Я чихнула и сказала:
– Какой же ты у меня умный!
– Майка!
Лешка рванулся навстречу, но тут же затормозил и оглянулся на конвойного. Конвойный все так же внимательно рассматривал трещины на потолке.
– Иди сюда, – сказала я. – Нам разрешили поздороваться.
Это было самое дурацкое объятие, какое только можно себе представить. Лешка все время оглядывался назад, потом начал отпихивать меня, бормоча, что он грязный и небритый… Потом снова притягивал меня к себе, хватал за щеки, заглядывал в глаза и спрашивал:
– Ты серьезно, да? Серьезно?
Наконец конвойный не выдержал и подал голос:
– У вас десять минут!
Мы сели за грубый деревянный стол. Лешка взял мою руку и стиснул ее так, что я тихо охнула.
– Прости, прости!
– Ерунда.
– Майка, я никого не убивал!
– Это я и без тебя знаю, – сказала я насмешливо.
– Понимаешь, Ирина явилась ко мне две недели назад. Почти сразу после смерти отца, – начал Лешка. Тут же остановился, посмотрел на меня и спросил:
– Знаешь уже?
– Кто твой отец? Знаю.
Лешка кивнул головой.
– В общем, явилась и говорит: «Вы сын моего мужа».
– А ты что ответил?
Лешка пожал плечами.
– Да я это давным-давно знал!
– Давно? – не поверила я.
– Конечно! Господи, Майка, ты хоть раз задумалась: какого черта я приехал из Москвы поступать в местный университет?
Я виновато почесала нос. Не задумалась.
– Мне мать давно рассказала, – продолжал Лешка. – Понимаешь, она была на втором месяце, когда встретила отчима. Ну, все и закрутилось…
– Потеряла голову, – подсказала я.
Лешка сделал отрицательный жест.
– Нет, – сказал он. – Мать говорила, что это было совсем другое. Как будто у нее вдруг глаза открылись. Понимаешь?
– Понимаю, – тихонько ответила я. – Еще как понимаю.
– Вот так все и произошло. Мать все бросила и уехала с отчимом. Он был военный, мы часто переезжали с места на место.
– А отчим знал, чей ты сын?
– Конечно! – ответил Лешка. – Он все знал! Но любил меня от этого ничуть не меньше. И он решил, что я должен знать правду. Вот мать мне и рассказала. Давно, после окончания школы.
Он оглянулся на конвойного. Конвойный переключился на изучение трещины в углу комнаты. Лешка наклонил голову и воровато поцеловал мою руку.
– А чего хотела от тебя Терехина? – напомнила я.
– Что? А-а-а! Судиться хотела.
– С тобой?
– Нет, зачем… С Азиком! Она обнаружила, что отец…
Лешка кашлянул.
– То есть… ее муж продал все свое имущество. Ей это не понравилось. Она предложила мне обжаловать сделку по той причине, что я его сын. Это документально установлено, можно доказать родство тестом на ДНК.
– А ты?
Лешка оторвался от моей руки и с удивлением уставился мне в глаза.
– Что я? Отказался!
– Молодец, – прошептала я.
– Да на фиг мне его компании?! У меня своя есть!
Лешка вздохнул и выпустил мою ладонь. Сунул руки в карманы, откинулся на спинку стула.
– Знаешь, – поделился он задумчиво, – я ему специально ничего не говорил. Боялся, что он решит, будто мне деньги нужны. А мне хотелось просто посмотреть на него…
Лешка неловко пожал плечами.
– И все. Просто посмотреть.
– А потом почему не сказал? – спросила я. – Когда сам раскрутился?
Лешка засмеялся.
– Да не знал, как это сделать, – сказал он весело. – Глупейшая ситуация: подхожу к папаше и заявляю: «Здравствуйте, я ваш сыночек»! Представляешь реакцию?
– Представляю, – ответила я. – Он бы от радости в обморок упал.
– Я же не знал, что он меня ищет, – хмуро сказал Лешка. Потер ладонью лоб и договорил:
– Глупо все вышло…
– Три минуты, – сказал конвойный, не отрывая взгляда от трещины в углу.
– Леш, – заторопилась я, – давай по делу. Кто мог тебе подбросить этот проклятый яд?
– Откуда мне знать?
– Где его нашли?
– В кармане костюма.
– Какого костюма?
– Вечернего.
– Вспомни! – велела я. – Кто к тебе подходил в тот день, когда ты вырядился в вечерний костюм?
– Господи, да кто только ко мне ни подходил! – с раздражением огрызнулся Лешка. Обхватил руками голову, взъерошил волосы.
– Официант, охрана, Пашка, клиенты…
Он изо всех сморщил лоб.
– Даже этот карлик… Как его…
– Джокер! – вскрикнула я.
– Во-во! Поскользнулся в туалете ресторана, чуть на меня не свалился. Ручки маленькие, такие, цепкие, как крючья… Еле отодрал.
Лешка неодобрительно покосился на меня.
– Шут твоего друга Дердекена…
– Леш, он мне такой же друг, как Ира Терехина тебе подруга, – ответила я.
– Правда?
Лешка просветлел и схватил меня за руку.
– Правда? – повторил он с надеждой. Выпустил мою ладонь и вцепился в свою рыжую шевелюру.
– Господи! – сказал он. – А я-то думал!
– Каждый судит по себе, – напомнила я многозначительно. Лешка покраснел, как вареный рак, и в отчаянии дернул себя за волосы.
– Майка! Ты меня простишь? Я был таким идиотом! Мне хотелось, чтобы ты меня ревновала!
– Не выдерни все волосы, – посоветовала я. И тихо добавила:
– Должно же что-то остаться на мою долю…
– Что? – не понял Лешка и нагнулся над столом. – Что ты сказала? – переспросил он, заглядывая мне в глаза.