«С незапамятных времен в России любят баню. Перед Пасхой главным событием года — помещики парились вместе с крепостными в знак примирения в день светлого праздника. Сейчас в баню ходят как в клуб: пьют пиво, играют в шахматы, читают газеты. Тут же в магазине можно купить Venik — букет, составленный из веточек березы. Им русские выгоняют из организма токсины и шлаки».
2. ВОДКА.
«Если вы идете в русский дом, купите хозяйке в подарок бутылку водки. Водку пьют двумя способами.
Вариант первый: сделайте выдох и выпейте водку с ломтиком семги на закуску.
Вариант второй: сделайте вдох, затем выпейте водку. У мужчин старшего поколения считается шиком сразу же понюхать корочку черного хлеба, не используя ее в дальнейшем в качестве закуски».
3. КУЛЬТПОХОДЫ.
«Откройте субботний номер любой газеты. Городских жителей приглашают в культпоход, причем место сборов назначают у памятников бывшим коммунистическим вождям. Горожане организуются в группы, выбирают руководителя, и начинается коллективный поход вокруг озера, или по местам кровопролитных сражений Второй мировой войны, или просто по сказочному русскому лесу, иногда с ночевкой. Культпоходы — это все, что осталось от идеологии коммуны в современной России».
4. СЕМЕЙНЫЙ ОТДЫХ.
«На уик-энд петербуржцы любят выезжать с семьей в загородные отели. Воскресным утром компания отправляется в лес и возвращается с корзинами, полными шампиньонов. На ужин повара отеля приготовят русской семье барбекю с только что собранными грибами, и всю ночь напролет будут слышны то шутки и смех, то раздольные русские песни. Воскресным вечером семья возвращается в город, чтобы на следующее утро влиться в людские колонны, шагающие на фабрики и заводы».
Мне понравилось, как мы отдыхаем. У нас тоже свободная страна: один идет в культпоход вокруг озера, а другой, попарившись в бане, выпивает сто грамм водки после глубокого вдоха. Зачем писать заново, подумала я. Пусть все останется как есть.
1998 год
В рамках движения
Парусник «Степняк» стоял в центре города, у Дворцового моста. Завтра начинался круиз по Балтийскому морю. В рамках движения «Возродим народную культуру Кольского полуострова». Раньше Таня не понимала, какая разница, как поехать за границу — в рамках или попросту, туристом. Оказалось, что рамки это бесплатный проезд и трехразовая кормежка, викторины и выборы мисс Кривой Рог. Обязанностей немного: петь хором «Подмосковные вечера» и водить хороводы. Летом — на берегах водоемов, зимой — в крытых помещениях. Слева держишь за руку неуемную тетку, отдавшую молодость комсомольской работе, а справа — отставника, добродушного, но приставучего. В хоровод рекомендуется вовлекать публику принимающей стороны. Чтобы попасть в «рамки», нужны напор и обаяние. А если свекровь работает в комитете по культуре, то и обаяния не нужно. Прелесть рамок в отсутствии шаблона. В декаду Поддержки непородистых собак, проходившую в Германии, участникам выдавали набор поводков, шорты и сувенирное издание «Песни о Нибелунгах». Во время марша профсоюзов «Нет работе на сквозняках и солнцепеке!» ветераны труда получали ортопедическую обувь и панамки с символикой тредюнионов. На Всемирной ассамблее лиц, переживших летаргический сон, разыгрывали десять мотоциклов «Тошиба», а всем остальным — по комплекту постельного белья.
Деньги на круиз дали скандинавские страны, взяв на этот раз под опеку Кольский полуостров, причем под культурой решено было понимать не только народные промыслы, но и быт, и экологию, и женское равноправие. Таня, взятая в качестве переводчика, видела список участников: библиотекарь, инспектор по организации досуга, два борца — один за сохранение заполярной фауны, другая за права женщин в северных гарнизонах. Всего пятьдесят человек плюс танцевальный коллектив «Хибинские огни» и вокальный дуэт из Кандалакши.
В июльский полдень парусник отошел от причала и бесшумно понесся мимо царя на коне, мимо филологического факультета, мимо церкви с открытыми дверьми. Таня стояла на пустынной корме — хотелось поскорее покрыться ровным загаром. Блеснул орел на обелиске «Румянцова победам». «Уезжаю, — сказала ему Таня, — но скоро вернусь. Буду скучать. Пиши».
Справа на набережной показалась знакомая булочная. Внутри было всегда сумрачно. Касса не работает, платить продавцу.
— Батоны свежие?
— Весь хлеб ночной.
Тане нравился этот мистический ответ продавщицы. И ведь знает покупатель, что хлеб привозят ночью, а все равно спрашивает: традиция. Выходишь с хлебом, и тугая дверь обязательно ударит тебя по попе, чтобы веселей было идти на работу.
Проплыли мимо Василеостровского районного суда, где Таню когда-то развели с мужем. «Я спокойна, — подумала она, — давление не повышается. А еще недавно видеть не могла этот дом, откуда однажды вышла полуживой».
Родной город кончился. Пошли какие-то неведомые каналы с мертвыми громадами военно-морского ведомства по берегам.
Тане как переводчице дали отдельную каюту. Она огляделась: койка под потолком, рундук и стул. Уборная и душ — на другой палубе. «Чтобы переводчика поселить без рукомойника… На какого лешего мне ваш рундук? Я вам не Васко да Гама. Буду жаловаться». Остальных расселили по шесть человек в комнате. Из женской каюты слышались голоса: «Девчонки, где колбаса? Кому колбасу поручали?» Из мужской тотчас откликнулись: «Женщины, ищите скорее, а то сейчас придем и будем вместе искать». В ответ раздался радостный женский смех. Были на борту и несколько иностранцев. Они жили в капитанском отсеке и питались отдельно.
Перед ужином участников круиза собрали в кинозале. Мужчин Таня насчитала семь голов, включая вокалиста и баяниста. Один мужчина на беглый взгляд был более-менее: шейный платок, замшевые туфли, волосы стянуты на затылке в артистический пучок.
Женщин Таня профессионально разделила на 1) добрых, 2) некрасивых и оттого начитанных, 3) несчастливых. Эти последние делились в свою очередь на две подгруппы: а) несущие свое несчастье в закрытом сосуде, не расплескивая, и б) ядосодержащие, способные превратить любой коллектив в террариум. За женщинами из подгруппы «б» интересно наблюдать из-за угла, но боже сохрани оказаться с ними на одной кафедре или соседкой на нарах.
По-видимому, сразу после общего собрания была назначена репетиция, потому что певец с баянистом пришли, обтянув тугие животы шелковыми рубашками с кистями, а девицы из «Хибинских огней», отчего-то возбужденные, в тельняшках и бескозырках. Руководительница круиза Роза Рафиковна, дама с неясными заслугами, объявила: «Утром и вечером иностранные лекторы прочтут вам доклады с синхронным переводом. После обеда все приглашаются на семинары и дискуссии. Вечером — танцы и свободное общение в кают-компании. Через два дня прибываем в Стокгольм, где осматриваем музей под открытым небом, место гибели Улофа Пальме и даем концерт на пирсе. В десять вечера всем быть на корабле, в полночь отплытие в Петербург».
На лекцию «Культура отношений в семье» пришли почти все, ждали откровений. Но через полчаса аудитория начала редеть. Шведский лектор повторял на разные лады одно и то же: в семье надо все, все
