Хороший парнишка: ночами он работал в «Гроте», а днем учился, собираясь стать юристом. Чарли надеялся, что этого не произойдет: неприятно было бы вот так потерять друга.
— Как там вечеринка черепах? — спросил он. — Еще идет?
— О да! Похоже, они просидят тут до будущего года. — Марк покачал головой. — Друг, ты не поверишь, сколько за тем столиком пьют вина и пива! Может, им и придется пробыть тут год.
Чарли вопросительно наклонил голову:
— Безобразничают?
— Нет, просто веселятся. Немного громко, но, наверное, черепахи всегда так: они ведь такие здоровенные. Но забавно идти мимо и слышать, как большой гудит что-то девушке на земном, а тот, что чуть поменьше, немного тише гудит что-то парню на торговом, а остальные двое судачат на таком, которого, по-моему, никто не знает!
Марк засмеялся.
— Настоящие граждане вселенной, а? — Чарли тоже ухмыльнулся.
— Настоящий цирк, — уточнил Марк. — Но не противно. Даже, пожалуй, симпатично. Похоже, у них никаких забот нет. — Он осмотрелся и поднял руку. — Думаю, мне лучше двигаться вместе с течениями, старина.
Чарли кивнул и направился в другую сторону.
— Пока, друг.
Южный зал начал заполняться посетителями, но на танцплощадке народа было немного. Чарли решил, что для танцев еще рановато: оркестр только начал разогреваться. Он увидел брешь среди толпы вокруг столика с закусками и проскользнул в нее, начав двигаться вдоль дальней стены.
И тут он их увидел. Четыре черепахи возвышаются над всеми и гудят. Двое людей: она — бледнокожая и хрупкая, синяя ткань платья подпитывает пламя волос, он — невысокий, непринужденно чувствующий себя в великолепной белой рубашке, как будто всегда так одевается. Чарли увидел, как он наклонился и что-то сказал ей на ухо. Она рассмеялась и поднесла к губам рюмку.
«Вооружены и опасны? — подумал Чарли. — Вот еще!»
Он бросил взгляд на площадку, потом проверил бары, стол с закусками и главный вход в зал и продолжил двигаться вдоль стены. Он вдруг заметил, что коротышка сидит так, чтобы тоже все видеть, и подумал, не сделано ли это специально. Однако он скептически хмыкнул и покачал головой, сказав себе: «Старик, ты слишком долго был полисменом».
С центрального столика его окликнул знакомый, и Чарли остановился с ним поболтать. Повернувшись, он успел увидеть, как паренек выходит из ниши, где стоял столик черепах. Чарли кивнул знакомому, пообещал в ближайшее время ему позвонить и пошел дальше, хмуро разглядывая рыжеволосую девушку и пустующий стул рядом с ней.
Он еще раз быстро осмотрел зал — танцплощадку, бары, выход, стол с закусками — и удовлетворенно кивнул. А потом он направился к столику черепах. Наступило время перерыва в работе.
Мири откинулась на спинку стула, время от времени отпивая небольшие глотки вина. Басовитое убаюкивающее гудение родного языка Стаи обволакивало ее со всех сторон. Вечер стал похож на грезы, и она решила, что это сделало не только вино.
У нее не было причин думать, что это не так: все известные элементы волшебной сказки были налицо. Она наряжена в чудесное платье, шею ее обвивает ожерелье, на пальце кольцо — и все это стоит больше, чем она могла бы получить за целый год в случае наилучших премиальных. И это — подарки от спутника, который красив, обаятелен и интересен.
И не в себе.
Она прогнала эту мысль очередным глотком вина и на фоне громыхающего разговора Стаи уловила звук приближающихся шагов. Мири ощутила слабую тревогу: ее партнер ходил совершенно бесшумно, и это не были шаги официанта. Она поставила рюмку на стол и повернулась.
Высокий, жилистый мужчина, темно-коричневый и жизнерадостный, широко улыбнулся и поклонился, прижимая руку к сердцу.
— Меня зовут Чарли Нараншек, — проговорил он, выпрямляясь. — Я заметил, как вы сидите, и подумал, может, вы захотите потанцевать?
Мири пристально посмотрела на него, заметив украшенный пистолет на броском ремне и блеск серебристой нити в ткани мундира, а потом снова перевела взгляд на его лицо. Он продолжал ухмыляться, весело поблескивая глазами. Она ответно улыбнулась.
— Конечно, — ответила она. — Почему бы и нет?
Он помог ей встать и подал руку, чтобы увести на танцплощадку.
— Только будьте осторожны, — предостерег он ее. — К нашей площадке надо привыкнуть. Сила тяжести тут примерно шесть десятых от нормальной.
Она скосила на него глаза и ухмыльнулась:
— Думаю, что справлюсь.
Чарли крепко ухватил ее за руку и перевел через границу смены силы тяжести, чутко ловя приметы неуверенности. И когда она приспособилась к новой силе тяжести без малейшей запинки, мысленно выругал себя.
— Бывали в космосе? — спросил он, когда они заняли место и начали раскачиваться в такт музыке.
Она со смехом закружилась на месте.
— Не-а. Просто много танцевала.
— Правда? — спросил он, когда танец снова свел их вместе. — Но не на Лафките. Это — единственная танцплощадка с пониженной силой тяжести на всем нашем комочке грязи.
Она махнула рукой в сторону стола, за которым продолжали басовито гудеть черепахи.
— С такой командой нетрудно догадаться, что мы бываем в космосе.
Чарли улыбнулся, отказываясь принять ее вызов, и взял за руку, готовясь к следующей фигуре танца.
— Но они могли бы оказаться просто приезжими друзьями, правда? И вы и ваш… муж?… просто их развлекаете.
— Брат. — Она наклонила голову. — Вы ждали, чтобы он ушел?
— Ну конечно, — ответил он. — Поймите, это не значит, что я не считаю вас достаточно хорошенькой, чтобы сражаться на дуэли…
Она рассмеялась и, кружась, отошла от него, подчиняясь законам танца.
Вал Кон вернулся в зал через южную дверь и прошел мимо двух баров и стола с закусками — не торопясь, но и не задерживаясь. Пробиваясь сквозь толпу, он услышал низкий голос Точильщика — а потом внезапно увидел их столик.
Он замер на месте, почувствовав, как у него судорогой свело желудок, а потом машинально вздохнул и спокойно осмотрел зал, совершенно протрезвев. Поймав проблеск синевы в рисунке танца, он увидел, как маленькая бледная рука соединилась с большой смуглой, и неторопливо направился к краю площадки, чтобы дожидаться ее там.
Танец снова свел их вместе.
— Вы так и не сказали мне свое имя, — напомнил ей Чарли.
— Роберта. — Она приняла его руку, чтобы сделать полный оборот. — А мой брат — Дэнни. Если хотите узнать имена остальной компании, то надо идти туда, где можно удобно устроиться, потому что на это уйдет немало времени.
— Это не страшно. — Он заметил, что она вздрогнула, и нахмурился. — Что случилось?
— Ничего. — Она бросила ему улыбку. — Чуть было не упала.
— Как! И это — старый космический волк?
Она снова ухмыльнулась и, кружась, начала последнюю фигуру танца, снова бросив взгляд на своего напарника, который стоял у края танцплощадки, наблюдая за танцем с вежливым, отстраненным интересом.
Она завершила кружение, присела и выпрямилась, мысленно ругая себя за то, что поддалась чарам вина, музыки и грез. Ее рука в последний раз встретилась с рукой Чарли — и музыка смолкла.
Она улыбнулась и направилась к краю площадки.
