище. Побегу догонять нашу мисс Лесли. Может, еще успею.
Теренций, светясь от гордости собой, понимающе кивнул.
– Только беги поскорее. – Он нахмурился и выглянул в окно. – Уже ведь почти вечер.
Рассел быстро его обнял, выпрямился и, совсем позабыв о Патриции, выбежал в сгущавшиеся сумерки. Надо будет перевести его в другой детский сад, мелькнуло в мыслях. А то, чего доброго, старая карга станет ему мстить. И Лесли не должна больше страдать под начальством такой фурии. Только бы найти ее, только бы найти…
В какой ехать аэропорт – Кеннеди или Ла-Гуардиа, – он не имел понятия. Поэтому решил на всякий случай сначала проверить, нет ли Лесли дома. Ночевала она, по-видимому, у родителей или у друзей, но за вещами и документами должна была непременно заехать к себе.
Что у нее за дела в Австрии? – напряженно размышлял Рассел, ругаясь про себя, что на дорогах так много машин и что нет возможности ехать быстрее. Решила отвлечься от этой безумной истории? Или нашла какую-то подработку? Не напутал ли чего Теренций?
Перед глазами так и стоял образ Лесли. То смеющейся, то восторженной, то задумчивой. В ушах звенели переливы ее смеха и по-детски звонкий взволнованный голос. Казалось, если сегодня они не увидятся, будет незачем продолжать жить. Терри сказал, что она вернется, но где ее потом искать? – неустанно работала мысль. Патриция, может, указала ей на дверь, не зря же заявила: ее больше не будет. Сегодня! Надо найти Лесли сегодня же. Я успею, разыщу, главное успокоиться.
Он только сворачивал на улицу, где стоял ее дом, когда увидел, как она садится в такси и захлопывает за собой дверцу.
– Лесли! – вырвалось из груди, но она его, естественно, не услышала.
Такси тронулось с места, и Рассел прибавил скорости, чтобы догнать его и не отставать до самого
