Наращивая финансовое могущество, еврейство никогда не оставляло своей главной задачи — вытеснения и искоренения Христианства, уничтожения форм общественной и государственной жизни, связанных с Новым Заветом. Как совершенно точно отмечал цитированный мной выше В.В. Крестовский, иудаизм разлагал Христианскую цивилизацию, перерождая ее в угодном ему направлении, заменяя формами, чуждыми Христианскому миру.
Христианство по-прежнему оставалось главной преградой на пути иудеев к мировому господству. Иудеи по-прежнему воспитывают своих детей в духе ненависти к Спасителю.
Как отмечает Еврейская энциклопедия конца XIX века, «в еврейских легендах, в Талмуде, в проповедях в синагогах и в «Жизни Иисуса Христа» имеется тенденция, берущая начало в средних веках, умалять личность Иисуса, приписывать Ему незаконное рождение, колдовство и позорную смерть. Иудеи называют Его «этот, не имеющий имени», «лжец», «самозванец», «незаконнорожденный». Обвинение в незаконном рождении делается, чтобы подвести Его под главу Второзакония (23, 2): «Сын блудницы не может войти в общество Господне». В еврейских семьях запрещается упоминать имя Иисуса Христа[322]. В еврейских школах информация о Христе ограничивается жалким памфлетом «Жизнь Иисуса Христа», где повторяются все насмешки и издевательства, которыми осыпали Спасителя во время крестных страданий. Ненависть к Христу прививается евреям с младенчества. В одной из книг братьев Торо рассказывается о еврейском мальчике в Польше, которого обучили, проходя мимо придорожного распятия, плевать и говорить: «Будь ты проклят, создатель другой веры», причем мальчик делал это совершенно автоматически[323].
Несмотря на то что еврейские синоды начиная с XVII века постановляли исключать из Талмуда места, связанные с оскорблениями Христианства, заменяя их условными знаками для устного объяснения, талмудические тексты были по-прежнему полны богохульных оскорблений и рассказов, позорящих Христа, Богородицу и Святых.
Вся антихристианская литература XVIII-XIX веков основывалась на этом источнике. Как признавался известный еврейский историк Б. Лазар: «В страшном противохристианском движении следовало бы проследить, каково было участие я не скажу еврея, но еврейского духа. Не надо забывать, что в XVIII столетии ученые-исследователи, как Вагеншейль, Бертолоцци, Вольф и другие, извлекали из забвения старые еврейские полемические сочинения с нападками на Святую Троицу, на воплощение, на все догматы и таинства, изложенные со свойственной евреям резкостью и остротой, коим в высокой степени обладают несравненные логики, создавшие Талмуд».
А самый известный еврейский историк конца XIX-начала XX века Грец называет Христа «новым отродьем с маской смерти, нанесшим еврейскому народу новые и тяжкие раны». В сочинении испанского еврея Моисея Леона, переизданном в 1880 году, Иисуса Христа называют самыми презрительными и унизительными словами. В конце XIX века иудейские организации издают на еврейском языке так называемые нецензурные места Талмуда, которые прежде выпускались; в них Христа называют «безумцем», «колдуном», «безбожником», «идолопоклонником». Как Его, так и Богоматерь предают и советуют предавать насмешкам и ненависти[324].
Подчеркивая «исключительность» и «избранность» еврейского народа, венский раввин Л. Кан в докладе в аудитории Ортодоксальной еврейской школы в Пресбурге заявлял: «Ассимиляция евреев невозможна; они никогда не примут нравов и обычаев других народов. Еврей при всех условиях остается евреем. Всякая ассимиляция его — лишь чисто внешнего характера»[325].
Лионский раввин Фабий в своей проповеди на Новый, 1842 год сказал: <Иудейская вера имеет то преимущество пред христианской и всеми другими, что не заключает в себе ничего таинственного, но все в ней — чистый разум; в Христианской же религии господствует положение: «Разум молчит, а безумие царит»>.
Иудейские лидеры и масонские ложи настаивают на исключении Христианского вероучения из школ и учебных заведений. В 80-х годах во Франции по настоянию раввинов из программы государственных учебных заведений было изъято преподавание Закона Божия, а затем запрещено устанавливать в классах Распятие, так как «вид Распятия оскорбляет религиозные чувства учеников других вероисповеданий (т.е. иудеев)». Как отмечали французские газеты того времени, «система эта, принятая в угоду евреям, окажет самое пагубное влияние на воспитание детей в христианском духе». Последствия этого антихристианского шага не замедлили сказаться. На заседавшем в 1891 году в течение нескольких дней в Париже католическом съезде кардинал архиепископ Ришар сказал дрожащим от волнения голосом, что антирелигиозное направление, господствующее ныне во французских учебных заведениях, принесло уже плоды: более трети воспитанников этих заведений не были на конфирмации, вследствие чего, по словам архиепископа, их нельзя считать за христиан.[326]
Любые попытки иудеев признать истинного Мессию — Иисуса Христа и перейти в Христианство преследовались еврейскими общинами самым жестоким образом. Вот несколько примеров.
В 1882 году в Варшаву прибыл еврей М., учитель, с целью перейти в Христианство. Несмотря на получение нескольких писем, в которых угрожали его убить, если он это сделает, М. принял Христианство и через несколько дней после того посетил своих родственников на Гусиной улице. Когда М. возвращался домой, то на него напали несколько евреев, которые мгновенно накинули ему на голову мешок, повалили на землю и начали жестоко бить. При приближении полиции они разбежались, и никто из них не был задержан, а М., избитый до полусмерти, отправлен в больницу на излечение. Также в Варшаве в 1890 году еврейка Фуферман, 18-летняя девушка, крестилась, желая выйти замуж за католика. От родителей она бежала и поселилась у матери своего жениха. Когда она однажды со своей подругой-христианкой отправилась в костел, то ее схватили три еврея, посадили на извозчика, также еврея, и увезли. Прохожие погнались за похитителями на извозчиках, но не могли их догнать. Несмотря на поиски, местопребывания Фуферман не открыли, почему предполагали, что она уже отправлена в Америку, как это случалось ранее с ее сверстницами-еврейками, принявшими Христианство[327].
В 1883 году в одном селении Херсонской губернии принявшая Православие еврейка Елена Згорданова отправилась навестить свою крестную мать. Когда она проходила мимо дома еврейки Итальянской, последняя зазвала ее к себе в квартиру. Как только Згорданова вошла в сени, Итальянская втолкнула ее в темную комнату, куда немедленно явились несколько евреев, накинулись на Згорданову, зажали ей рот, сняли с нее всю одежду, сорвали с груди крест, говоря при этом: «Тебя уж больше крестить не будут», и дали ей что-то понюхать из бутылки, отчего Згорданова тотчас же лишилась чувств. Очнулась она вполне только тогда, когда ее с завязанными глазами везли в степь на подводе четыре еврея. Она сорвала с глаз повязку и стала звать о помощи. На ее счастье в это время невдалеке проезжали крестьяне. Воспользовавшись минутным смущением евреев, она выскочила из повозки и успела спастись от своих преследователей. Рассмотрев это дело, Елизаветградский окружной суд приговорил евреев к восьмимесячному тюремному заключению, а Одесская судебная палата утвердила этот приговор.[328]
Более возмутительное дело рассматривалось в 1886 году в Киевском окружном суде. Еврейку Шевченкову, проживавшую после крещения у своего крестного отца, евреи тайно схватили и отвезли в одно село, где бросили в погреб. Там продержали Шевченкову несколько дней, истязая ее, и перевезли в другое место, в котором содержали под караулом и замком. Наконец, при перевозке Шевченковой окольными дорогами она воспользовавшись тем, что извозчик задремал, бежала в ближайшее село и заявила там о случившемся с ней сельскому старосте. Цель истязаний евреями Шевченковой состояла в том, чтобы заставить ее вернуться в иудейство. Из 11 евреев и евреек, привлеченных за это к суду, кроме одной обвиняемой, все осуждены на каторгу: семеро мужчин на 8 лет и 3 женщины на 5 лет и 4 месяца каждая[329].
XIX век не изменил характера тайных иудейских сект, использовавших в своих обрядах ритуальные убийства христиан с применением их крови. Есть несколько примеров, доказанных по суду, преступлений ритуального характера.
В 1899 году вся христианская Европа содрогнулась от страшного преступления, совершенного иудейскими изуверами в Чехии. 8 месяцев продолжалось так называемое Полненское дело об умерщвлении иудеями христианской девушки Агнессы Грузы.[330]
Обвинительный акт гласил, что преступление было совершено в среду, 29 марта 1899 года, между 5.45 и 6.15 часами, у опушки Брезинского леса, лежащего между городом Полны и деревней Малый Веснич. Найден был труп только в субботу утром, ранее 9 часов. Из обвинительного акта следовало, что Агнесса Груза подверглась нападению на узкой тропинке вдоль Брезинского леса по откосу над проезжей дорогой, образующей в этом месте более глубокую лощину. Труп был найден охотничьими собаками в густой молодой поросли, на расстоянии около 6 м от упомянутой тропинки, место было совершенно сухо. Труп был туда перенесен с другого места.
Мученица, умерщвленная Анна или Агнесса Груза, 19-летняя девушка, дочь вдовы Марии Грузы, живущей в деревне Малый Веснич (в расстоянии трех четвертей часа ходьбы от Полны), была в ученицах у полненской портнихи Бландины Пхаль. На работу она отправлялась ежедневно в 7 часов утра, возвращалась в четверть седьмого вечером. Пхаль жила в Полне, в конце еврейской улицы. 17 марта Анна Груза не пришла домой (время перед еврейской пасхой). Мать подумала, что у Пхаль, наверное, много работы, и потому не беспокоилась. На следующий день девушка опять не пришла. Мать и на этот раз осталась спокойной, полагая, что ее задержало дело. Только в пятницу, 19 марта, она узнала, что дочь ее ушла 17 марта в обычное время. Была извещена полиция, которая занялась розыском пропавшей девушки, и в воскресенье, 20 марта, был найден в Брезинском лесу труп Анны Грузы, прикрытый несколькими молодыми соснами. У трупа оказалась кровь на голове и были вырваны целые клоки волос, а на горле — смертельный разрез, но крови не оказалось. Верхние части одежды были отчасти сорваны. Труп окоченел, и в нем не было крови.
Судебное медицинское вскрытие обнаружило, что посягательства на целомудренность девушки не было. Не было сделано даже попытки в этом отношении. С другой стороны, при девушке не было никаких ценных вещей или денег. Таким образом, убийство не могло быть с целью грабежа или под влиянием похоти. Предположить, что убийство совершено из мести, не было повода. Состояние трупа свидетельствовало, что девушка была захвачена с помощью петли, а затем была зарезана. Вероятно, на нее напало несколько человек, так как девушка была крепкого телосложения. Уже на следующий день, после того как труп был найден (в первый день Пасхи христианской), распространился слух, что убийца — еврей Гильснер. Хотя произведенный у него обыск не дал никаких результатов и сам Гильснер сначала отрицал приписываемое ему обвинение, но его все-таки арестовали.
Еврей Гильснер жил в еврейском городе Полны у своей матери, на ее же счет, хотя она поддерживала свое существование милостыней. Как выяснило следствие, преступник часто появлялся без явной цели в городе и его окрестностях, а следовательно, и в Брезинском лесу и, по всей вероятности, знал, что Анна Груза ежедневно совершает один и тот же маршрут. Как видно из показания нескольких свидетелей, убитая жаловалась им, что ее часто преследует какой-то маленький отвратительный еврей. Результат дознания подтвердил эти отдаленные подозрения. Гильснер отрицал доказанные подробности побочных обстоятельств: так, его прежняя возлюбленная показала, что он однажды пригрозил ей смертью. Другие свидетели сообщили, что видели его во время убийства в Брезинском лесу, а он утверждал, что был в это время в синагоге, чего доказать не мог. У него нашли серый костюм, т.е. такой, в котором некоторые свидетели видели его в лесу, а на панталонах оказались пятнаследы человеческой крови. На основании этих подозрений против Гильснера было возбуждено судебное следствие по обвинению в убийстве девушки с участием кагального общества для религиозных целей, так как это было во время еврейской пасхи.
На суд в числе свидетелей был вызван гласный города Полны Седловк, который на вопрос председателя показал: «Это странная история, все единогласно заговорили, что Гильснер это сделал. Молва распространилась с быстротой молнии».
Очень много вредило подсудимому упорное отрицание того, что у него был серый костюм, между тем как при позднейшем обыске у него были найдены серые панталоны с кровяными пятнами на коленях. Судебный следователь спрашивал у него о сером костюме, и показалось странным, что он умолчал о серых панталонах, а после стал говорить, что «совсем забыл» о них.
Был допрошен опекун убитой, скотопромышленник Новак.
Председатель. Убитая была крепкой девушкой. Думаете ли вы, что один мужчина мог справиться с ней?
Свидетель (взглянув искоса на подсудимого). Этакий человек вряд ли что мог с нею поделать.
Жена сельского старосты Памела видела 17 марта, как какой-то человек выбежал из леса. Человек этот был взволнован и испуган.
Председатель (указывая на Гильснера). Взгляните-ка на этого человека.
Свидетельница (боясь уличить). Так он не выглядел, у него были черные глаза и полное лицо.
Председатель. У Гильснера также черные глаза.
Свидетельница. Но не такие.
Председатель. Был ли он такого же роста, как Гильснер?
Свидетельница. Да!
Председатель. Был ли он так же строен, как Гильснер?
Свидетельницей. Да.
Председатель. Значит, во всем походит на Гильснера?
