Дейдре начинала лучше понимать Хантера. И ценить его. Теперь она прекрасно видела и ту причину, что побудила его встать на довольно опасный и скользкий путь. Ему нечего терять. И не в силах леди Кэролайн было испугать его. Но сейчас это все в прошлом. Надо думать о будущем.
Они провели прекрасную ночь здесь, на реке, слушая, как неспешно журчит вода, как кричат в темноте птицы, тявкают койоты, вышедшие на ночную охоту. Хантер застелил одеялами кровать, а в очаге развел огонь. Они ели на ужин привезенные с собой бутерброды, рассказывали друг другу истории о своем детстве и смеялись. Но у них не было близости.
Дейдре и Хантер слишком многое пережили в этот день, эмоции, душевное волнение потеснили страсть. Они прикасались друг к другу, их руки сплетались, губы сливались в теплом дружеском поцелуе, но та страсть, неистовая, почти животная, что захлестывала их раньше, вдруг отступила. Дейдре не могла понять причину этого. Возможно, все дело в том, что им предстоит встреча с семьей Хантера, возможно, воспоминания о прошлом, дух давно ушедших дней настроили их на какой-то возвышенный лад. Но как бы то ни было, сейчас им обоим были нужны нежность, чуткость и понимание, а отнюдь не дикая страсть.
Дейдре отбросила с лица золотистые пряди. Как ни странно, сейчас между ней и Хантером установилась необычайная близость. Даже после нескольких дней, проведенных в Нью-Йорке, в своем доме, она не испытывала ничего подобного. Но вместе с осознанием этого к ней вернулись и прежние страхи. Если их желание находиться рядом продиктовано не только жаждой физической близости, но чем- то большим, то расставаться будет очень трудно.
Впрочем, сейчас думать об этом Дейдре совсем не хотелось. Им предстояла поездка на ранчо Раймундо. И встреча с отцом Хантера. Дейдре очень надеялась на то, что все пройдет хорошо и именно так, как и планировалось, без неприятных неожиданностей. А потом они отправятся на ранчо Бар-Джей. Еще до отъезда в Аризону Дейдре отправила матери телеграмму, предупредив ее о своих планах. Та ответила с присущей ей тактичностью, что ничего не имеет против их решения, но просила Дейдре быть осторожной и благоразумной. О Джейке Александра написала, что он уже вернулся из Луизианы и очень доволен результатами поездки. Кроме того, мать сообщала, что преступной деятельности леди Кэролайн и ее брата Хейворда наконец был положен конец. Дейдре вздохнула с облегчением.
– Я не дал тебе выспаться? – спросил Хантер, надевая рубашку, а поверх нее – черный кожаный жилет.
– Позже у нас будет много времени, чтобы выспаться. Мне очень понравилась эта ночь. Удивительно, как холодно бывает по ночам.
Хантер кивнул.
– Ты привыкнешь к этому.
– Если мы поскачем на ранчо на лошадях, то тогда я надену вот эту темно-розовую юбку и такую же блузку. Тебе нравится такой наряд? А на голове у меня будет вот эта бежевая шляпа. Ну, как тебе?
– Ты во всем выглядишь великолепно.
– Ты должен знать, что я привезла с собой из Нью-Йорка несколько вечерних туалетов. А какие костюмы взял ты?
– Я здесь, и это главное. В Аризоне люди не склонны придавать слишком большое значение одежде.
– Это похоже на правду. Но что тогда делать со всеми этими чемоданами?
– Я занес все в дом. И одеяла с едой тоже. Трудно сказать, как нас встретят на ранчо, поэтому лучше оставить все пока тут.
– Согласна. Но с вещами ничего не случится? Хантер ухмыльнулся:
– Я закрою дверь и оставлю на ней метку апачей и эмблему семьи Раймундо. И никто не войдет в дом.
– Правда?
– Эти метки означают, что дом и веши принадлежат мне, а если кто-то попытается вторгнуться на эту территорию, то этого кого-то ожидают неприятные последствия.
– Удивительно, что здесь это все имеет смысл, в Нью-Йорке на такие вещи никто бы не обратил внимания. Но эти метки уж точно не остановят тех маленьких существ, которых привлечет сюда запах еды.
– Они кое-что обязательно получат, но основную массу продуктов я надежно упаковал. Кроме того, дверь я поправил, и она теперь плотно закрывается. – Хантер огляделся. – Надо позавтракать, и пора отправляться.
Солнце уже было высоко в небе, когда Хантер и Дейдре ехали на юго-восток вдоль реки Санта- Круз.
По дороге Хантер показывал Дейдре разные удивительные вещи и рассказывал то, что знал о них. Вот, например, гигантский кактус-цериус, высокий и мощный, напоминающий ствол дерева, с белыми цветами на самой верхушке. А вот кактус-бочка, соком которого легко можно было утолить жажду. Здесь и там росла бизонова трава, которая шла на корм крупному рогатому скоту. Заросли можжевельника давали приют птицам, строившим в его ветвях гнезда. Эта земля поражала разнообразием форм жизни и их красотой.
Хантер остановился и махнул рукой в сторону. Дейдре посмотрела туда и увидела большое можжевеловое дерево, к стволу которого были прибиты три белых коровьих черепа.
– Что это значит?
– Мы уже давно едем по земле Раймундо, но три черепа означают, что мы недалеко от асиенды и от загонов для скота. Это предупреждение. Мой отец долгие годы жил в мире с индейцами, и апачи никогда не трогали его скот. У них установились свои отношения.
– И закон не вмешивался в их отношения?
– Мой отец и был законом. У индейцев тоже были законы, которых они придерживались веками. Но теперь все изменилось.
– Значит, с ранчо Раймундо никогда не угоняли скот?
– Нет. Людей, живущих на ранчо, тоже никогда не трогали. – Хантер спешился и подошел к можжевеловому дереву. Он достал нож, сделал небольшой надрез на своем пальце и оставил кровавый след на каждом из черепов. Затем опустил нож в голенище сапога и снова вернулся к лошади.
– Можешь объяснить, что это значит? – спросила Дейдре. Хантер сел в седло, и они снова тронулись в путь.
– Старый обычай. Это что-то вроде выражения благодарности земле и животным, которые помогают нам выживать. И еще так приветствуют родной дом.
– Похоже, мне придется многому научиться.
– Ты знаешь многое. А обычаям апачей нет смысла учиться, это племя практически вымерло. – Хантер посмотрел вперед. – Скоро будет видна крыша асиенды. Этот дом построен чуть повыше родника – более вкусной воды я никогда в жизни не пробовал.
Дейдре прищурила глаза и увидела вдалеке красную черепичную крышу, залитую ярким солнечным светом. Вскоре показался и сам дом – большой, ослепительно белый, с черными изящными решетками на окнах. Вокруг асиенды высился белый забор. Дейдре почувствовала, как у нее по спине пробежал холодок. Настала минута, которую они с Хантером так ждали… Назад уже не повернуть.
Дом выглядел как неприступная крепость, от которой так и веяло опасностью. Похоже, там их не встретят с распростертыми объятиями и улыбками.
Над въездными чугунными воротами висела табличка с названием ранчо. Хантер остановил свою лошадь, Дейдре последовала его примеру. Ворота были настоящим произведением искусства, один их вид вызывал трепет у приближающихся к ним путников. Дейдре огляделась.
– В этих местах всегда было беспокойно, поэтому семья должна была защищать свою собственность, – пояснил Хантер, увидев испуг на лице Дейдре.
Внезапно у асиенды появилось облако пыли, помчавшееся прямо к воротам. Когда пыль рассеялась, Хантер и Дейдре увидели прямо перед собой пятерых ковбоев – красные настороженные лица, ленты патронов на груди, холодный блеск ружей. Один из них хрипло спросил:
– Que pasa?
Хантер ответил что-то по-испански, и ворота мгновенно распахнулись. Один из охранников даже
