Содружество кольца

памяти и найдет что-нибудь подходящее?

— Ну же, Сэм! — сказал Мерри. — У тебя в голове клады, а ты скупишься!

— Ничего подобного, — ответил Сэм. — Но попробую поискать что-нибудь на ваш вкус. Есть одна песенка. Поэзией это, пожалуй, не назовешь, так — шутка. Мне ее напомнили эти каменные болваны.

Он встал, заложил руки за спину, как примерный ученик в школе, и запел:

     На камне старый тролль сидел,
     Пустую кость глодал.
     Уж много лет ее он ел
     (А мяса не достал),
     И жил он в логове худом,
     И все ворчал он со стыдом,
     Что мяса не достал.
     Раз мимо в новых башмаках
     Том из трактира шел:
     — Эй, Тролль, что у тебя в руках,
     Откуда взял мосол?
     И вдруг узнал, что тролль глодал
     Кость дяди Тима, что лежал
     Давно в гробу сыром!
     — Пришлось мне кость без спросу взять,
     Ее украл я, но
     Чего ей век в земле лежать,
     Твой дядька сгнил давно.
     Другой бы вежливее был
     И сам мне ногу подарил,
     Ведь дядьке все равно!
     В обиде Том, на тролля зол,
     И в гневе он кричит:
     — Ты наглый вор, отдай мосол,
     Он нам принадлежит!
     Пусть дядька трупом стал давно,
     Но мне совсем не все равно.
     Как он в гробу лежит!
     Смеется тролль ему в ответ:
     — Благодари, дурак,
     Что кость грызу, раз мяса нет,
     И что не твой мослак!
     Твой дядька мне уж надоел,
     А ты как раз сюда поспел —
     Придешься в самый смак!
     Тролль к Тому тянется, а Том,
     От злости сам не свой,
     Как даст по заду башмаком,
     Потом как крикнет: «Ой!».
     Зад оказался как гранит,
     Башмак разбит, и палец сбит,
     Не шевельнуть ногой!
     Уж Том и охал, и кряхтел,
     А троллю — нипочем.
     Сидит на камне, как сидел,
     Клык точит мослаком.
     — Наверно, от такой еды
     Твердеют тролльские зады,—
     Решил бедняга Том.
     Хромая, Том спустился с гор.
     Едва дополз домой…
     А тролль один с тех самых пор
     Сидит в глуши лесной…
     Но прежде, чем поднять кулак,
     Ты вспомни Тома и башмак —
     И думай головой!

— Ну, это для нас всех предостережение, — расхохотался Мерри, — хорошо, Бродяжник, что ты его палкой, а не кулаком.

— Откуда ты знаешь эту песенку, Сэм? — спросил Пипин. — Я что-то ни разу ничего похожего не слышал.

Сэм пробормотал что-то себе под нос.

— Это, наверное, его собственное произведение! — изрек Фродо. — Уже не первый раз я узнаю новенькое про Сэма Гэмджи. Сначала он оказался заговорщиком, а теперь остряком и сочинителем. Не удивлюсь, если кончишь ты колдуном или, может, воином?

— Надеюсь, что нет, — ответил Сэм. — Не хочу я становиться ни колдуном, ни воином.

К полудню они вышли на тот путь, по которому много лет назад шли Гэндальф, Бильбо и гномы. Через несколько миль Бродяжник вывел их на высокий откос над Трактом.

Тракт в этом месте отделялся от реки Хмурой и прижимался к горам, извиваясь в кустарнике и вересковых зарослях в узкой долине, ведущей в сторону Брода. Спускаясь по откосу, Бродяжник показал хоббитам камень, торчавший в траве. На нем еще можно было разобрать следы рун и полустертые тайные знаки, вытесанные гномами.

— Это, наверное, тот самый камень, который обозначал, где закопано золото троллей, — сказал Мерри. — Интересно, из добычи Бильбо что-нибудь осталось? Скажи, Фродо!

Фродо смотрел на камень и жалел, что Бильбо привез из своего Путешествия не только обычные безвредные сокровища, а и то, с чем расстаться гораздо труднее, чем с кладом.

— Ничего не осталось, — ответил он другу. — Бильбо все раздал. Он мне сказал, что не может считать своей собственностью золото, которым владели грабители.

Тракт был тих и дремал в вечерних тенях. Кажется, они были здесь одни. Но в любом случае выбирать не приходилось, и они спустились по откосу на дорогу, пошли по ней влево со всей возможной скоростью. Скоро солнце совсем скрылось за высокой скалой. С гор задул холодный встречный ветер.

Они уже собирались подыскать в стороне от дороги подходящее местечко для ночлега, как вдруг услышали звук, от которого все страхи сразу вернулись: позади кто-то скакал верхом.

Они оглянулись, но ничего не увидели, потому что Тракт в этом месте несколько раз поворачивал. Постепенно сойдя с него, путники быстро вскарабкались вверх по склону, заросшему вереском и черникой, добрались до густого орешника и спрятались в нем.

Стук копыт приближался быстро, невидимый конь легко касался копытами земли: цок-цок… Потом до них донесся еле слышный серебристый перезвон, его обрывал ветер.

— Кони Черных Всадников так не скачут, — сказал Фродо, внимательно прислушавшись.

Остальные хоббиты облегченно вздохнули и согласились, но смотрели на Тракт недоверчиво. Они так