Классный! Я профессионалка — все сразу читаю, не хуже Шерлока Холмса. Тут однозначно — богатый, из Америки или из Канады, женат, но здесь без жены, приехал по делам, на сегодня дела закончил, выпил пятьдесят грамм виски, хочет трахаться. Мой! Меня увидел, подходит. А куда ж он денется! И вдруг у него из кармана тот же голос: «Sir, I'm here! Come on!» Вынимает рацию. И, откуда ни возьмись, подваливает к нему жлобина такой здоровенный, тоже с рацией. Это он, значит, и вызывал фирмача моего. «It's great to meet you! — кричит. — Here of all places!»
Пидоры, они повсюду. Так и ушли вдвоем.
А с Колей я просто так легла.
По-всякому бывает. Один раз прямо в плацкартном вагоне! Простынкой только занавесилась… Чего уж, сколько раз так было, всем все по хую!
Другой раз в Питере пригласил меня японец. Захожу, а их там пятеро.
— Нас, — говорят, — пятеро.
Ну, за бабки чего не сделаешь! Пятеро, так пятеро.
— Мы, — говорят, — садисты.
Так. Начало неплохое.
— Чем займемся? — спрашиваю.
— Сыграйте, пожалуйста, с нами в рэндзю сеанс одновременной игры на пяти досках.
— Зачем?!
— Чтобы вы быстро проиграли каждому из нас. Хотим вас унизить.
Сели играть. Они все выбрали третий диагональный дебют «заячья лапа». А я его только до седьмого хода помню.
А эти японцы смешные такие, выпили где-то кефира несвежего. И у всех животы прихватило. Ход сделают, нажмут часы, и бегом в туалет! Потешный народ.
А с Колей я просто так легла.
По-всякому бывает. А вообще, на работе (дневной) устаю очень… Тут ввязалась в одну авантюру, сама уже не рада. Решила запустить спутник на геостационарную орбиту, в точку 80 градусов восточной долготы. Для телевизионного вещания на Дальний Восток, Чукотку, Камчатку, хуятку… Это ж золотое дно, миллионы сделать можно! Ну, короче, купила позицию на орбите. А на спутник денег нет. Даже половины не набирается. Даже если продать все — и лесопилку, и сотовую связь в Ярославле, и место в Думе… Ну, можно еще контроль автосервисов коптевским отдать… Нет, все равно, получается не больше половины. Главное, смешно и обидно — ведь на рынке нет дефицита капитала! Банки так и рыщут, куда бы вложить. Но им гарантии нужны! Всем все по хую, а им не по хую. А какие у меня гарантии!
Придется еще ночами поработать, пока на спутник не наберу.
А с Колей я просто так легла.
Коля, я здесь, come on, come on!
Новый дом
Мы переехали в новый дом. Большой-большой компанией, девять семей. Исключительно благодаря такой массовости нам и удалось потянуть это дело в финансовом смысле.
Дом шикарный: особняк на Ленинградском проспекте, не слишком далеко от Белорусского вокзала, здание старое, но отреставрированное, добротный ремонт всех внутренних помещений, сантехника, электропроводка, газ — всё новое. Территория вокруг дома огорожена заборчиком, так что посторонние близко не подойдут. С одной стороны дом смотрит прямо на проспект, а с другой стороны — на зеленый сквер, который тоже находится на нашей внутренней территории. Хочешь — ставь там мангал и жарь шашлык! Хочешь — костер разводи! И это прямо в центре Москвы, прикиньте! Не удивлюсь, если на этой нашей территории и грибы растут. Осенью увидим. Сейчас-то май…
Маринка на этот дом давно заглядывалась. «Вот бы, — говорила, — в нем поселиться!» Но это звучало совершенно не реально. Слишком дорого. (И вообще, откуда у женщин это вечное шило в попе? Живем же нормально, квартира трехкомнатная и не расплатились еще за нее до конца и не скоро расплатимся. Ну и зашибись же. Чего еще желать? Не в бытовых же условиях счастье! Так нет: «Кухня маленькая». И еще чего-то там не хватает…)
Ну а тут, вскоре после нового года, какая-то такая фигня замутилась… Чё-то там как-то Анька подсуетилась, я даже в подробности не вникал, но, в общем, сообщают: можно, мол, в этом доме на Ленинградском проспекте квартиры купить с большой скидкой, если покупать одним разом десять или более квартир. И цену конкретную называют, которая получится… Ну, мы так прикинули, если нашу сейчас продать и еще маленько одолжить, то потянем. И еще желающие нашлись. У нас компания большая. А чё, клево же так жить, когда все соседи — твои друзья! На десять квартир, правда, желающих не набрали, только на девять. Но уломали продавца скидку нам оставить. Народ квартиры свои распродал, взяли там всякие кредиты-фигиты, в общем, сделка состоялась.
И вот — заселились недавно. Всё отлично! Комнат у всех помногу (у нас, например, с Маринкой — пять), кухни огромные, потолки высоченные. Всего в доме двадцать квартир, и из них девять принадлежат нашей компании. В общем, все счастливы. Дима только ворчит. Но Дима у нас вечно ворчит — то ему не так, это ему не этак. Совсем в брюзгу какого-то превратился на своей работе. Сидит там и не делает ни хера, а от этого, видимо, характер портится. Вот и сейчас:
— Слишком дорого, — говорит.
Но его ж никто тут насильно квартиру не заставлял покупать! Чё ж теперь жаловаться, что дорого? (А вообще, лучше б он работу себе поискал не такую, где ни хера не делаешь, а такую, где что-нибудь делаешь, зато зарплату получаешь поприличнее).
— Ну, — говорит, — я когда покупал, думал, что условия лучше будут…
Обычно женщины вечно жалуются на условия, а у них в семье наоборот: жена его, Светик, вроде, вполне довольна, а Диме не нравится.
— Что же, — спрашиваю, — тебе не нравится?
— Ну, хотя бы змеи! — говорит.
— Какие змеи?
— Гадюки, бля. В нашем сквере живут. Их там полно! У тебя-то подъезд на проспект выходит. На вашу сторону они не ползают. А у нас — лежат постоянно перед входом в подъезд. Там площадка от солнца нагревается, и змеям это дело нравится. А мне вот не нравится. Ладно, пока у нас Олька маленькая, мы ее в коляске вывозим. А как подрастет, станет сама ходить — как она через змей ходить будет?
Если человек ворчун, так уж он ворчун. Уж он непременно найдет, на что пожаловаться. Вот у Дэна с Анькой двое детей: мальчику пять лет, девочке семь. Живут в том же подъезде, что и Дима. И ничего, не жалуются.
Но, честно сказать, про змей я не знал. Вот, наверно, почему квартиры, выходящие в сквер, стоили не дороже наших — выходящих на шумный Ленинградский проспект! Из-за змей.
Тут недавно во дворе сталкиваюсь — вот мир-то как тесен! — с одноклассником своим! Оказывается, он тоже в этом доме живет! Осенью еще квартиру тут купил. (Страшно представить, сколько он заплатил — одну ведь покупал, без оптовой скидки, да осенью и цены были ощутимо выше. Но он, я смотрю, мужик богатый, поднялся как-то на своей торговле. А ведь в школе не блистал, не блистал… Впрочем, чувак он хороший). Ну, обрадовались мы с ним, конечно, ужасно! Зашли ко мне, поболтали немного. Он, оказывается, живет с той стороны, где змеи. И дети у него тоже имеются, только постарше, подростки. Так он мне что рассказал: гадюки эти, на самом деле, нет-нет, да и кусают жильцов. А особенно их яд силен как раз вот сейчас, весной.
— Так что, — говорит, — мы, жильцы, постоянно носим с собой ампулы с сывороткой-противоядием и шприцы. И тогда — всё пучком, можно ничего не бояться. Меня уже четыре раза кусали. Тут же вкалываешь
