кресло.
Робертс пожал плечами:
— Граф делает то, что положено делать графу, миледи. И слуги в его доме того же мнения. Ничего сомнительного, разве что несколько дней назад он привел ночью потаскушку, которая вроде сбежала от него. По крайней мере, — добавил он, почесывая свой нос, — утром ее там не Оказалось, и, похоже, это его задело.
Эльф искренне надеялась, что ее щеки не покраснели.
— Не думаю, что это важно Он воспринял это как упрек.
— Сожалею, миледи.
— И никто не наблюдает за домом?
— Никто, миледи, хотя улица довольно оживленная и полностью этого исключить нельзя, если они действуют умело. Они могут даже снять комнату в доме напротив. Наши девушки что-то такое учуяли. Но вы же знаете женщин. — Он дипломатично умолк, с преувеличенным вниманием рассматривая стену.
— Отлично знаю, — уронила Эльф. — Итак, они полагают, что наблюдатели есть, но никто из вас ничего особенного не заметил. А ночью за домом нет слежки? Думаю, это несложно проверить.
— Покорнейше прошу прощения, миледи, но с какой стати наблюдать за его домом, когда он спит? Если граф кого-то интересует, то за ним будут следить днем, а в такой толчее не много увидишь.
— Значит, ничего. — Эльф даже стало дурно от тревоги и разочарования. Видимо, пришло время довести до властей сведения о заговоре.
А что, собственно, она знает? Что человек по имени Мюррей говорил о делах, смахивающих на заговор якобитов с целью убийства короля, и граф Уолгрейв в этом участвует? А она об этом услышала, прогуливаясь по аллее друидов в Воксхолле, прикинувшись — по совершенно немыслимой причине! — француженкой Лизетт Белхарди?
Да ее просто упекут в сумасшедший дом!
— Кроме комнаты в подвале, которую граф велел охранять.
Эльф, глубоко задумавшись, вздрогнула:
— Что?
— Сдается, граф что-то спрятал недавно в подвале, миледи, и приставил сторожить двух парней. Они не знают, что там, да и никто не знает.
— Это не человек?
Робертс отрицательно покачал головой:
— Ни еды, ни воды. И размером никак не больше ребенка, завернутого в плотную ткань. Хотите, чтобы мы попробовали выяснить, в чем дело?
Эльф попыталась угадать, что бы это могло быть, но ничего не придумала.
— А вы сможете все проделать незаметно?
Он опять потер нос.
— Не так-то это просто, миледи. Ключ, понимаете, только один, и граф держит его при себе. Да и парни, что сторожат, — честные. Но я попрошу одного из тамошних наших людей попытаться.
— Тогда сделайте это, но пусть излишне не рискует. Я не хочу, чтобы граф заподозрил слежку за собой. Что насчет шотландцев? Вы навели справки во всех гостиницах?
— Да, миледи. Кругом полно шотландцев — можно только пожалеть, что теперь от них нет проходу, — но никто не подходит под ваше описание Мюррея.
Эльф с досадой вздохнула. Если заговор действительно существует, то он наверняка набирает темп, тогда как она не продвинулась ни на шаг. И уже готова была подумать, что все это плод ее разыгравшегося воображения, если бы таинственный сверток в доме Уолгрейва не возродил ее опасения. Что же могущественный граф держит в запертой и охраняемой комнате, ключ от которой только у него? Должно быть, это очень важно и, наверное, представляет собой опасность.
И какой таинственностью Форт окружил все это! Подобное поведение можно объяснить только причастностью к исключительно секретному делу.
Скажем, измене.
Она должна узнать, что Форт хранит в запертой комнате. Эльф вдруг осознала, что встала и расхаживает взад и вперед по тесной комнатушке, а Робертс с любопытством наблюдает за ней.
Проклятие! Ее мысли приняли опасный и соблазнительный оборот. Определенно, есть один человек, способный выяснить, что же находится в той комнате, — некая дама в алом по имени Лизетт. Если, конечно, Лизетт станет любовницей Форта.
Она остановилась, уставившись невидящим взором на пустой камин. Во рту у нее пересохло, сердце пустилось вскачь, но озноб восторга пробежал по коже. В голове у нее созрел план, в котором идеально сочетались ее собственные желания и долг перед короной.
Так можно разрешить все проблемы.
Если, конечно, забыть об опасности.
Ей придется совершить нечто действительно порочное, то, чего ей хотелось больше всего…
— Думаю, нам следует выманить их наружу, — заявила она, поражаясь самой себе.
— Простите, миледи, что вы сказали?
Поразмыслив еще немного над своим планом, она поглубже втянула воздух.
— Завтра леди Ярдли дает бал-маскарад в своем доме на Кларион-стрит. Граф, по всей вероятности, будет там, ведь леди Ярдли — его тетка. — Она говорила на удивление спокойно, тогда как ее сердце бешено колотилось. — Бал посетит женщина, одетая в полосатое красное платье поверх алой нижней юбки и красный с черным корсаж, обшитый золотой тесьмой. Незадолго до того, как все снимут маски, она уйдет в сопровождении графа. Если кто-нибудь из интересующих нас шотландских джентльменов все-таки окажется там, они определенно попытаются что-нибудь предпринять или хотя бы последуют за упомянутой парой. Таким образом, у вас будет возможность их обнаружить.
Робертс почесал нос с вполне понятным недоумением:
— А кто эта женщина, миледи? И почему шотландцы покинут укрытие, как только она появится?
Эльф бросила на него ледяной взгляд Маллоранов:
— Еще одна служанка Маллоранов — это все, что вам следует знать. Ваша задача: если шотландцы покажутся — не потерять их. В случае если они нападут на женщину, вы должны ее защитить. Постарайтесь, насколько это будет в ваших силах, захватить их, а не убивать.
Эльф чувствовала себя предельно нелепо, невозмутимо рассуждая о нападениях и насилии, но Робертс явно не видел в этом ничего странного. Он согласно кивнул:
— Слушаюсь, миледи. Еще будут указания?
— Сделайте все возможное, чтобы засечь каждого, кто проявит интерес к этой даме и графу, и выясните, где они скрываются. Главное не упустите Мюррея.
— Конечно, миледи. Среднего роста, светло-русый.
— Совершенно верно.
— А леди в красном?
— Это всего лишь приманка. Убедитесь, что ей ничто не угрожает, и можете предоставить ее самой себе.
Робертс поклонился и повернулся к двери. Эльф вспомнила еще об одной детали.
— Минуту, Робертс…
— Да, миледи?
— Не предпринимайте ничего по поводу запертой комнаты до завтрашнего утра.
Ей показалось, или он действительно бросил на нее странный взгляд? Выражение его лица было абсолютно бесстрастным, когда он сказал:
— Всего хорошего, миледи.
С этими словами он вышел, и Эльф протяжно выдохнула. Так что же она натворила?
На первый взгляд это был вполне разумный план — выманить шотландцев из их убежища. Мюррей и его люди наверняка не спускают глаз с Уолгрейва. У них просто нет другого выхода. Когда Форт появится под руку с дамой в алом, они узнают женщину из Воксхолла. Чтобы заставить ее замолчать, им придется последовать за ней.
Эльф надеялась, что они не пойдут на открытое нападение, тогда сорвется вторая часть ее плана — проникнуть в Уолгрейв- Хаус, украсть ключи и обследовать подвал.
Та часть, где она станет любовницей Форта.
Конечно, ей придется настоять на том, чтобы остаться в маске, — кажется, граф достаточно воспылал к ней страстью и должен принять ее условие. Эльф рассчитывала на это.
Она вспомнила поцелуй и прикосновения графа, его великолепное тело и, в ужасе от собственных мыслей, зажала рот ладонью. Однако девушка была не в силах подавить охватившее ее возбуждение. Или предвкушение.
Что ни говори, она точно порочная женщина!
Придав лицу достойное выражение, Эльф поспешно вернулась в гостиную, стараясь скрыть нервную дрожь и чувство вины. Наверняка горничная, уступившая ей дорогу, и лакей в холле заметили, насколько она распутна. Ей казалось, что ее безнравственный замысел написан у нее на спине!
В гостиной она опять было принялась за вышивание, но вскоре отложила его и сидела просто так, уставившись в пространство.
Как. ты могла? — вопрошала добропорядочная часть ее натуры.
А как можно устоять? т спрашивала бунтарка, оставшаяся от озорной девчонки, разделявшей все проказы своего брата- близнеца.
Поскольку единственный человек, который ей нужен, никогда не пожелает ее, она, похоже, умрет старой девой. Будь она проклята, если умрет девственницей! Тем не менее она не могла даже и думать о близости с любым мужчиной просто для того, чтобы познать все на собственном опыте. Когда еще ей представится возможность отдать свою девственность человеку, так много значащему для нее, и сохранить в тайне свое имя?
К тому же, вздохнув, подумала она, это не просто голос плоти. Она страстно желала снова оказаться с Фортом, милым и обаятельным, каким он предстал перед Лизетт, каким был у Сафо. Она мечтала видеть его радостным и беззаботным.
Наверняка любовные отношения доставляют мужчинам радость.
Ей хотелось вновь видеть его обнаженным. Вспомнилось, как он предложил ей делать с его нагим телом все, что она пожелает…
Эльф помахала рукой перед разгоряченным лицом. Ну и ну! Теперь она понимает, почему люди на протяжении веков превращались в круглых дураков из-за представителей противоположного пола.
Интересно, она тоже ведет себя как дурочка?
Вероятно. И ей на это наплевать.
Единственное слабое звено в ее замечательном плане — маскировка. Если он ее узнает — конец всему. Спасут ли напудренные
