не столько, сколько называли в первых слухах. Большая часть была рассеяна. Всех, кого я смог разыскать, я собрал; часть отправил к Эркенбранду, остальных заставил сделать то, что ты видишь, а сейчас они на пути в Эдорас. Я знал, что Саруман все свои силы направил против тебя, и его прислужники должны были бросить все дела, чтобы идти к Хельмской Теснине. Край был свободен от вражеских войск, но я боялся, что дикие ворги и грабители могут напасть на неохраняемый Медусил. Сейчас я уверен, что можно уже не бояться. Когда вернешься, твой Дом радостно тебя встретит.
— А я буду счастлив увидеть его, — произнес Феоден, — хотя, наверное, недолго мне остается в нем жить.
С этими словами он хлестнул коня, и всадники расстались с островом и курганом, переправились на другой берег и поехали дальше, спеша побыстрее оставить позади печальный Брод. Когда они были уже довольно далеко, оттуда снова донесся волчий вой.
От Брода к Исенгарду вел старый тракт. Первое время он шел вдоль реки, вместе с ней поворачивал на восток, потом на север. Затем отрывался от Исены и направлялся прямо к воротам Исенгарда, которые находились у подножия скальной стены, замыкающей долину с западной стороны.
Отъехав пару гонов от Исены, всадники сошли с дороги и поскакали рядом. Так было удобнее, потому что почва была твердая и ровная, и на много миль вокруг росла пружинистая короткая трава. Ехать было по траве быстрее, и к полуночи они отмахали все пять гонов от Брода. Здесь пришлось остановиться, ибо Король устал. Подножия Мглистых Гор были уже рядом, казалось, что Нэн-Курунир протягивает им навстречу длинные руки. Долина впереди тонула во тьме, потому что луна уплыла на запад, и горы заслонили ее. А из глубины котловины поднимался толстый столб дыма и пара, который распластался черными и серебристыми клубами по звездному небу.
— Что ты об этом думаешь, Гэндальф? — спросил Арагорн. — Будто вся долина Сарумана горит.
— В последнее время дым постоянно поднимается из котловины Исенгарда, — отозвался Эомер. — Но такого я никогда не видел. Это скорее похоже на пар, чем на дым. Саруман готовит к нашему приходу новую хитрость. Может, он кипятит воду Исены? Это бы объяснило, почему река высохла.
— Может быть, — сказал Гэндальф. — Завтра узнаем, чем занят Саруман. Сейчас давайте отдыхать, пока время есть.
Они разбили лагерь недалеко от высыхающего русла Исены. Некоторым удалось пару часов поспать, но среди ночи всех разбудил крик часовых. Луны не было. Вверху светили звезды, а по земле двигалась темная громада, темнее ночи, и двигалась она на север по обеим сторонам реки мимо их лагеря.
— Не шевелиться! — крикнул Гэндальф. — Не доставать оружия! Ждите, пока они пройдут!
Темнота вокруг них сгустилась. Над головами мигали звезды, а по обеим сторонам лагеря стало совершенно темно. Отряд оказался между двумя движущимися стенами. Люди слышали какие-то странные голоса, шепот, вздохи, стоны, бесконечный непонятный шелест. Земля дрожала и гудела. Это происходило, как им показалось, очень долго, но в конце концов шепчущая темень отодвинулась и исчезла у подножия гор.
В то же время далеко на юге, в Рогатой Башне Хельмской Теснины люди услышали в полночь шум, будто в Долине разыгралась буря. Задрожала земля. В темноте идти на разведку никто не решался. Вышли из крепости утром, когда все давно стихло и светило солнце. Вышли и застыли в остолбенении: все трупы орков исчезли, и все деревья тоже. Только трава на большой площади, даже в самой Теснине, была помята и местами вырвана, будто великаны пасли тут свои стада. Примерно в миле от вала в земле была вырыта огромная яма, полузасыпанная, и из нее торчали крупные камни, целая куча. Люди догадывались, что, наверное, там зарыты убитые орки. Куда девались трупы тех, кто бежал в лес, так и осталось неизвестным. На камни, торчащие из ямы, никто не отважился влезть. Это место назвали Смертный Горб, со временем земля вокруг него сгладилась, присыпала камни, но трава так и не выросла. И деревьев в этой долине больше никто не видел. Наверное, ночью, завершив страшную месть, они вернулись в темные урочища Фангорна.
Король и его свита до утра не сомкнули глаз, но не увидели и не услышали больше ни одного дива, кроме того, что утром Исена вдруг заговорила. Высокая волна воды выплеснулась с горы на камни, и река снова, как и раньше, шумела и пенилась, играя в каменистом русле.
Лагерь покидали на заре. День вставал серовато-светлый, но солнца видно не было. Вокруг лежал туман, в душном воздухе распространялся неприятный запах гари. Ехали медленно, опять по дороге, широкой, ровной, за которой, видно, хорошо следили. Сквозь туман и пар слева просматривался длинный горный отрог. Они были уже в долине Нэн-Курунир. С трех сторон ее замыкали горы, единственный выход был на юге.
Когда-то в красивой долине зеленым озером колыхались пышные травы, а пересекающая ее Исена уже здесь, в своем начале, была глубокой и сильной рекой, так как ее питали бесчисленные источники и ручьи, стекавшие с гор. Земля у ее берегов была жирной и плодоносной.
Сейчас все здесь изменилось. У стен Исенгарда оставались заплатки полей, возделываемых невольниками Сарумана, но большая часть долины зарастала сорняками и колючками. Терновник прижился у камней и бугорков, под которыми вырыли себе норы мелкие зверьки. Деревья тут не росли, но в жесткой траве еще попадались иногда обгоревшие или обрубленные пни, следы давних рощ. Долина выглядела сумрачно и печально, в ней стояла тишина, нарушаемая лишь плеском воды в камнях. Дым и пар тяжелыми клубами плыли над землей и залегали в ямах. Всадники скакали молча.
В сердца многих закрадывалось сомнение, и не один уже мысленно со страхом задавал себе вопрос о том, что ждет их в конце пути.
Через несколько миль битый тракт сменился широкой мощеной дорогой, плоские камни которой были выложены искусными руками, без единой щели или вмятины. Ни ростка травы не было между камнями. Дорога была чистой. По обеим сторонам ее шли канавы с водой. Вдруг перед всадниками словно из тумана вырос черный столб с укрепленным на нем большим камнем, вырезанным в форме руки и покрашенным в белый цвет. Указательный палец Белой Руки показывал на север, обозначая, что Ворота Исенгарда уже близко, и сердца забились в груди всадников, хотя самих ворот во мгле видно пока не было.
Город-крепость, названный людьми Исенгардом, стоял тут, в Чародейской Котловине, с Незапамятных Времен. Отчасти его укрепили сами горы, многое построили люди, пришедшие с запада. Да и Саруман, издавна тут поселившийся, тоже времени даром не терял.
Когда Саруман достиг могущества и величия и был признан вождем всех магов и чародеев, Исенгард выглядел мощно и красиво. Гигантское кольцо скал отделялось от горного массива и окружало город. Выход был только в одном месте, через огромные кованые Ворота в южной стене. Ворота вели в вырубленный в черной скале длинный туннель, кончавшийся такими же мощными железными дверями. Огромные навесы крепились в заклиненных в скалу стальных косяках и ходили так бесшумно и легко, что, отодвинув засовы, можно было открыть двери легким нажатием руки. Тот, кто проходил по гулкому туннелю внутрь, видел перед собой большую ровную чашу около мили в диаметре. Когда-то она была вся зеленая от садов, в которых переплетались красивые аллеи, и бесчисленные ручьи стекали с гор в озеро. Но в последние годы правления Сарумана вся зелень исчезла без следа, дороги вымостили твердым черным камнем и украсили не фруктовыми деревьями, а рядами мраморных, медных и железных столбов, соединив их между собой тяжелыми цепями.
Комнаты, залы и коридоры были вырублены в скалах, так что круглая котловина была вся обрамлена окнами и дверями. В этом скальном городе могли поместиться тысячи жителей: работники, слуги, пленники, наемники, рабы и воины. У Сарумана были огромные оружейни. В глубоких ямах под стеной держали волков. Вся котловина была изрыта и пробуравлена. Глубоко в землю шли ходы с винтовыми или прямыми лестницами, над землей оставались только рамы входов, прикрытых низкими крышами или каменными навесами, а там, в глубине, в подвалах у Сарумана были склады, арсеналы, кузницы и огромные печи. Неустанно вращались железные колеса и стучали молоты. Сверху при лунном свете Исенгард напоминал громадное мрачное кладбище, где в могилах пробудились мертвецы, ибо земля все время гудела и вздрагивала, из-под низких навесов и из открытых люков вырывались струи дыма и пара, подцвеченные снизу красным, синим или ядовито-зеленым светом.
Все дороги сходились к центру Котловины, где торчала высокая башня необычного вида. Строили ее тогда же, когда выравнивали дно Котловины, то есть в Незапамятные Времена, но при взгляде на нее с трудом верилось, что это творение рук человеческих. Казалось, что она выросла здесь, как кость из костей
