Невеста тролля

узрел результаты того, как меня ни за что ни про что прибили телегой с камнями.

Лежал я этажом ниже, а надо мной располагался пол бани – либо потолок того помещения, куда меня зашвырнули превратности судьбы. Я видел дыру, которой кто-то придал форму моего тела. Сразу узнать можно – руки и ноги растопырены, голова торчит из шеи бугром, словом, все как полагается. Прежде чем восстать из небытия, я осмотрелся. Угодить меня угораздило в большую кладовую, набитую всякими съестными припасами. При падении мне довелось придавить мешки с мукой, поэтому всю мою свежевымытость покрывал тонкий белый слой мелкодисперсной субстанции. Неужели снова принимать душ? И что скажет на все это хозяин? Старикан-то нрава скверного, дома он чувствует себя полновластным господином и вполне способен устроить несчастному Фплифу головомойку.

Так, будем мыслить логически. Что-то хряснуло меня по голове и отправило в нокаут, и вот я валяюсь в кладовой Чиквасора совершенно голый, не считая полотенца, которое последовало вниз со мной за компанию. Пока не поздно, надо выбраться отсюда и привести себя в порядок.

В своем кулаке я обнаружил драконий зуб. Именно после того, как я попытался вымыть подарок старого тролля, меня и звездануло… Есть ли связь между двумя этими событиями? А вдруг есть? Похоже, придется провести небольшое частное расследование.

Поднявшись на ноги, я подумал: что-то не так. Можно сказать, совсем не так, как раньше. Голова не болит, ясность в мыслях необыкновенная. Хочется сочинить стихотворение, если вы поняли, о чем я, но, к сожалению, я просто не знаю, как это делается. Хорошо же меня стукнуло. Шишка на месте, та, что от соприкосновения со стеной, однако ничего нового не прибавилось. Странности продолжаются.

Дверь в кладовую держали под замком, и выйти мне этим ходом не удалось. Тогда я подошел к дыре в потолке и подпрыгнул. Подтянулся и вылез в баню. Ополоснулся, выключил воду, вытерся, оделся, повесил на шею драконий зуб. И тут увидел над входом надпись, ранее не замеченную. «В здоровом теле – здоровый дух!» – сообщали нарисованные через трафарет руны. Что ж – вполне справедливое замечание…

Стоп! Я же не умею читать! Вы же знаете – могу определить еле-еле, где гномские руны, а где эльфийские, свое имя могу накорябать, но не более того. А тут прочел целое изречение.

В общем, я так и сел. Пол снова затрещал, выражая этим свое несогласие, но проявил стойкость. Я этого почти не заметил, потому что застыл на месте с отверстым ртом. Жутко мне сделалось в тот момент, просто мочи нету. Захотелось убежать, круша все на своем пути, а где-нибудь далеко найти спасительную пещерку. Там бы я сидел, пока… Пока что?

Теперь в моей голове воцарился еще более сильный разброд. В сочетании с появившейся в организме легкостью, казалось, я просто пьян – на первой стадии, когда выдуешь примерно кружек десять пива. Но пива тут не было, значит, дело не в нем. Колдовство Чиквасора. На сей момент я мог сделать единственный вывод. Магистру надоело, что я все ломаю и дважды едва не развалил его жилище, вот он и наслал на меня какие-то особенные чары. Ну, если они помогут мне стать чуточку более ловким и сообразительным, огорчаться не стоит. Думаю, мамаша Глибба только одобрила бы такой поворот событий.

С этими бодрыми мыслями я вышел из бани.

27

Дом чародея наполняли странные звуки. Многие из них я идентифицировал еще на подходе к большой гостиной. Иной раз стучали ножками подпрыгивающие в танце скамейки, стулья и табуретки или скрипели ржавыми боками отправившиеся на прогулку из кухни котлы и кастрюли. Или же портреты серьезных личностей на стенах принимались бормотать всякую дребедень, обращаясь к самим себе, к соседям или ко мне, когда я проходил мимо. Одна дама тучной наружности даже вздумала смеяться надо мной. Я резко повернулся, чтобы переспросить, что она только что сказала, но она юркнула за край своего портрета и испуганно воззрилась на меня из убежища. Я не стал вступать с ней в пререкания, тем более что мне надо было поскорей оказаться среди людей. Проще всего было спросить у них насчет того, что произошло. Это ведь у них в голове мозги, а не льняная пакля, как у вашего покорного слуги.

Поплутав в дебрях необычного дома Чиквасора, я через каких-то полчаса отыскал большую гостиную. Только я собирался войти, мимо меня на бешеной скорости пронеслись по воздуху труба и флейта, наигрывающие визгливыми голосами какую-то мелодию. Пока я хлопал ушами, они скрылись за поворотом, проявляя такую ловкость и грацию, словно всю жизнь только и летали, состоя в близком родстве со шмелями, мухами или стрекозами.

Чудо на чуде сидит, подумал я и оказался в гостиной. На мой тролльский взгляд, здесь была красотища. Такого не увидишь в Вороньем Глазе. Если бы даже там у нас нашелся собственный волшебник такого уровня, вряд ли ему хватило бы ума отгрохать этакие хоромы, украшенные резным деревом, всякими блестящими побрякушками, расшитыми гобеленами, шторами, занавесями. К такому надо иметь вкус, если вы понимаете, о чем я. Хоть Чиквасор и был, на мой взгляд, старее всех старых, соображения по части стиля ему не занимать. Один камин, в котором, как водится, потрескивают смолистые поленья, чего стоит, поглядите!

В общем, пока я глядел на этот камин и отдыхал глазами на его отделке, в гостиной что-то происходило.

– Магистр? – сказал я. – Магистр, я тут… в общем… немного набезобразил… То есть там, в бане вашей!..

И вот тут мне впору было начать делать то, что делали мои спутники. Вести себя неадекватно. Приведу пример. Стоит Магистр Чиквасор в самом углу гостиной и сердитым голосом отчитывает железного рыцаря с копьем и щитом. Не знаю уж, чем этот бедняга провинился перед магом, но он явно не был «молодым человеком», которого пора «научить наконец уважению к старшим». И сомневаюсь, чтобы этот рыцарь, как всем известно, пустой изнутри, мог пять минут назад разбить футбольным мячом окно в спальне. Что такое футбол, я не знаю и не верю, что сам рыцарь в курсе дела.

Другим примером был Рофиррик. Примостившись у окошка, он с выпученными глазами жевал край шторы, и в его намерения, несомненно, входило умять ее всю, не прибегая к помощи горчицы или томатного соуса. Челюстями королевский писарь работал с полнейшим самозабвением.

Что касается Бьянки, то ее поведение не вписывалось даже в ту картину, какую мне живописал ее несчастный папаша-король и какая была известна мне. Она стояла на голове посреди стола и издавала звук, больше всего похожий на долгое «у», изредка хихикая, точно ее щекотали под мышками.

Это что – новое развлечение моей невесты? Или все трое проводят здесь мистический ритуал? Все же люди – странные существа, боюсь, мне их никогда до конца не понять. Удерживать равновесие у Бьянки получалось великолепно, и возникал вопрос: не собралась ли моя суженая переквалифицироваться в гимнастки?

Однако все бледнело перед тем ошеломительным открытием, какое я сделал пару мгновений назад. Если заметили, я перестал заикаться. Я тоже заметил – и вообразите мое душевное и умственное состояние.

Чтобы обдумать сложившееся положение, я сел на пол. Пока я сидел (пока принцесса стояла на голове, пока Рофиррик жевал штору, пока магистр отчитывал рыцаря), моему взору предстал стеллаж с книгами. Я давно подозревал, что любой адепт Искусства просто обязан иметь кучу книг, содержащих Мудрость Веков, а тут, пожалуйста – часть Мудрости стоит в десяти шагах от меня. Вероятно, где-то в доме должна быть библиотека побольше, ибо такой маленький стеллажик неспособен удовлетворить жажду интеллектуала, но мне и этого было достаточно. Я хотел кое-что проверить. Способность читать настенные надписи натолкнула меня на устрашающее подозрение.

Добравшись до стеллажа, взял одну из книг, самую большую. Тролльская стойкость и немалое природное мужество помогли мне одолеть робость, и я открыл инкунабулу наугад, примерно в середине.

– …посему, так как все восемь граней стихий непременно переплетутся, мы обязаны совершить еще одну немаловажную, а очень даже важную манипуляцию, дабы скрепить положительным образом заранее согласованные координаты с эманациями Зефарода и Гемарода, чтобы при определенных циркумстанциях…

Вот до чего докатился Фплиф из Вороньего Глаза. До циркумстанций. Ни больше ни меньше. И это не