Новогрозненском и при чем здесь вертолеты. У Авдеева постепенно сложилось твердое убеждение, что люди очень и очень сердиты на генерала Щербакова и теперь в отместку за какие-то его дела они вознамерились вырезать всю его семью.
– Безвыходных ситуаций не бывает. Положись на меня. Дай мне время, я что-нибудь соображу.
Он произнес эти слова с целью хоть немного приободрить девушку, хотя сам думал совершенно иначе. Их положение было поистине безвыходным. Кое-что, конечно, они могли бы предпринять… Например, попытку захвата одной из радиофицированных машин, с тем чтобы передать в эфир соответствующее сообщение. Но этот авантюрный план почти со стопроцентной вероятностью был обречен на провал. Он уже успел разобраться, что Мелентьев располагает командой вполне квалифицированных сотрудников, хотя вернее было бы их назвать боевиками. Это тебе не солдаты-новобранцы, с такими шутки плохи. Если даже не принимать во внимание огромный численный перевес противника в живой силе, то из вооружения журналисты располагали лишь двумя трофейными пистолетами системы «макаров» и «глок», плюс дамский «браунинг», который в подобных делах является бесполезной железкой. У Мелентьева и его боевиков «бэтээры» и несколько «вертушек». Это не считая стрелкового оружия. Попытаться в подобной ситуации отбить у них одну из машин – это все равно что сразу пустить себе пулю в лоб.
Мысли примерно такого же содержания промелькнули в эти мгновения в мозгу Вики. Она вдруг перестала всхлипывать и энергично дернула Авдеева за рукав.
– Толя, продолжаем запись и съемку.
Авдеев вновь прикипел к видоискателю.
– Вика, внимание… Там какого-то человека к генералу волокут.
– Это Саймиев, – прошептала Вика. – Довлатов уже мертв. Толя, щелкни несколько кадров.
Возле вертолетов появилась новая группа людей. Двое из них тащили под руки третьего. Вика услышала в наушниках приглушенные стоны и по ним сделала вывод, что Саймиев серьезно ранен. Спустя несколько секунд выяснилось, что ее предположения верны.
– Добро пожаловать к нам, дорогой гость, – язвительно произнес Скопин. – Что-то ты припозднился, Руслан. Мы тебя еще вчера ждали… А где же наш общий друг Бекмарза?
– Он отправился на свидание с Аллахом. – Мелентьев сопроводил свои слова мрачным смешком.
– Руслан, ты зачем нас обманул? – продолжил «разговор» Скопин. – Твои люди ведут себя как трусливые овцы. Почему они сбежали из Москвы?
Чеченец пробормотал несколько слов. Его поддерживали под руки двое, чувствовалось, что говорить ему трудно. Он говорил так тихо и невнятно, что Вика смогла разобрать только два слова: «диаспора» и «запрещено».
– Клал я на вашу диаспору, – грубо выругался Скопин, – и на весь ваш поганый народец. Вам деньги заплатили? Почему во вторник не было взрывов?
Ответ чеченца Вика не смогла разобрать.
– Хорош врать! – прервал его генерал. – У меня нет времени слушать твои байки. А теперь слушай, что я тебе скажу. Документы, которые вы прихватили с собой, сгорели вместе с Довлатовым. С деньгами у вас тоже не выгорело, мы следили, как вы перебрасывали их со счета на счет. На ваши должности мы уже назначили новых людей. Извини, приятель, но ты лишний на этом празднике жизни.
Он медленно расстегнул кобуру.
– Не держите его, отойдите. Руслан, из уважения к нашей былой дружбе я сам пущу тебя в расход.
Когда раздался сухой щелчок выстрела, девушка невольно вздрогнула.
– Финита ля комедиа, – подвел итог жизненному пути Руслана Саймиева генерал Скопин.
Он пнул труп ногой и для верности еще выстрелил в сердце.
– Я всегда говорил, что хороший чеченец – мертвый чеченец.
Он вложил пистолет в кобуру и бросил взгляд по сторонам.
– Эй, радист!.. Есть новости из Новогрозненского?
– Пока никаких новостей.
– Передай им от моего имени, пусть ждут до упора.
Затем добавил уже гораздо тише, адресуясь одному Мелентьеву:
– Не может быть, чтобы они не клюнули. Непонятно, какого черта они задерживаются?
– Да, для них сейчас самое удобное время, – согласился Мелентьев. – Может, и нам вылететь на место? Зачем держать здесь столько людей?
– Погоди, полковник. Сперва надо эту б… разыскать. Так где, говоришь, вы нашли джип?
– По прямой здесь километра четыре будет. Но это если по «зеленке», генерал. А если в объезд, то в два раза больше.
– Так чего время даром терять? – недовольно сказал Скопин. – Оставь людей для охраны, остальных на прочесывание. Одну группу вышли навстречу погранцам… А в Новогрозненском нам делать нечего, там и без нас народу хватает.
Мелентьев громко позвал:
– Нелидов! Ко мне! Займитесь делом. Поднимите людей, пусть прочешут лес.
Он повернулся к Скопину:
– Сколько у нас есть времени, генерал?
– А то ты не знаешь, – раздраженно сказал Скопин. – Так что нечего копаться. Как только поймаете девчонку, мы с тобой сразу же вылетим в Ханкалу. Остальные доберутся своим ходом. И запомни, Мелентьев, она мне нужна живой и невредимой. Нелидов, слышал, что я сказал?
– Так точно. Командир, как поступать в тех случаях, если мы наткнемся на местных жителей?
– Всех в расход, – привычно сказал Мелентьев. – Не забудьте прихватить приборы ночного видения. А то сами друг друга перестреляете.
В сыром утреннем воздухе прозвучала громкая команда. Из крытых грузовиков, микроавтобусов и двух вертолетов на дорогу высыпали вооруженные люди. Их оказалось много, гораздо больше, чем могли представить себе Вика и Авдеев. И эти люди не теряли даром времени – они выстроились в густую цепь и двинулись вверх по откосу в направлении замершей в ночи враждебной «зеленки».
Журналисты не стали дожидаться, когда преследователи обнаружат их временное пристанище. Метров двадцать им пришлось ползти в высокой траве, и еще примерно такое же расстояние они преодолели на четвереньках, маскируясь низким кустарником. Преследователи находились не далее как в сотне метров от них, при этом они двигались практически бесшумно, как бесплотные духи. В эти мгновения настроение двух журналистов было близко к паническому. Они едва удерживались от соблазна припустить во все тяжкие, но благоразумие все же взяло верх. Когда они достигли стены зарослей, им пришлось соблюдать еще большую осторожность, ведь малейший подозрительный шум мог тут же привлечь к ним внимание «загонщиков».
Боевики из подразделения Мелентьева также особо не торопились. На их стороне были все преимущества, а ночная оптика позволяла им безошибочно ориентироваться в зарослях «зеленки». Расстояние между жертвами и их преследователями сокращалось хотя и медленно, но неуклонно.
Мелентьев остался стоять у дороги. Ему подали шлем с наушниками и микрофоном, затем помогли прикрепить миниатюрный радиопередатчик, позволяющий осуществлять радиосвязь в радиусе трех километров.
Тем временем один из преследователей остановился, затем присел на корточки возле примятой травы.
– Странник, я нашел их «лежку». Они были здесь минуты две-три назад, не больше.
На шлеме у него был укреплен прибор ночного видения. В инфракрасных лучах ему были прекрасно видны две борозды, проложенные журналистами в высокой траве.
– Они уходят в лес. Я отчетливо вижу их следы.
Спустя минуту последовал еще один доклад:
– Странник, мы нашли в траве микрофон. Что-то вроде «ЗУ». Такое впечатление, что они осуществляли прослушивание.
Мелентьев громко выругался. Но когда Скопин бросил на него удивленный взгляд, Мелентьев поднял руку, показывая, что он полностью контролирует ситуацию.
