Сквозь стеклянную дверь Виктор увидел, как она повесила трубку и побежала вверх по лестнице. «Что-то у нас в городе стало с мокрецами нехорошо. Возня какая-то вокруг них. Что-то они «сем стали мешать, даже директору гимназии. Даже Лоле, - вспомнил он вдруг. - Кажется, она тоже проходилась насчет них…» Он поглядел на мокреца. Мокрец смотрел на него.
– Как вы себя чувствуете? - спросил Виктор. Мокрец молчал. - Вам что-нибудь нужно? - спросил Виктор, повышая голос. - Глоток джину?
– Не орите, - сказал мокрец. - Я слышу.
– Больно? - сочувственно спросил Виктор.
– А вы как думаете?
«На редкость неприятный человек, - подумал Виктор. - Впрочем, бог с ним - встретились и разошлись. А ему больно…»
– Ничего, - сказал он. - Потерпите еще несколько минут. Сейчас за вами приедут.
Мокрец ничего не ответил, лоб его сморщился, глаза закрылись. Он стал похож на мертвого - плоский и неподвижный под проливным дождем. На крыльцо выскочила Диана с докторским чемоданчиком, присела рядом и стала что-то делать с покалеченной ногой. Мокрец тихонько зарычал, но Диана не произнесла успокаивающих слов, какие обычно говорят в таких случаях врачи. «Тебе помочь?» - спросил Виктор. Она не ответила. Он поднялся, и Диана, не поворачивая головы, проговорила: «Подожди, не уходи».
– Я не ухожу, - сказал Виктор. Он смотрел, как она ловко накладывает шину.
– Ты еще понадобишься, - сказала Диана.
– Я не ухожу, - повторил Виктор.
– Вообще-то ты можешь сбегать наверх. Сбегай, хлебни чего-нибудь, пока есть время, но потом сразу возвращайся.
– Ничего, - сказал Виктор. - Обойдусь.
Потом где-то за пеленой дождя зарычал мотор, вспыхнули фары. Виктор увидел какой-то джип, осторожно заворачивающий в ворота. Джип подкатил к крыльцу, и из него грузно выбрался Юл Голем в своем неуклюжем плаще. Он поднялся по ступенькам, нагнулся над мокрецом, взял его руку. Мокрец глухо сказал:
– Никаких уколов.
– Ладно, - сказал Голем и посмотрел на Виктора. - Берите его.
Виктор взял мокреца на руки и понес к джипу. Голем обогнал его, распахнул дверцу и залез внутрь.
– Давайте его сюда, - сказал он из темноты. - Нет, ногами вперед… Смелее… Придержите за плечи…
Он сопел и возился в машине. Мокрец снова зарычал, и Голем сказал ему что-то непонятное, а может быть, выругался, что-то вроде: «Шесть углов на шее…» Потом он вылез наружу, захлопнул дверцу и, усаживаясь за руль, спросил Диану:
– Вы им звонили?
– Нет, - ответила Диана. - Позвонить?
– Теперь уж не стоит, - сказал Голем, - а то они все законопатят. До свидания.
Джип тронулся с места, обогнул клумбу и укатил по аллее.
– Пойдем, - сказала Диана.
– Поплывем, - сказал Виктор. Теперь, когда все кончилось, он не чувствовал ничего больше, кроме раздражения.
В вестибюле Диана взяла его под руку.
– Ничего, - сказала она. - Сейчас переоденешься в сухое, выпьешь водочки, и все станет хорошо.
– Течет, как с мокрой собаки, - сердито пожаловался Виктор, - потом, может быть, ты объяснишь наконец, что здесь произошло?
Диана устало вздохнула:
– Да ничего здесь особенного не произошло. Не надо было фонарик забывать.
– А капканы на дорогах - это у вас в порядке вещей?
– Бургомистр ставит, сволочь…
Они поднялись на второй этаж и пошли по коридору.
– Он сумасшедший? - осведомился Виктор. - Это же уголовное дело. Или он действительно сумасшедший?
– Нет. Он просто сволочь и ненавидит мокрецов. Как и весь город.
– Это я заметил. Мы их тоже не любили, но капканы… А что мокрецы им сделали?
– Надо же кого-то ненавидеть, - сказала Диана. - В одних местах ненавидят евреев, где-то еще - негров, а у нас мокрецов.
Они остановились перед дверью, Диана повернула ключ, вошла и зажгла свет.
– Подожди, - сказал Виктор, озираясь. - Куда ты меня привела?
– Это лаборатория, - ответила Диана. - Я сейчас…
Виктор остался в дверях и смотрел, как она ходит по огромной комнате и закрывает окна. Под окнами темнели лужи.
– А что он здесь делал ночью? - спросил Виктор.
– Где? - спросила Диана, но оборачиваясь.
– На тропинке… Ты ведь знала, что он здесь?
– Ну, понимаешь, - сказала она, - в лепрозории плохо с медикаментами. Иногда они приходят к нам, просят…
Она закрыла последнее окно и прошлась по лаборатории, оглядывая столы, заставленные приборами и химической посудой.
– Гнусно все это, - сказал Виктор. - Ну и государство. Куда ни поедешь - везде какая-нибудь дрянь… Пошли, а то я замерз.
– Сейчас, - сказала Диана.
Она взяла со стула какую-то темную одежду и встряхнула ее. Это был мужской вечерний костюм. Она аккуратно повесила его в шкафчик для спецодежды. «Откуда здесь костюм? - подумал Виктор. - Причем, какой-то знакомый костюм…»
– Ну вот, - сказала Диана. - Ты как хочешь, а я сейчас залезу в горячую ванну.
– Послушай, Диана, - сказал Виктор осторожно. - А кто был этот… с таким вот носом… желтолицый? С которым ты плясала?…
Диана взяла его за руку.
– Видишь ли, - сказала она, помолчав, - это мой муж… Бывший муж.
– Давно я вас не видел в городе, - сказал Павор насморочным голосом.
– Не так уж давно, - возразил Виктор, - всего два дня.
– Можно с вами посидеть, или вы хотите побыть вдвоем? - спросил Павор.
– Садитесь, - вежливо сказала Диана.
Павор сел напротив нее и крикнул: «Официант, двойной коньяк!» Смеркалось, швейцар задергивал шторы на окнах. Виктор включил торшер.
– Я вами восхищаюсь, - обратился Павор к Диане. - Жить в таком климате и сохранить прекрасный цвет лица… - Он чихнул. - Извините. Эти дожди меня доконают… Как работается? - спросил он Виктора.
– Неважно. Не могу я работать, когда пасмурно, - все время хочется выпить.
– Что это за скандал вы учинили у полицмейстера? - спросил Павор.
– А, чепуха, - сказал Виктор. - Искал справедливости.
– А что случилось?
– Скотина бургомистр охотится на мокрецов с капканами. Один попался, повредил ногу. Я взял этот капкан, пошел в полицию и потребовал расследования.
– Так, - сказал Павор. - А дальше?
– В этом городе странные законы. Поскольку заявления от потерпевшего не было, а был несчастный случай, в коем никто, кроме потерпевшего, не повинен… Я сказал полицмейстеру, что приму это к сведению, а он мне объявил, что это угроза, на чем мы и расстались.
– А где все это случилось? - спросил Павор.
– Около санатория.
– Около санатория? Что это мокрецу понадобилось около санатория?
– По-моему, это никого не касается, - резко сказала Диана.
– Конечно, - сказал Павор, - я просто удивился… - Он сморщился, зажмурил глаза и со звоном чихнул. - Фу, черт, - сказал он. - Прошу прощения.
Он полез в карман и вытащил большой носовой платок. Что-то со стуком упало на пол. Виктор нагнулся. Это был кастет. Виктор поднял его и протянул Павору.
– Зачем вы это таскаете? - спросил он.
Павор, зарывшись лицом в носовой платок, смотрел на кастет покрасневшими глазами.
– Это все из-за вас, - произнес он сдавленным голосом и высморкался. - Это вы меня напугали своим рассказом… А между прочим, говорят, что здесь действует какая-то местная банда. То ли бандиты, то ли хулиганы. А мне, знаете ли, не нравится, когда меня бьют.
– Вас часто бьют? - спросила Диана.
Виктор посмотрел на нее. Она сидела в кресле, положив ногу на ногу, и курила, опустив глаза. Бедный Павор, подумал Виктор. Сейчас тебя отошьют… Он протянул руку и одернул юбку у нее на коленях.
– Меня? - сказал Павор, - Неужели у меня вид человека, которого часто бьют? Это надо поправить. Официант, еще двойной коньяк!… Да, так на следующий день я зашел в слесарные мастерские, и мне там в два счета смастерили эту штучку. - Он с довольным видом осмотрел кастет. - Хорошая штучка, даже Голему понравилась…
– Вас так и не пустили в лепрозорий? - спросил Виктор.
– Нет. Не пустили и, надо понимать, не пустят. Я уже разуверился. Я написал жалобы в три департамента, а теперь сижу и сочиняю отчет. На какую сумму лепрозорий получил в минувшем году подштанников. Отдельно мужских, отдельно женских. Дьявольски увлекательно.
– Напишите, что у них не хватает медикаментов, - посоветовал Виктор. Павор удивленно поднял брови, а Диана лениво сказала:
– Лучше бросьте вашу писанину, а выпейте стакан горячего вина и ложитесь в постель.
– Намек понял, - сказал Павор со вздохом. - Придется идти. Вы знаете, в каком я номере? - спросил он Виктора. - Навестили бы как-нибудь.
– Двести двадцать третий, - сказала Виктор. - Обязательно.
