Принцип высшего ведовства

запутавшиеся в вековой паутине. Малика, Джейн, добрый ангел, Палач… Я понятия не имела, кто есть кто и при чем здесь, собственно, господа Крамер и Шпренгер. Но, верно, есть вопросы, на которые нам никогда не найти ответов – будь то сотворение вселенной или Мария-Джейн, плачущая в часовне Виндзорского замка.

Джейн

– Это самое прекрасное место на Земле из всех, где мне доводилось бывать! – она запрокинула голову, сквозь ресницы глядя на проплывающие мимо кроны гигантских вязов.

– Ты делаешь его еще прекраснее, – сказал он и смутился, – прости, я веду себя как мальчишка.

– А разве это плохо? Быть как мальчишка? Куда лучше до старости оставаться подростком, чем раньше времени превратиться в старика!

– Дженни, ты меня пугаешь. Нет, женщина не должна произносить столь умных фраз, иначе это уже не женщина, а ученый книжный червь, поглотивший сотни и сотни томов…

Они поглядели друг на друга и одновременно рассмеялись. Джейн пришпорила вороную кобылу, подарок сэра Артура Харвестера, и вихрем помчалась по дороге. Артур что-то прокричал вслед, но она не слышала. Мелькали темные стволы, каждый в три обхвата, изумрудные острова шелковой травки, солнечные пятна, смешавшиеся с голубым небесным соком…

Это было просто здорово, что она согласилась на предложение Артура приехать и немного погостить в его поместье! Здесь было так легко, так светло и радостно, что куда-то сгинули все страхи и сомнения – «В конце концов, я тоже могу побыть счастливой. Хотя бы немного», – решила Джейн.

Даже дочки Артура приняли ее благосклонно. Старшей, Лиз, было двенадцать, младшей, Энни, – десять. Они все прекрасно поняли, эти мудрые, слишком рано повзрослевшие девочки, приняли как должное то, что их отец собирается привести в дом другую женщину, не-маму. Джейн чувствовала, что они не злятся и не ревнуют. Возможно, просто устали от одиночества и истосковались по ласке и теплу.

Джейн резко натянула поводья, отчего разгоряченная кобыла взвилась на дыбы. Позади раздался испуганный крик Артура, но – ведьма и не таких усмиряла! Она прижала ладонь к взмыленной шее лошади, посылая короткий мысленный приказ, и та, тихо заржав, тут же стала как вкопанная.

– Джейн! Дженнет! Все в порядке? – сэр Артур стремительно спешился, бросил поводья и бегом устремился к своей невесте, – я прикажу привести тебе другую лошадь. Даже представить не мог, что эта заартачится, прости.

Она снова рассмеялась, беззаботно жмурясь в ласковых лучах солнца.

– Не думаю, Артур, не думаю. Будь уверен, я управлюсь с любой лошадью из твоей конюшни.

И Джейн легко спрыгнула на землю, и тут же была подхвачена на руки.

– Ты мое сокровище, – пробормотал Артур, – отныне и на века.

Он осторожно поставил ее на ноги, извлек из прически неведомо как попавший туда молодой клейкий листок.

– Джейн, можно я спрошу кое-о-чем?

Ведьма смотрела в его серые глаза и, словно зачарованная, не могла оторваться. Там были свет и любовь, каких она никогда не видела в других газах, похожих на спелую ежевику.

– Конечно, спрашивай, – она ласково погладила пальцами лацкан замшевого пиджака. От сэра Харвестера пахло фиалками и совсем немного табаком, сочетание, сводящее с ума.

Артур несколько мгновений пристально вглядывался в ее лицо, как будто сомневаясь, а стоит ли вообще поднимать тревоживший его вопрос. Затем нежно взял пальцы Джейн и приник к ним губами. Прошептал:

– Моя прекрасная принцесса. Я все еще не могу поверить своему счастью. Но скажи, Дженнет, почему ты дала мне согласие? Я намного старше тебя, у меня двое детей… Наверняка тебе и раньше делали предложение?

«Хороший вопросец», – ведьма, продолжая улыбаться, взяла жениха за руку и повела по дороге. Лошади остались пощипывать траву, но о них не нужно было беспокоиться: Артур просто позвонит конюшему и велит отвести этих великолепных арабских скакунов в конюшню.

Джейн покосилась на Артура: с виду спокойный, но бледный от тщательно скрываемого волнения. В густой шевелюре цвета воронова крыла поблескивает первая седина, а лицо молодое, совсем – как будто сэру Харвестеру только-только минуло тридцать.

– Все просто, – шепнула ведьма, – я люблю именно тебя, и никого другого.

Отчасти Джейн сказала правду: в те мгновения она всем сердцем была влюблена и в Артура, и солнечный свет, и в шорох зелени над головой.

Он остановился, словно налетел на прозрачную стену.

– Дженнет, – голос срывался, – моя дорогая, моя ненаглядная. Могу я?..

– Да, – выдохнула она в чужие, но мягкие и ласковые губы.

Наверное, это просто был день такой – день сумасшествия. Или сумасбродства.

Джейн с трудом понимала, как они добрались до особняка, как, словно заговорщики, пробрались внутрь через черный ход. И все оказалось просто и красиво: белоснежные простыни, запах фиалок и дорогих сигар, нежные и несмелые прикосновения мужчины, который – на самом-то деле – был достоин настоящей любви и настоящей смертной женщины. Но Джейн не желала ни думать об этом, ни казнить себя. Ей просто хотелось хотя бы на несколько часов стать счастливой.

– Это было неправильно, – заявил Артур, проваливаясь в дрему, – мы должны были сперва пожениться. Или хотя бы объявить о помолвке.

– Это все будет, – упрямо, как будто споря с собой, пробормотала Джейн, – не беспокойся ни о чем, дорогой.

…Она проснулась оттого, что замерзла. Артура не было рядом, он куда-то ушел, неосмотрительно откинув одеяло. И, судя по всему, отсутствовал уже немалое время.

Джейн вздохнула, посидела на краю постели, болтая ногами как девчонка. Затем встала и принялась быстро одеваться, по-прежнему не пуская в голову ни одной темной мысли.

Проходя по коридору, ведьма заглянула в кабинет сэра Харвестера – там было пусто.

– Где я могу найти сэра Артура? – спросила она у горничной, но вместо ответа получила недоумевающее пожатие плечами.

И тогда беспокойно тренькнул в душе колокольчик. Опасность, Джейн, опасность!

Закусив губу, она метнулась обратно в спальню. Ну конечно! Спросонья не заметила самого важного: на подушке Артура мирно лежал сложенный вчетверо лист бумаги. Джейн вздохнула с облегчением, развернула его.

«Поскольку твоя миссия по-прежнему не выполнена, и поскольку мы не имеем для тебя замены, мы взяли на себя смелость выбрать залог без твоего участия».

Буквы начали медленно расплываться, превращаясь в грязное, бурое пятно. И такое же бурое нечто разрасталось в душе ведьмы, медленно, мучительно-больно… До тех пор, пока не взорвалось.

Джейн бросилась вон из спальни, где она украла у судьбы кусочек счастья. Она знала, куда бежать, знала, где искать… Ведь за столько лет не изменилось ничего, ровным счетом ничего! Хотя, что уж там, раньше они себе такого не позволяли!

Ее первым «залогом», ценой жизни преступника, стал ничего не подозревающий подросток-бродяжка, коих было полно и в городах, и на дорогах. Ей не составило труда заманить, завлечь мальчишку обещанием хорошей еды, но тогда… тогда Джейн понятия не имела о том, что его ждет. А когда узнала и начала протестовать, то получила холодную отповедь самого Наставника.

«Ты ведь должна понимать, чем покупаешь отсрочку», – холодно изрек он, – «а эти камни, Джейн, должны тебе напоминать о том, что время проходит слишком быстро».

Мальчик был заживо замурован в стене. Джейн частенько слышала по ночам его вопли и мольбы о пощаде, а потом – тихое, настойчивое царапанье, постепенно угасающее. За те несколько часов, которые она провела рядом со свежей кладкой, показались веками, а когда мальчик наконец затих, частичка Джейн умерла вместе с ним.

«Только не Артур, только не Артур!» – она стискивала кулаки, пока ей взнуздывали лошадь. Ведьме было тяжело дышать, хотелось разодрать ворот блузки. А страшный Дар горячо пульсировал под ребрами и просился наружу, чтобы поглотить первого, кто осмелится стать на пути.

Джейн взлетела в седло, пришпорила кобылу, и та стрелой понеслась по дороге. Благо, ехать было недалеко: в пяти милях от владений сэра Харвестера на лысом холме белели остатки часовни. Вот так вот: столетия промелькнули, а Джейн с точностью до камня могла указать место, где задохнулся бродяжка, жизнь которого так мало стоила.

…Она летела на кровавый закат, к черному контуру часовни. Развалины походили на силуэт сидящего дракона, и единственное, о чем Джейн молила Бога – это успеть. До того, как они все сделают.

Солнце садилось, закутываясь в лиловые тучи на западе и расцвечивая перламутром белые камни. Ведьма соскочила на землю. Дальше… куда? Знать бы, где они прячутся. Интересно, и Наставник здесь? Или он чересчур занят, чтобы самому заняться выбором жертвы?..

Не раздумывая более ни минуты, Джейн бегом бросилась к ближайшему пролому в стене, забралась по обломкам камней и строительного раствора. Внутри еще было довольно светло, достаточно для того, чтобы узнать могилу того мальчишки, и достаточно, чтобы рассмотреть…

Джейн показалось, что еще немного – и она упадет в обморок. На очищенной от мусора площадке было установлено нечто, видом своим напоминающее саркофаг. О, Джейн слишком хорошо знала, что это такое! И шансы Артура зависели исключительно от того, насколько низко опустилась крышка, усаженная железными шипами. Застонав сквозь стиснутые зубы, она метнулась к саркофагу.

– Артур! Артур, ответь! Ты… живой?

Изнутри послышался шорох, словно кто-то двигался.

«Так, винты, смотри на винты», – она быстро нащупала резьбу и мысленно возблагодарила Господа. За то, что успела. За то, что крышка находилась в самой верхнем положении, а это значило, что Артур скорее всего жив. Почему молчит? Кляп во рту, чтобы не орал и не привлекал к развалинам излишнее внимание.

– Потерпи, пожалуйста, – выкрикнула Джейн, – я тебе помогу, я тебя достану отсюда!

И даже не удивилась, когда где-то за спиной раздался знакомый уже голос:

– Джейн, ты успела. Как и предполагал Наставник, ты явишься, чтобы…

Она быстро обернулась: рыжий посланец, облаченный в долгополое коричневое одеяние, замер у колонны.

– Я здесь не для того, чтобы смотреть, как умрет еще один невиновный – чеканя каждое слово, произнесла ведьма.

Мужчина в длинной рясе только руками развел:

– Наставник очень недоволен, Джейн. Что нам еще остается делать, коль скоро ты до сих пор не предоставила доказательства смерти человека виновного?

Ведьма прикрыла глаза и попыталась «ощупать» старые развалины. Ее проклятый Дар мало подходил для подобных действий, но ей очень, очень хотелось узнать, один ли здесь этот рыжий наглец или явился с подмогой?

Ага, все-таки он был с напарником. Джейн не столько почувствовала его присутствие, сколько услышала тихие и торопливые шаги где-то наверху. Что ж, так даже лучше.

– Отпусти Артура. Немедленно, – приказала Джейн.

– Тебе ведь известно, что это невозможно, – рыжий ведьмак пожал плечами, – я отвечаю за него своей жизнью.

– Тогда я лишу тебя этой жизни, – пожала плечами Джейн.

Она успела подумать о том, что весь свой век творит зло, и потому этот век можно считать совершенно бессмысленным. А потом ударила, просто и незамысловато, позволяя своему Дару выплеснуться наружу, охватить хрупкое тело мужчины и сжать.

Кто-то над головой сдавленно вскрикнул. Ах, да. Напарнику совсем не понравилось то, как брызнуло во все стороны кровавое крошево.