хотел доводить страну до такого горя. Он был глуп и совершил низость и сразу же оказался в западне. Бандиты все прибрали к рукам. Сейчас они грабят, тиранствуют, управляют и разрушают самовольно, действуя будто бы от его имени. И начинают уже действовать без его имени. Лотто, наверное, давно пленник в Торбе-на-Круче и, вероятно, дрожит от страха. Надо попытаться его спасти.
— У меня голова кругом пошла!— сказал Пипин.— Всего можно было ожидать в конце путешествия, но не того, что придется драться с бандитами и полуорками на собственной земле ради спасения прыщавого Лотто!
— Драться, говоришь? Да, может и до этого дойти,— сказал Фродо.— Но помни: ты не имеешь права убивать ни одного хоббита, даже если кто-то из них окажется на стороне врагов. Я говорю не о тех, которые подчинились разбойникам из страха. В Хоббитшире никогда не случалось, чтобы хоббит убил хоббита. От этой традиция нельзя отступать. И других постараемся щадить; не убивай, если можно будет этого не делать. Вообще сдерживай себя.
— Если этих бандитов много, драки не избежать,— произнес Мерри.— Ни Лотто, ни Хоббитшира мы не спасем, если будем такими добренькими, дорогой Фродо.
— И во второй раз нам не удастся так легко их напугать,— сказал Пипин.— Этих мы застали врасплох. А вы слышали, как они дули в рога? Значит, недалеко есть другие. Соберутся вместе и будут смелее. Надо найти какое-нибудь укрытие на ночь. Нас-то всего четверо, хоть и оружие есть.
— Есть идея! — воскликнул Сэм. — Пошли к старому Норкинсу. Он жил у южного Проселка и всегда слыл порядочным хоббитом. У него куча сыновей, и все они — мои друзья.
— Нет! — ответил Мерри.— Негоже нам прятаться. Так всегда поступал здешний народ, и бандитам это облегчило захват страны. Они придут к нашему убежищу большой силой и либо выгонят нас, либо подпалят убежище с нами вместе. Нет, не годится. Надо действовать не откладывая.
— Как? — спросил Пипин.
— Поднять в Хоббитшире бунт, — сказал Мерри.— Вот прямо сейчас. Давайте разбудим хоббитов! Ясно же, что они ненавидят новые порядки. Все ненавидят, за исключением, может быть, пары подлецов и пары дураков, которые надеются таким образом возвыситься, не поняв, что происходит. Но хоббиты слишком долго жили в довольствие и покое, они просто не знают, что делать. По-моему, достаточно бросить спичку, и вся страна вспыхнет. Люди Шефа, наверное, это знают: будут стараться поскорее нас затоптать и погасить пламя. Так что у нас очень мало времени. Если хочешь, Сэм, сбегай сам на ферму к Норкинсу. Это уважаемый хозяин и самый храбрый в деревне. Только быстро. А я дуну в роханский рог. Тут еще не слыхали такой музыки, пусть послушают.
Все четверо галопом вернулись в центр деревни. Сэм свернул с дороги вбок и погнал пони к забору Норкинса. Не успел он отъехать от друзей, как у него в ушах раздался звонкий голос рога. Далеко в холмах и в поле разнесся этот голос и рассыпался звучным эхом. Такой неотвратимый зов был в нем, что Сэм еле сдержался, чтобы тут же не повернуть назад; его пони встал на дыбы и заржал.
— Вперед, Билл! — закричал Сэм. — Не волнуйся, сейчас доедем и сразу вернемся.
Потом он услышал, как Мерри, сменив мелодию, играет бакбургскую побудку, да так, что воздух дрожит:
ВСТАВАЙ! ВСТАВАЙ! ПОЖАР! НАПАСТЬ! ВРАГИ!
В деревне захлопали двери и окна, вся она наполнилась шумом и говором. В наступающих сумерках сверкнули зажженные огни, залаяли собаки, затопали ноги. Еще не доехав до конца улицы, Сэм встретил бегущих хоббитов, среди которых был старик Норкинс и три его сына, Том, Дрол и Ник. Они преградили ему дорогу, размахивая топорами.
— Нет, это не бандит, — остановил сыновей старый фермер. — По росту хоббит, а одет странно. Эгей! — крикнул он. — Ты кто таков и почему тревога?
— Да это я, Сэм Гэмджи. Я вернулся.
Старый Норкинс подошел ближе и рассмотрел его.
— Вот так диво! — воскликнул он. — Голос Сэма и лицо Сэма, во всяком случае, не хуже, чем было. А вырядился так, что столкнулся бы с тобой на дороге и не понял бы, с кем имею честь… Ты, говорят, далеко путешествовал? Мы боялись, что ты уже неживой.
— А я вот живой, — ответил Сэм. — И господин Фродо тоже. Они все здесь. Поэтому и тревога. Они поднимают в Хоббитшире восстание. Надо прогнать бандитов и этого их Шефа. Прямо сейчас и выступим.
— Хорошая новость! — вскричал Норкинс. — Наконец-то. У меня руки весь год чесались. Но никто меня не поддержал. И мне надо было охранять жену и дочку. Ну, раз так, пошли, ребята! В Приречье бунт! Мы присоединяемся.
— А как же госпожа Норкинс и Рози? — спросил Сэм. — Их ведь нельзя оставлять без защиты.
— Так с ними Ниб. Если думаешь, что им нужна помощь, съезди к ним, — добавил старый Норкинс, хитро улыбнувшись, и вместе с сыновьями побежал на общий шум.
Сэм поспешил к его дому. На верхней ступеньке лестницы, ведущей в круглую дверь с широкого подворья, стояли мать и дочь, а перед ними — юный Ниб с выставленными вперед вилами.
— Да это я, Сэм Гэмджи! — закричал издали Сэм.— Не пытайся насадить меня на вилы, Ниб! Все равно на мне кольчуга!
Он соскочил с пони и взбежал на ступеньки к ошеломленным женщинам.
— Добрый вечер, госпожа Норкинс! Привет, Рози! — вежливо сказал он.
— Привет, Сэм,— ответила пришедшая в себя первой Рози. — Где ты был так долго? Говорили, что ты пропал, но я тебя с самой весны ждала. Не очень-то ты спешил.
— Может быть, — ответил смущенно Сэм.— Зато сейчас я очень спешу. Мы там наводим порядок, разделываемся с бандитами, и мне надо вернуться к господину Фродо. Я хотел только забежать на минуточку узнать, как дела у госпожи Норкинс и у тебя, Рози.
— В общем неплохо, — сказала госпожа Норкинс,— было бы совсем хорошо, если бы не бандиты и грабители.
— Ну и уходи, Сэм! — сказала Рози. — Раз ты смотришь за господином Фродо, что ж ты его сейчас одного оставил? Там ведь, наверное, опасно.
Сэм опешил и, не найдя, что ответить, повернулся и вскочил на пони. Но в последнюю минуту Рози сбежала к нему с лестницы.
— Ой, Сэм, ты такой неотразимый! — сказала она.— Езжай, но будь осторожней, и как только разгонишь всех бандитов, возвращайся к нам!
Деревня бушевала. На центральной площади Сэм застал не только молодежь, но не меньше сотни старших и даже старых, но еще крепких хоббитов, вооруженных топорами, тяжелыми молотами, длинными ножами и толстыми дубинками. У некоторых были даже охотничьи луки. И народ все прибывал — это сходились хоббиты из окрестных поселков и с хуторов.
Жители деревни разожгли большой костер, хотя бы потому, что Шефом это было строю запрещено. Когда совсем стемнело, костер разгорелся очень ярко. По приказу Мерриадока поставили поперек дороги заграждения. На одно из них наткнулся отряд ширрифов, догнавший, наконец, Фродо и компанию. Сначала ширрифы неимоверно удивились, а когда разобрались, что к чему, то большинство из них сняли перья со шляп и присоединились к восстанию. Остальные разбежались.
Когда Сэм вернулся, Фродо и его друзья сидели у костра и разговаривали со старым Томом Норкинсом в окружении восхищенной толпы приреченцев.
— Так с чего мы начнем? — спрашивал Норкинс.
— Я еще не решил, — ответил Фродо. — Сначала надо собрать сведения. Сколько бандитов в Уделе?
— Трудно подсчитать, — сказал Норкинс. — Бродят они кругом, то приходят, то уходят. Около полусотни живет в новой казарме по дороге в Хоббиттаун. Оттуда они расползаются по округе и все подряд крадут, называя это «распределением». Не меньше двадцати всегда находятся подле начальника, или, как