– Зачем же тогда?..
– А затем! Зачем, скажем, яды производят? Или там… ну, не знаю, что! Чтобы такие болваны, как ты, покупали, а затем похвалялись ими перед знакомыми.
– Чем тут хвалиться?
– Скажем, ты имеешь пистолет. Ты ни в кого стрелять не собираешься? Ведь так? Но люди знают: у тебя, как у любого более-менее солидного бизнесмена, есть «пушка», и ты, в случае чего, можешь из нее выпалить.
– Ну?
– Так и тут. Только значительно экзотичнее. Особенно для того круга, в котором вращаешься ты. Мало того, уважать… бояться будут. Позови того же Петровича или этого, как его? Шуру! Покажи пластинку им. Потом предложи прослушать ее. Увидишь, какая реакция последует.
– А ведь верно, – размышлял Игорь. – Так мы и сделаем.
Поздним вечером он долго сидел в кожаном кресле возле стереосистемы, таращился на «Черный винил», лежавший рядом на тумбочке. Очень хотелось распечатать диск и послушать роковую запись, но Игорь изо всех сил крепился. Он несколько раз брал конверт в руки, рассматривал его, пытаясь разглядеть рисунок на картоне, однако это никак не удавалось. Один раз Игорь уже совсем было собрался распечатать пластинку, однако вовремя отдернул руку. Пока рано. Вот придут ребята, тогда видно будет.
Компания мело… то бишь дискоманов явилась в пятницу. Присутствовали вездесущий Петрович, панк Шура и еще двое: некий Кот, имевший небольшую торговлишку компакт-дисками, и его соратник Леха, парень интеллектуального склада, любивший порассуждать о высоких материях. Гости принесли изрядное количество пивка и водочки.
Приглашая соратников, Игорь намекнул: мол, у него имеется весьма интересная новинка, которая должна им понравиться. Об этом он сообщил лишь Петровичу и Шуре, понимая: те, вне всякого сомнения, оповестят остальных. Собственно, было традицией приносить на посиделки что-нибудь оригинальное или хотя бы новенькое.
И вот компания расселась за невысоким столиком. Игорь расставил на нем кое-какую закуску, рюмки и объемистые кружки. Петрович извлек из пакета компашку под названием «Valentine», поставил ее на проигрыватель, и комнату заполнили мощные, но мелодичные звуки, весьма напоминающие «Queen».
Между тем выпили по первой. Закуска была неприхотливая, однако к пиву самая подходящая: сухая рыбка – анчоус, соленые сухарики, картофельные чипсы, сыр и зелень.
– Советую особенно брюхо не набивать, – сказал Игорь. – А то главное сегодняшнее блюдо – вареные раки – не влезет.
При упоминании о раках компания на минуту забыла, зачем сюда пришла, и стала оживленно обсуждать вкусовые достоинства членистоногих, закуски некогда самой обычной, а сегодня, пожалуй, экзотической. К слову, Игорь самолично наловил раков в степной речке и теперь собирался приготовить их с укропом и лавровым листом.
Между тем «Valentine» продолжал выводить свои квиноподобные рулады.
– Ну, как? – спросил Петрович, кивая на «вертушку». – Нравится?
– Кому, нам? – спросил Шура.
– Ну, не мне же.
– Помпезно, – заметил Шура. – Весьма.
– Само собой. Но как поет!
– Ничего своего, – заявил Кот.
– Точно, – подтвердил Леха.
– А он и говорит, что папе и маме, когда они были молодые, очень нравился «Мr. Blue Sky»» и та же «A Night At The Opera».
– Очень мило, – ввернул Шура. – Значит, родители привили сыну хороший вкус.
– И «Квин», и «Электрик…» – порядочная дрянь, – пренебрежительно произнес Кот. – Вот «Sparks»…
– Такая же попса, – отозвался Шура.
Спор, традиционный для данной среды и вряд ли интересный кому-нибудь другому, разгорелся не на шутку. Гомонили в основном Шура и два новых гостя, Петрович молчал, помалкивал и Игорь, ожидая, когда разговор можно будет перевести на «Черный винил». Между тем спорщики не забывали про водку и пиво, основательно прикладываясь и к тому и к другому. Голоса их значительно усилились, перейдя в крик. Тут Игорь решил, что пора заняться раками, и отправился на кухню, а когда вернулся, обнаружил, что Кот и Шура, находясь в опасной близости от стереосистемы, вцепились друг в друга, готовые вот-вот обрушиться на нее.
– Хватит! – рявкнул Игорь. – Вы зачем сюда пришли?! Драться или культурно отдыхать?! Кончайте базары, ребята!
Несколько успокоив присутствующих, Игорь вновь отправился на кухню и скоро появился, неся перед собой объемистую кастрюлю, из которой валил ароматный пар.
– Вот и раки! – объявил он, и продолжавшиеся до сих пор вопли тотчас прекратились, а лица присутствующих расцвели в предвкушении удовольствия.
Шура первый сунул пятерню в кастрюлю, вытащил здоровенного рака и, держа его на весу за длинный ус, воскликнул:
– Гляньте, какого я матерого зацепил.
С этими словами он оторвал у чудовища клешню и принялся ею хрустеть.
Не отставали от него и остальные.
Обстановка разрядилась. Все наперебой восхищались качеством продукта, кулинарными способностями Игоря, а главное, его гостеприимством. И тут наш герой решил сообщить собратьям по увлечению о своем новом приобретении.
– Помнишь, Петрович, о том разговоре про «Черный винил»? – спросил он.
– Ясное дело.
– Так вот. Я приобрел эту пластинку!
– Быть того не может.
– Не веришь?! А вот посмотри.
С этими словами Игорь достал со стеллажа «Черный винил» и протянул Петровичу, однако диск у него почти вырвал из рук Шура.
– Вот это да! – заорал он. – Поверить не могу!
– Чего делаешь? Имей совесть, – одернул его обычно невозмутимый Петрович.
– Не нужно шуметь, – успокоил его Игорь. – Все успеете посмотреть.
– Запечатанный! – продолжал кричать Шура. – Это как раз понятно. А ты точно уверен, что диск тот самый?
– Погодите, ребята. Объясните: в чем дело? – взмолился Леха.
– Понты! Разве ты не понял? – высказал свое мнение Кот. – Развести нас хотят.
– Какие могут быть понты?! – вновь заорал Шура. – Вы, ребята, просто не в курсах.
– Так расскажите.
– Можно, – сказал Петрович. И он принялся повествовать о «Черном виниле». Шура добавлял в рассказ друга весьма красочные, хотя и совершенно фантастические подробности.
– И за сколько ты его хапнул? – поинтересовался у Игоря Кот.
– Секрет.
– А-а… Вечно со своими секретами!
– Говорите: если его прослушать, то можно умереть? – спросил Леха.
– Типа того, – отозвался Петрович.
– Я же говорю: понты, – пренебрежительно произнес Кот. – Лапшу вешают.
– А ты попробуй, – хохотнул Шура.
– Чего я должен попробовать? Послушать его, что ли? Ну, давай, включай…
– Эй, мужики. Пластинка-то моя, – одернул приятелей Игорь.
– А чо, боишься?
– Чего мне бояться! Слушать собираешься ты, а не я.
– Ну, давай, врубай.
– Нет, Кот. Так дело не пойдет. Нас тут пятеро. Если ты хочешь ее слушать, то нам, выходит, придется удалиться. Допустим. Пройдет сорок – пятьдесят минут, мы возвращаемся, а ты тут лежишь бездыханный…
– Не нужно мне уши тереть. Ничего не случится.
– А если случится?!
– Клянусь, не случится!
– Прочитай, что написано на лейбле.
Кот взял пластинку и стал вглядываться в надпись на ярлыке.
– Ну и что? – наконец спросил он.
– А то!
– Чего там такое есть?! – заорал Леха и вновь вырвал «Черный винил» из рук Кота.
Тут из кресла поднялся Петрович и поднял руку:
– Погодите, ребята. Чего вы шум подняли? Да послушайте же! Вот ты, Костя, непременно желаешь умереть. А почему?
– Я не умереть желаю, а опровергнуть всю эту туфту.
– Понятно. А ты подумал, что начнется, умри ты внезапно у нас на глазах?
– Да не умру я!
– А если?.. И что дальше? Приедет милиция… Начнутся расспросы, допросы… Кто-то, само собой, расскажет, как все получилось. И Игорька нашего заметут.
– Я бумагу напишу… Мол, добровольно… и все такое…
– Бумагу он напишет! Ну ты даешь! Разве не знаешь: есть такая статья – доведение до самоубийства.
– Да не будет никакого самоубийства!
– А вдруг будет?
– Ладно, уговорил. Здесь играть этот пласт не будем. Игорь продаст его мне, я послушаю у себя и разберусь…
– С чем ты разберешься? Какая разница – здесь помрешь или дома? Все равно менты нас таскать будут. И потом. А захочет ли он продать тебе пластинку? Ты как, Игорь?
– И не собираюсь.
– Вот видишь, Костя. Так что облом получается.
– Какой, к черту, облом? Почему пласт продать не хочешь? – обратился Кот к Игорю.
