— Притягивает нас! — воскликнула Эльф с горьким смехом. — Скорее, отталкивает.
— Да, совсем другая сила. Впрочем, это становится похожим на лекцию в Королевском научном обществе.
Эльф фыркнула, натянула перчатки и задала последний вопрос, который давно вертелся у нее на языке.
— Вы выйдете замуж за него?
— Это вас тревожит?
— Нет, — не совсем искренне ответила Эльф.
— Мы не собираемся вступать в брак, — сказала Сафо, провожая ее к лестнице. — Наши узы крепки, но это не те узы, на которых держится прочный брак.
Эльф задержалась у двери, так как вопрос о браке очень ее волновал.
— Почему?
— Подумайте сами, Эльф. — Сафо широким жестом унизанных кольцами рук обвела дом. — Я довольна своим положением, а он — своим. Ни один из нас не будет счастлив, если откажется от него. То, что нам нужно, можно иметь и без брака, ничем не жертвуя.
— Значит, брак требует жертв?
— Безусловно, но на них следует идти только в том случае, если выигрыш равен или превышает потери. — Она рассмеялась. — Я опять заговорила как ученый муж, а любовь не имеет ничего общего с наукой. Прошу вас, Эльф, приходите снова, когда пожелаете.
— Приду. Благодарю вас.
Эльф вернулась к своей карете, чувствуя, что ее голова вот-вот взорвется под напором новых волнующих идей. Тем лучше — она избавится от всех невзгод сразу.
Приехав домой, она тотчас вызвала Шанталь и придирчиво перебрала весь свой гардероб. Все верно. Ее одежда, бесспорно, красива и изящна, но уныла и однообразна, за исключением нескольких кричащих нарядов, приобретенных ею в мятежные минуты.
Кричащие — еще мягко сказано.
Она повертела в руках платье с ярким узором из тигров. Возможно, сама ткань смотрелась неплохо, но и модистка, и Шанталь в один голос предупреждали ее, что для платья она не годится. Похоже, тогда она злилась на весь белый свет.
Эльф даже зажмурилась при виде ядовито-желтого цвета. Бог знает, какое внутреннее смятение подвигло ее на подобное приобретение. Она ни за что не наденет его!
Оставалось не так уж много свидетельств ее чудачеств. Когда в прошлом году появилась одетая в лохмотья Частити, Шанталь воспользовалась возможностью избавиться от большинства вещей леди Эльф, грозящих ей ночными кошмарами. Эльф, правда, немного сожалела о малиновом шелковом платье, но Частити выглядела в нем великолепно, а ей оно все равно оказалось не к лицу.
Она дала разрешение Шанталь выбросить все, что та сочтет нужным, и горничная чуть не расплакалась от счастья. Возможно, вскоре она наберется смелости заказать новые наряды по своему вкусу и посмотрит, что из этого получится.
Это в числе прочего позволит ей занять себя, пока Форт не окрепнет достаточно, чтобы она могла снова наброситься на него.
Глава 17
Терпение явно не принадлежало к числу достоинств Эльф, и, несмотря на регулярные доклады Частити, ей каждый день приходилось выдерживать борьбу с собой, чтобы не вторгнуться в дом Форта и не навязать ему свое общество. Он может поносить ее последними словами, швырять в нее всем, что попадется под руку, обдавать ледяным презрением, только бы собственными глазами увидеть, в каком он состоянии.
Ведь нашли же они общий язык, когда он принимал ее за Лизетт. Почему же не поговорить сейчас и не поискать выход из положения?
Иногда ей казалось, все станет проще, если они встретятся лицом к лицу, но чувствовала, что Частити не одобряет ее намерений. Это давало ей силы сдерживаться от порывов бежать к нему. Если их встреча неминуемо должна сопровождаться грохотом и дымом баталий, она обязана подождать, пока он поднимется с больничной койки.
Время от времени Эльф проявляла слабость и писала ему письма, но пока что ей хватало ума уничтожать их, не отсылая.
Однако каждую ночь, лежа без сна, она терзалась одной мыслью: неужели семья всегда останется стоять между ней и единственным человеком, которого она полюбила страстно и навеки?
Похоже, они не так уж далеки от Ромео и Джульетты, и конец их истории будет не менее печален.
Впрочем, Эльф не собиралась сдаваться. Она еще поборется за свое счастье. Но не раньше, к сожалению, чем он встанет на ноги.
Чтобы не сойти с ума, она с головой отдалась своим обязанностям, новым и старым. Часть дня занимали хлопоты по хозяйству, остальное время она уделяла семейному бизнесу.
Кроме того, девушка не оставляла мыслей о том, чтобы овладеть оружием. Вскоре они с Частити довольно ловко научились стрелять. Ротгар не возражал и даже заказал оружейнику пистолеты, более подходящие к их изящным ручкам, включая совсем миниатюрные, которые можно носить в кармане.
Впрочем, он отговорил их от занятий фехтованием.
— Это отмирающее искусство. Эльф, и годится только для дуэлей. Не думаю, что тебя вызовут на дуэль.
— Может, я сама вызову кого-нибудь.
По его взгляду она поняла: для него не секрет, кого она имеет в виду.
— В таком случае выбери пистолеты. Это уравнивает шансы в силе и расстоянии. На каждый день сгодится кинжал, раз уж ты предпочитаешь подобные украшения для вечерних туалетов.
Так появился еще один наставник по имени Гуно, молчаливый и смуглый, который знал немало эффективных способов, как убить или изувечить, пользуясь только коротким клинком. Эти уроки заинтересовали и Шока. Спустя некоторое время все они научились метко бросать ножи.
Как-то раз, послав точным броском трепещущий клинок прямо в сердце мишени в натуральный размер человека, установленной в одной из пустующих спален, Эльф обернулась, услышав аплодисменты у себя за спиной, и увидела улыбающегося Ротгара.
— Хочешь попробовать? — спросила девушка.
Маркиз протянул руку, и она вложила в нее нож, который через секунду вонзился рядом с ее кинжалом.
— Откуда, по-твоему, я знаю Гуно, дорогая? Мне нравится оружие, от которого одежда не топорщится, где не надо. Шон предпочел грубые армейские нравы тонкому искусству.
Шон рассмеялся:
— Я требую удовлетворения. Пушки с двадцати шагов.
Ротгар церемонно поклонился:
— Сожалею, но не могу принять твой вызов. Эльф, пришли бумаги из Лиона.
Эльф поспешно оставила их, чтобы уделить внимание делам, которые теперь заполняли все ее дни.
Ей стали понятны волнение и энтузиазм, с которыми Брайт относился к делам. Шон считал их невыносимо скучными. Его стихией был свежий воздух и физическая активность. Ротгар видел в торговле и финансах средство для достижения главной цели — власти и могущества своей семьи. Но для Брайта, как теперь и для нее, это постоянный вызов, увлекательная игра.
В свое время Брайт был удачливым игроком, и с тем же азартом он занялся бизнесом. Эльф никогда не притягивали игральные кости или карты, но ее воодушевляла возможность вкладывать средства в перспективные проекты или отправлять корабли на поиски прибыли. Не говоря о знаниях, что само по себе замечательно.
Эльф узнала, из каких стран доставляют шелк и как его производят, что такое кручение шелка и сучение нити, что означает денье [24]. Ей удалось побывать на шелкопрядильных фабриках в Спитлфилдсе, где девушка наблюдала за изготовлением шелка из пряжи и окончательной обработкой ткани.
На одном из деловых совещаний она услышала о некоем Жаке де Вокансоне из Франции, авторе улучшенных методов ткачества, использовавшихся в Спитлфилдсе, который работает над другими проектами.
Один из служащих Маллоранов уже находится во Франции, выясняя возможность капиталовложений в исследования месье де Вокансона.
Кроме того, со слов Ротгара она знала, что правительство рассматривает законопроект о запрещении ввоза в Британию шелковых тканей. Если закон будет принят, то шелкоткачество ждет расцвет. Если нет — предприятия будут простаивать.
После беспокойных раздумий Эльф приняла первое важное решение и предложила потратить деньги на организацию маленькой фабрики в Норвиче для ткачей, которые пожелают уехать из Лондона.
Когда Ротгар, не колеблясь ни секунды, распорядился выделить необходимые средства, она не на шутку всполошилась и пожалела, что Брайта нет в городе и она не может с ним посоветоваться.
— Не изводи себя понапрасну, — посоветовал Ротгар. — Кажется, ты недостаточно усвоила одно правило. В этой игре никто не может постоянно выигрывать. Некоторые из твоих решений могут привести к катастрофе. Надо уметь предвидеть последствия.
— Трудно переделать себя. Осторожность у меня в крови.
Они находились в кабинете, маркиз был одет в придворное платье и собирался на прием в королевский дворец.
— Я так не считаю, моя дорогая. Ты научилась быть осторожной, чтобы не подвергать никого опасности. Видимо, мне пора признать, что я несколько перестарался в деле со Скотсдейлом?
Должно быть, он провел немало времени, размышляя над прошлым, в поисках допущенных промахов. Она сжала в ладонях его украшенную кольцами руку.
— Бей, ты не можешь отвечать за все, что происходит с нами. Мы сами иногда создаем себе трудности.
Улыбка тронула его губы.
— И некоторые из моих решений могут привести к катастрофе. Мне надо последовать собственному совету, не так ли?
— Да, — согласилась она, улыбаясь ему в ответ. Затем она выпустила его руку и серьезно проговорила:
— Если уж речь зашла о катастрофах, Частити говорит, что Форт скоро встанет с постели.
— Разве это катастрофа?
— Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. — Эльф
