Колени мои дрогнули, подогнулись, и я медленно опустилась на стул, не выпуская фотографию из рук.
На снимке была «Ледяная звезда». Я не могла прочесть название, яхта находилась слишком далеко, но ошибиться было невозможно.
Это была она, точно она! «Ледяная звезда», обладавшая странным свойством не тонуть в зимнем море и не таять в теплом океане!
Я осторожно положила фотографию на стол и подняла взгляд на посетителя. Меня не оставляло странное чувство, что все это происходит во сне.
– Сядьте, – попросила я, и сама поразилась тому, как хрипло звучит мой голос.
Михаил послушно присел на край кресла, стоявшего напротив стола.
– Что он вам сказал? – спросила я.
Михаил пожал плечами.
– Да ничего! Узнал, что я русский, что скоро буду дома, узнал, где живу… Вот и попросил. Передай, говорит, браток, мелочишку на память. Я спрашиваю: а сам-то когда дома будешь? Не скоро, говорит. Вот и все.
Я машинально взяла чашку с остывшим кофе и сделала судорожный глоток.
– Он был один? – спросила я, почему-то избегая называть Ивана по имени.
Михаил покачал головой.
– Нет. Был с ним какой-то карлик…Такая маленькая ядовитая колючка, вспомнить страшно. Имя у него непривычное…
Он сморщился, пытаясь припомнить трудно слово.
– Джокер, – подсказала я.
– Во-во! – обрадовался Михаил. – Точно! Джокер.
Ухмыльнулся и спросил:
– Ну, что? Поняли теперь, от кого весточка?
– Поняла, – ответила я тихо. И спросила:
– А письма он не передавал?
Михаил с сожалением покачал головой.
– Нет. Я ему тоже говорю: напиши, браток. Бабы… ой!
Он осекся и с опаской посмотрел на меня.
– То есть я хотел сказать женщины… Женщины любят, когда им письма пишут.
– А он? – спросила я одними губами.
– Он покивал. Сел, начал что-то писать на листике из блокнота. А тут этот карлик ему и говорит под руку: мол, письмо от призрака!
Михаил пожал плечами.
– Я так и не понял: что он хотел сказать? От какого призрака?
– А он что ответил? – спросила я.
– Кто он? Высокий?
– Высокий, высокий!
– Ну… Засмеялся, вырвал лист, скомкал его и выбросил. Я потом хотел поднять, а его в воду унесло. Не успел.
Михаил виновато шмыгнул носом.
Я опустила руки на колени. Что ж, маленький ядовитый Джокер остался верен себе и своему королю.
– Да вы откройте! – сказал Михаил.
– А вы уже знаете, что там? – спросила я.
– Знаю, – признался он. – При мне заворачивали.
– Надеюсь, это не чучело каймана, – сказала я, с трудом сдерживая слезы. Хотя сама не смогла понять, откуда они взялись?
Все давно прошло, кончилось и быльем поросло!
– Разворачивайте, не бойтесь! – поторопил меня Михаил. – Вам понравится.
Я достала ножницы, разрезала плотную упаковку. Развернула три слоя ваты и достала из мягкого кокона огромную раковину, переливающуюся розовым перламутром.
Положила ее перед собой и замерла в восхищении.
– Ну? – спросил Михаил так хвастливо, словно сделал это чудо собственными руками. – Нравится?
– Очень, – ответила я сквозь слезы.
– Чего тогда ревете?
Я вытерла глаза и ответила:
– Уже не реву.
– Ну и правильно! – одобрил Михаил. – Жизнь длинная, свидитесь!
Обвел еще одним взглядом мой кабинет и пробормотал себе под нос:
– А назначать бабу начальником все равно дурость!
Я осторожно отложила раковину в сторону. Вырвала из блокнота чистый лист, подумала и написала: «Спасибо. Надеюсь, когда-нибудь увидимся. Желаю удачи».
Сложила лист пополам и протянула его Михаилу.
– Вот.
– Что это? – не понял он.
– Это письмо, – объяснила я. – Передайте тому человеку… Высокому.
– Милая моя!
Михаил снисходительно фыркнул.
– Да где ж я его теперь найду! Парень-то на одном месте не живет, как я понял! Сегодня на Кайманах, завтра на Барбадосе… Да и я тоже неизвестно где буду. Отработал сезон на греческих танкерах, сейчас хочу к норвежцам податься…
– Просто положите это в карман, – перебила я. – Вдруг встретитесь? Неважно когда. Вот и передадите.
– А-а-а, тогда ладно, – успокоился Михаил. Уложил записку в карман рубашки и предупредил:
– Но я не гарантирую!
– Я понимаю.
Я достала из сумки стодолларовую бумажку и протянула через стол.
– Это что? – не понял Михаил.
– Почтовая марка, – ответила я.
– Это за письмо, что ли? – догадался визитер. Покрутил пальцем у виска и пренебрежительно фыркнул:
– Ну и дура же ты, сестра! Да разве за морскую почту деньги берут?! Спрячь свой стольник! Я таких четыре сотни привез! Хочешь, махнемся? Я тебе стольник, ты мне вот это…
Он кивнул острым подбородком на сияющую перламутром раковину.
Я быстро спрятала деньги обратно в сумку и сказала:
– Извините. Это было глупо.
– Вот именно, – подтвердил Михаил.
– Я не хотела вас обидеть.
– Да ладно! Понял я, понял.
Михаил поднялся с кресла.
– Пойду я, – сказал он, обращаясь к окну.
– Спасибо вам, – ответила я и вышла из-за стола.
– Не за что! Свой брат моряк попросил, разве можно отказать…
Он похлопал себя по нагрудному карману:
– Передам, если увижу.
– Спасибо, – повторила я.
– Ну, бывай здорова.
