изменениями, происходящими в памяти Уитни.
Это было большой проблемой. И решение было предложено Уолтером Вайсманом. О существовании прибора, разработанного лично Уолтером, знали только три человека: сам Уолтер, доктор Джонсон и Лиз. При помощи этого прибора доктор Джонсон при непосредственном участии Лиз и наблюдал за памятью Уитни. Более того, если доктор Джонсон мог навещать Уитни лишь один раз в несколько дней, то Вайсман проводил рядом с Джеральдом по несколько часов в день. По его мнению, резкие позитивные изменения в памяти Уитни могли произойти в любой момент, и он предпочитал в этот момент оказаться рядом с Уитни.
Лиз хорошо помнила тот день, когда изменение, произошедшее в состоянии мужа, было самым существенным.
Это произошло через четыре месяца после операции. Уолтер пришёл в дом Уитни, как обычно, в девять часов утра, так как именно в это время наблюдал повышенную деятельность памяти Уитни по самовосстановлению. У Уитни уже наблюдался один случай, когда он, находясь в комнате вместе с Чарли, узнал его и назвал по имени. Однако данное событие не привело к серьёзным изменениям в состоянии Уитни, хотя, по мнению Уолтера, данный случай был одним из первых признаков восстановления памяти. На его взгляд, в скором времени можно было ожидать восстановления памяти в объеме, достаточном для полного узнавания родных, друзей и, даже, основных событий из его жизни. Однако восстановление части памяти, отвечающей за приобретенные в результате обучения, в основном, профессиональные знания, произойдет нескоро. Но, тем не менее, надежда на серьёзные позитивные изменения в памяти Уитни, была.
Уолтер принёс свой прибор, как и обычно. Лиз вошла в комнату Уитни вместе с Уолтером.
Уолтер поместил прибор на столике рядом с креслом Уитни и подключил к нему прибор.
В этот момент Уитни неожиданно открыл глаза и уставился на Вайсмана.
'Уолтер? — спросил он с совершенно нормальным выражением лица. — Что ты здесь делаешь?'
Лиз, стоявшая в этот момент у окна, чуть не вскрикнула от неожиданности. Посмотрев на Уитни, она увидела совершенно здоровый, ясный взгляд, полный удивления относительно всего происходящего.
'Подожди, дружище Джери, — нетерпеливо сказал Уолтер, включая прибор. — Сейчас мы посмотрим…'
'Джери! — воскликнула Лиз. — Как ты себя чувствуешь?'
'Что происходит?' — продолжал удивляться Уитни.
'Лиз, подойди сюда, — воскликнул Уолтер. — Всё происходит так, как я и говорил. Его основная память упорядочилась'.
'Почему я сижу в этом странном кресле?' — продолжал спрашивать Уитни.
Но Уолтер, не обращая внимания на Уитни, предложил Лиз выйти в коридор на минуту.
'Я сейчас вернусь и всё тебе объясню, дорогой!' — сказала Лиз и вышла за дверь.
Когда они вышли в коридор, оказалось, что Чарли и Стивен как раз направлялись к комнате Уитни.
'Это очень хорошо, что мы все здесь сейчас находимся! — начал Уолтер. — Кажется, произошло самое важное событие…'
'К Уитни вернулась память?' — спросил Чарли.
'Да, основная память. Это означает, что он теперь узнает всех вас и сможет общаться с нами. Но отдел памяти, связанный с его профессиональной деятельностью, еще не восстановлен. Теперь я могу сказать совершенно определенно, что именно этот участок памяти и пострадал больше всего из-за сбоя системы. Именно он и утерян…'
'На каком уровне интеллектуального развития он теперь находится?' — спросил Стивен.
'Если все данные верны, то его интеллектуальное развитие приблизительно эквивалентно его уровню до поступления в университет. То есть, он не знает, что он — ученый, преподаватель, историк вообще'.
'Ему необходимо об этом напомнить?' — участливо спросил Чарли.
'Я бы не советовал вам этого делать. Так как он не в состоянии этого до конца осознать, он будет испытывать психологический дискомфорт, который затормозит его дальнейшее умственное развитие. Не забывайте, что сейчас его память нуждается в здоровом активном восстановлении. Ему необходимо теперь восстановить около тридцати процентов своего первоначального интеллекта. То есть, восполнить объем памяти, который он имел до операции. И то, каким образом он его заполнит, будет зависеть теперь только от него. От того, как на него будут действовать внешние обстоятельства'.
'Но ты, ведь, и сам понимаешь, что у Джери есть профессия', — недоуменно сказала Лиз.
'Это знаешь ты, я, его друзья, но не он. До всего этого он должен дойти сам. И ему можно помогать, но не давить'.
'Как же нам теперь себя вести?' — разведя руками, спросил Чарли.
'Продолжать вести себя согласно обстоятельствам, — ответил Уолтер. — Я убежден, что Уитни вряд ли поведет разговор о профессии с первого дня. Сейчас для него не существует такого понятия. Он со временем сам во всем разберется. И после этого сам решит для себя, будет ли восстанавливать свою профессию или займётся чем-либо другим'.
'Ты меня пугаешь…' — сказала Лиз.
'Это не удивительно. Уитни сам себе хозяин. Если он решит сменить профессию, никто не сможет ему помешать. Не забывай, на данный момент, согласно его уровню интеллектуального развития, у него ещё нет профессии!'
'Теперь мы будем лишь внешними наблюдателями… — заключил Стивен. — Ну, что ж, постараемся никоим образом не смутить Джеральда'.
'Отлично, договорились', — сказал Уолтер.
В этот момент дверь неожиданно открылась, и в коридор вышел Уитни.
'О чем вы здесь говорите?' — удивленно спросил он.
'Доброе утро, Джери! — почти хором сказали Чарли и Стив. — Как у тебя дела?'
'Нормально. А почему вы спрашиваете?' — удивленно спросил Уитни.
'Пойдемте завтракать…' — растерянно сказала Лиз, и все вместе стали спускаться в столовую.
Именно этот день и послужил отправной точкой в стремительном возвращении Уитни к нормальной жизни.
Уолтер вызвал доктора Джонсона, который также подтвердил слова Уолтера относительно ближайшего развития событий. Согласно его мнению, Уитни также потребуется какое-то время для того, чтобы вспомнить, что он взрослый человек, что у него семья, дети.
Всё произошло именно так, как и предполагал Уолтер. Уитни, действительно, не сразу вспомнил себя в качестве ученого. Но одна из его отличительных особенностей, известная ещё с детства — страсть к чтению, стала вновь проявляться довольно бурно.
Чарли был прав, сказав, что Уитни, словно голодный, глотал книгу за книгой.
И довольно скоро родные и близкие Уитни были поставлены перед фактом решения Уитни стать адвокатом…
Все отнеслись к решению, принятому Уитни по-разному.
Чарли, конечно же, поддержал решение Уитни и, более того, стал активно помогать ему. Детям не понравилось, что их отец теперь будет увлечен совсем не легендами Греции и историей. Остальные же не были ни категорически «за», ни категорически 'против'.
Но теперь, глядя на своего мужа, Лиз думала о том, что вся эта затея с операцией была несколько жестоким событием, искусственным образом изменившим Джери. Может быть, кто-то и сказал бы, что Джери ничего не потерял, а даже наоборот — только приобрел, стал лучше. Лиз же это изменение казалось, в какой-то степени, механическим, не живым.
Ей, вдруг, подумалось, что ни развитие научно-технического прогресса, ни какая-либо другая цель не имели серьёзного значения, если приводили к психологической ломке хотя бы одного человека.
Данная мысль, вдруг, испугала её, но, не желая испортить общего праздника, она заставила себя не подчиняться влиянию столь мрачных мыслей и воспринимать всё происходящее таким, каким оно было.
— Так что же написано в газете? — спросил Уитни, вернувшись к друзьям, заметно повеселев.
— В газете напечатана очень интересная статья, — ответил Стивен. — Сейчас я вам ее процитирую. Вот послушайте: '…Пять лет назад это роковое событие кардинально изменило жизнь как известного ученого Джеральда Уитни, так и никому ранее не известного Джозефа Каннингфокса…' — так…, здесь не очень интересно…, в общем, Джозеф Каннингфокс собирается открыть уникальный бесплатный детский городок, а нашего Джери, по мнению общественности, объявили лучшим адвокатом города за истекший год. Вот — фотографии.
— Итак, Джери, что ты теперь можешь нам сказать? — спросил Чарльз.
— Что здесь скажешь? — ответил Уитни. — Вряд ли я смогу объяснить, насколько я благодарен всем вам за то, что в самое трудное для меня время вы все находились рядом со мной и помогали мне.
А что касается моего выбора…, моего решения стать адвокатом, то теперь я могу понять восторг моего отца после каждого удачно проведенного дела. Но, думаю, — таинственно улыбнувшись, добавил он, — что для меня теперь начинается новая интересная жизнь!
— Я сейчас расплачусь… — иронично сказал Стивен. — Довольно эмоций! Не забывайте, что у нас есть ещё одно неотложное дело!
— Да-да, я согласен, — отозвался Чарльз. — Неси карту…
— Всё уже разложено! — ответил Стивен. — Прошу всех на улицу! Окончательно обсудим маршрут, а что касается документов, то я уже подготовил всё необходимое.
— Вот так сюрприз! — отозвалась Лиз.
— И это ещё не всё! — ответила Пэмела. — Чарли проговорился сегодня утром. Оказывается, наши дорогие мужчины позаботились не только о документах и визах. Они подготовили абсолютно всё!
— И трейлер тоже? — осторожно поинтересовалась Кейт
— И трейлер тоже. Нам осталось лишь согласовать маршрут. И постараться сделать это как можно скорее.
— Но зачем торопиться?
— Билеты на самолёт уже взяты, — пояснила Пэмела и, увидев недоумение на лицах подруг, поторопилась добавить: Нет, у нас, конечно, ещё есть время.
— Так, когда рейс? — нахмурив брови, спросила Кейт.
— Через две недели…Как только у детей начнутся каникулы. Я думаю, этого времени нам вполне достаточно…
— Вполне… — иронично ответила Кейт.
— Не расстраивайся, дорогая, — сказал Стивен. — Мы, действительно, всё предусмотрели. Ты сейчас во всём убедишься сама.
— Но если вы уже взяли билеты, значит начальный пункт назначения, вы все же выбрали? — спросила Лиз.
— Да, — ответил Чарльз, — мы взяли на себя такую смелость.
— Какой смысл стоять здесь и спорить! — отозвался Стивен. — Старый добрый «голова» Стивен самостоятельно решился на авантюру впервые в своей жизни. И, вдруг, такая реакция.
— Ну, хорошо, — смеясь, ответила Кейт, — убедил! Считай, что мы тебя уже простили! Ну, давайте посмотрим, что вы ещё приготовили!
Спустя несколько минут весёлая дружная компания уже обсуждала детали предстоящей поездки, и лишь Уитни, делая вид, что внимательно всё слушает, витал где-то очень далеко в облаках. Но никто из окружавших его друзей, увлечённых дискуссией, не заметил этого, или просто старался не замечать…
