Хоббит, или Туда и Обратно

подтвердить твои друзья. Должно быть, эти буквы написаны когда–то давно в Иванов день при луне в форме полумесяца.

— А что тут написано? — в один голос спросили Гэндальф и Торин; они были чуть раздражены тем, что буквы первым увидел Эльронд, хотя, конечно, у них не было такой возможности, да и неизвестно когда представилась бы новая.

— Встань у серого камня, когда пропоет дрозд, — прочел Эльронд, — солнце, садящееся в Дьюрин день, упадет на замочную скважину.

— Дюрин, Дюрин! — воскликнул Торин. — Это отец отцов одного из двух народов гномов — Длиннобородых гномов. И он предок моих дедов.

— А что такое Дюрин день? — спросил Эльронд.

— Первый день Нового года у гномов, — сказал Торин. — Как всем известно, это первый день последней луны осени на пороге зимы. Мы называем день, когда последняя луна осени видна одновременно с солнцем, днем Дюрина. Но, боюсь, это нам не Но, боюсь, это нам не поможет: в наше время не умеют определять, когда приходит такой день.

— Посмотрим, — ответил Гэндальф. — Еще что–нибудь написано?

— Ничего такого, что видно при луне, — сказал Эльронд и вернул карту Торину; потом все пошли на берег реки и смотрели, как танцуют эльфы в Иванов день.

Следующее утро — утро дня середины лета — оказалось прекрасными свежим, как во сне: голубое небо без единого облачка, и солнце плясало, отражаясь в воде. Путники отъехали, сопровождаемые прощальными песнями и пожеланиями удачи, готовые к новым приключениям, зная, по какой дороге они могут пересечь Туманные горы и достичь земли за ними.

Глава четвертая ЧЕРЕЗ ГОРУ И ПОД ГОРОЙ

Много троп ведет к горам и через них. Но большинство этих троп обманные и ведут в никуда или к беде. И поджидают на них страшные чудовища и ужасные опасности. Гномы и хоббит, с помощью советов Эльронда и знаний Гэндальфа, выбрали нужную тропу, ведущую к правильному переходу.

Много дней после того, как они выбрались из долины, в которой оставался Последний Домашний Приют, дорога продолжала карабкаться вверх и вверх. Тропа была трудная и опасная, извилистая, одинокая и длинная. Теперь, когда путники оглядывались, им далеко внизу видны были оставшиеся позади земли. Бильбо знал, что далеко на западе, где все сливалось в синеватой дымке, находится его родина, где все так удобно и безопасно, где его маленькая уютная нора. Бильбо вздрогнул. Вверху становилось холодно, и среди скал свистел резкий ветер. Время от времени по склонам горы скатывались камни, освобожденные растаявшим на солнце снегом, и пролетали между путников (что было удачно) или над их головами (что пугало). Ночи проходили тяжело, было холодно, путники не пели и громко не разговаривали, потому что слова их подхватывало странное эхо, а тишина, казалось, гневалась на то, что ее нарушили какие–то звуки, кроме шума воды, воя ветра и стука камней.

«Внизу лето, — думал Бильбо, — сено косят, пикники. Еще до того, как мы начнем спускаться по ту сторону, начнут убирать урожай и собирать ягоды». Остальные тоже были настроены мрачно, хотя когда прощались с Эльрондом утром в день середины лета, все были оживлены и весело говорили о переходе через горы и быстрой поездке по землям за ними. Они надеялись к началу осени попасть к потайной двери в Одинокой Горе — «И, может быть, это будет Дюрин день», — говорили они. Только Гэндальф тогда покачал головой и промолчал. Гномы много лет не ходили этим путем, а Гэндальф ходил и знал, какое зло и какие опасности выросли и процветают в Дикой местности с тех пор, как драконы изгнали оттуда людей, а гоблины в тайне расселились и захватили шахты Мории. Даже продуманные планы мудрых колдунов, как Гэндальф, и добрых друзей, как Эльронд, иногда не сбываются, если вы оказываетесь в опасной Дикой местности; и Гэндальф был достаточно мудр, чтобы понимать это.

Он знал, что может произойти что–нибудь неожиданное, и не надеялся, что им удастся перевалить через мощные высокие горы с одинокими вершинами и долинами, в которых когда–то правили; короли, без опасных приключений. Так и получилось. Все шло хорошо, пока однажды они не попали в грозу — это была даже не гроза, а громовая битва. Вы знаете, какими страшными могут быть грозы внизу, на равнинах и в речных долинах; особенно когда встречаются и сталкиваются две грозовые тучи. Но еще опаснее гром и молнии в горах ночью, когда встречаются и начинают сражаться ветры с запада и востока. Молнии ударяют в вершины, скалы дрожат, громовые раскаты разрывают воздух, катятся и отдаются в пещерах и низинах; тьма заполняется подавляющим гулом и неожиданными вспышками света.

Бильбо никогда такого не видел и даже представить себе не мог. Они находились высоко на горной тропе, с одной стороны открывалась глубокая пропасть. На ночь укрылись под нависающей скалой, и хоббит лежал под одеялом и дрожал с головы до ног. Выглядывая из–под одеяла при вспышках молнии, путники видел за ущельем каменных гигантов, которые играли, швыряя друг в друга камни, ловили их или бросали вниз, где они сбивали деревья или с громким стуком раскалывались на кусочки. Потом начался ветер и дождь, и ветер хлестал дождь и разносил во всех направлениях, так что нависающая скала ни от чего не могла защитить. Скоро все промокли; пони стояли, опустив головы и свесив хвосты между ног; некоторые ржали от страха. Слышно было, как улюлюкают и вопят каменные гиганты на горных склонах.

— Так не пойдет! — сказал Торин. — Если нас не снесет ветром, не затопит дождем, не убьет молнией, какой–нибудь гигант подхватит нас и швырнет в небо вместо мяча.

— Ну, если знаете что–нибудь получше, отведите нас туда, — сказал Гэндальф, который был мрачен: ему самому не очень нравились эти гиганты.

В конце концов отправили Кили и Фили осмотреться и поискать убежище получше. Эти гномы были моложе остальных лет на пятьдесят и обладали острым зрением; обычно они получали всевозможные задания (если было понятно, что нет смысла посылать Бильбо). «Если хочешь найти что–нибудь, посмотри и обязательно найдешь», — сказал Торин молодым гномам. Конечно, найдешь, если будешь искать, но не всегда то, что ищешь. Так оказалось и в этот раз.

Скоро Фили и Кили вернулись, держась от ветра за камни. — Мы нашли сухую пещеру, — сказали они, — не далеко за поворотом; туда войдут и пони.

— Вы хорошо её осмотрели? — спросил колдун, который знал, что пещеры в горах обычно бывают заняты.

— Да, да! — ответили гномы, хотя все знали, что на это у них не было времени: слишком быстро они вернулись. — Она совсем небольшая и уходит неглубоко.

В этом, конечно, опасность пещер: вы никогда не знаете, насколько глубоко они уходят, или куда ведет их них проход, или что поджидает вас внутри. Но новость, которую принесли Фили и Кили, казалась хорошей. Поэтому все встали и приготовились выходить. Ветер выл, гром гремел по–прежнему, и путникам с трудом удалось вывести пони. Но пещера действительно оказалась недалеко, и вскоре они увидели выступающую на тропу большую скалу. Если ее обойти, открывалась арка, ведущая в глубину горы. Было достаточно места, чтобы протолкнуть пони, когда их разгрузили и расседлали. Путники прошли под аркой и с удовольствием услышали, что ветер и гром остались снаружи, и они теперь в безопасности от гигантов и их камней. Но колдун не хотел рисковать. Он зажег свой посох — как в тот день в столовой Бильбо, если припоминаете; казалось, это было так давно, — и при его свете путники осмотрели пещеру от одного конца до другого.

Она была приличного размера, но не слишком большая и не таинственная. С сухим полом и удобными нишами. В одном конце было достаточно места для пони; тут они и стояли (очень довольные переменой), от них шел пар, и они уткнулись носами в мешки с кормом. Ойн и Глойн думали разжечь костер, чтобы высушить одежду, но Гэндальф даже слышать об этом не захотел. Поэтому все расстелили мокрые вещи на полу и достали сухие из седельных сумок; потом поудобнее закутались в одеяла, зажгли трубки и принялись пускать кольца, которые для забавы Гэндальф окрашивал в разные цвета и пускал под потолок плясать. Говорили и говорили, забыли о грозе, обсуждали, что каждый сделает со своей долей сокровищ (когда получат их, что в I тот момент не казалось невозможным); и так один за другим уснули. В последний раз