немногие. Уилемина Грант – пусть и вещь, но очень дорогая. И не всем по карману. Ее нынешний покровитель, сэр Клайв Винчи, неотступно стоял сзади, положив руку на спинку ее стула. Она боялась, что он вот-вот бросится на Сэма, и поэтому подняла руку, чтобы остановить его.
– Как ты могла пойти на это? – спросил Сэм с гневом и горечью. – Я думал, что ты будешь ждать меня в Портруане. Думал… Но вместо этого ты дошла до такого?! Проклятие! Твоя мать была права. Ты не что иное, как…
Прежде чем он успел произнести грубость, явно вертевшуюся на кончике языка, то слово, каким ее заклеймила мать и которое Уилли не желала слышать от Сэма, она поспешно взяла себя в руки и приняла свой обычный, насмешливо-снисходительный вид.
– Не будь таким ханжой, Сэм! Это другой, реальный мир, не твоя замшелая рыбацкая деревушка в Корнуолле. Я люблю свою модную одежду, как ты ее именуешь, а коляски и украшения – еще больше. Если тебе не нравится способ, которым я их получила, никто тебя здесь не задерживает.
У Сэма сделалось такое несчастное лицо, что сердце Уилли едва не разорвалось. Но все к лучшему. Нужно немедленно прогнать его, иначе она сойдет с ума.
Однако Сэм молча повернулся и вышел.
– Я надеялся, что ты подождешь меня.
Его голос вернул Уилли к реальности.
– Я считала тебя мертвым! – почти выкрикнула она. – Твою шлюпку выбросило на берег! Никто не знал, что произошло, и тебя сочли утонувшим!
– Охотники за рекрутами захватили мою лодчонку и заставили меня пойти с ними. Я пытался объяснить, что ничего не понимаю в морском деле, что я не матрос, а всего лишь простой рыбак, но им было все равно… или они мне попросту не верили. Им требовались матросы, а я был молод и здоров, поэтому меня скрутили и увезли.
– Когда твою шлюпку нашли пустой и полуразбитой о камни, мы все решили, что произошел несчастный случай.
– Но я писал тебе. Посылал письмо за письмом.
Уилли раздраженно вздохнула.
– Полагаю, твоя мать просто не передавала их тебе? – догадался Сэм.
– Конечно, нет! Скорее всего просто сжигала.
Разговор прервался с появлением служанки.
– Что еще будет угодно, миледи?
– Ничего, Лиззи, спасибо. Не могли бы вы передать мистеру Смитону, что мне нужно кое-что ему сказать? Пусть принесет перо и бумагу.
Лиззи кивнула, сделала реверанс и поспешила вернуться на кухню.
– Перо и бумагу? Господи, Уилли, надеюсь, ты не попросишь меня вспомнить содержание этих писем и написать их снова? – спросил Сэм с таким ужасом, что она рассмеялась:
– Ничего подобного, успокойся. Я только вспомнила, что нужно отдать распоряжения слугам касательно нашего возвращения в Лондон. Уверяю, это займет всего несколько минут. Я хочу сделать это, пока опять не забыла.
– Какое облегчение! – театрально вздохнул Сэм – Я не смог бы вспомнить ни единой строчки. Но мне очень жаль, что ты их не получила. Я так старался произвести на тебя впечатление!
– Ничуть не сомневаюсь, – рассмеялась Уилли.
– Честное слово! Прекрасные были письма!
– Ты и не представляешь, как я жалею о том, что не получила ни одного письма!
Она положила ладонь на его руку. Он схватил ее и поднес к губам. Тепло его кожи и губ послало по руке волну желания, и Уилли едва не застонала вслух. Давно уже она не хотела мужчину так отчаянно, тем более что это был Сэм, ее первая любовь, ее разбитое сердце. Однако и в его глазах горело желание.
– Эти письма давали мне силу жить дальше, – говорил он. – Давали мне цель, когда я думал, что умру от тоски по тебе. Как ты помнишь, в то время я не был силен в чтении или письме, но вскоре мне повезло найти друга. Он был помощником капитана и тоже родился в Корнуолле. Взял меня под свое крыло, научил морскому делу. Давал читать мне книги по навигации, но когда увидел, как я мучаюсь – клянусь, каждое слово казалось мне написанным на чужом языке, – начал давать мне уроки чтения и письма. Сказал, что, если я хочу подняться по службе, должен уметь сочинять депеши и заполнять судовой журнал, читать и понимать контракты, приказы и правила.
В письмах к тебе я практиковался в каллиграфии. Страница за страницей заполнялись подробностями жизни в море и моей тоской по тебе. Ужасно обидно, что твоя мать не отсылала их. Эти письма были шедеврами, достойными самого Байрона. Нет, не смейся, клянусь. Это была чистая поэзия.
– Я бы отдала что угодно, лишь бы прочитать их, Сэм. Но узнала, что ты жив, только когда увидела тебя в ложе. И приняла тебя за призрак. Злой призрак. Господи, как же мне было стыдно в тот момент!
Сэм поднял брови:
– А по виду такого не скажешь!
– Нет! Я хотела шокировать тебя, чтобы ты побыстрее ушел. Я ведь не могла повернуть прошлое вспять и вернуть свою добродетель, поэтому сразу поняла, что мы никогда не будем вместе. Для этого было слишком поздно. Так что лучшим выходом был бы разрыв. Вот я и облегчила тебе уход.
– И вывела на новый курс.
– Как это?
– Ты подхлестнула мои амбиции. Я был полон решимости доказать, что никогда не опущусь до… словом, что могу сделать состояние, не… э-э… не уронив своей чести. Я даже нашел себе богатую жену. – Сэм пожал плечами. – Сомневаюсь, что женился бы в такой спешке, если бы не терзался мыслью о том, что ты стала любовницей другого.
Он говорил о художнике Джеймсе Бенедикте, но оба знали, что имелись в виду и все остальные. Бедный Сэм, он все еще не мог заставить себя назвать ее именем, которое она заслуживала.
Но Уилли и не представляла, что из-за того, кем она стала, он решил жениться на первой попавшейся девушке.
– Значит, это не был брак по любви? – уточнила она.
– Поначалу нет, но мы по-своему были счастливы. Ее отец ост-индский плантатор – я много времени проводил в тех местах. Каким-то образом мне удалось убедить его, что меня ждет блестящая карьера и что я буду достойным мужем его дочери. Она была очень хорошенькой и нравилась мне. Постепенно мои чувства становились глубже, и я даже полюбил ее. Она была хорошей женщиной, моя Сара.
Сэм печально улыбнулся, и Уилемина поняла, что он до сих пор скорбит о потере.
– Посылали за мной, ваша светлость? – почтительно осведомился подошедший Смитон. Он держал маленький серебряный поднос с дорожным письменным прибором и листком бумаги. Крышка была откинута, и серебряное перо уже лежало наготове.
Уилемина повернулась к Сэму и неохотно отняла руку.
– Прошу простить, Сэм, я только наскоро напишу записку.
Она знаком велела Смитону поставить поднос на стол. Он так и сделал, после чего отошел и стал выжидать, ничуть не удивляясь столь странному требованию госпожи.
Прикрыв листок рукой, чтобы никто не увидел написанного, она быстро нацарапала несколько строчек, подула на текст, сложила листок и протянула Смитону:
– Пожалуйста, сделайте это для меня.
Смитон снова подошел к столу, взял поднос и записку.
– Это все, ваша светлость?
– Да, Смитон. Я оставляю детали в ваших надежных руках. Надеюсь, вы все устроите.
– Ваша светлость. – Он резко наклонил голову и отошел.
– Я уже где-то видел это лицо, – заметил Сэм, проводив взглядом Смитона.
– В Лондоне он служит у меня дворецким. Возможно, ты видел его, когда иногда посещал меня.
– Ах да, когда я в девяносто девятом был в отпуске и весь Лондон все еще праздновал нашу победу при Абукире, хотя с тех пор прошло полгода.
– Учитывая нашу предыдущую встречу, я чуть не упала в обморок, когда Смитон доложил о тебе.
Сэм беспомощно воздел руки к небу.
– Сам не знаю, почему пришел тогда. Видел тебя издали на приеме у Нельсона, и какой-то чертенок подтолкнул меня снова встретиться с тобой. Показать тебе, что и я процветаю.
– И ты немедленно сообщил мне о своей женушке.
– Признаюсь, Уилли, мне было больно снова видеть тебя, да еще под руку с герцогом! Я думал о том, до чего мы были честолюбивы, ты и я. Мне не терпелось похвастаться своим успехом: удачей, карьерой, новым лейтенантским мундиром, новым домом в Суссексе, богатой женой и крепышом сыном.
– Мне тоже было очень больно снова видеть тебя, Сэм. И слышать о твоей жене и сыне. О да, это было ударом! Я все время думала о том, что на ее месте могла быть я.
– Правда?
– Но я быстро поняла, какой могла быть наша жизнь. Не увези тебя вербовщики, все было бы, как мы задумали. И мы жили бы в лачуге, всего с одной комнаткой, шиферной крышей, без стекол в окнах и в постоянной рыбной вони, проникающей даже сквозь каменные стены. И нас ни разу не посетила бы удача. Я не меньше тебя была полна решимости добиться успеха. Показать, что могу подняться выше. Поэтому и выставляла напоказ свои драгоценности и своего герцога. И не только.
– Во время нашей последней встречи… – Он осекся и мучительно поморщился. – Я надолго вернулся домой, и оказалось, что все переменилось в нашей жизни. Я потерял жену, а ты вышла замуж за герцога.
– Да, мы шли разными тропинками, но многого добились. Шестнадцатилетней девочке в голову не приходило, что у меня будут титул, состояние. И отныне мне нечего желать.
– Подумать, какая ирония! Ненавистные вербовщики принесли нам удачу!
Глава 3
Сэм глянул в окно и, к полному своему изумлению, увидел солнце. Когда закончился дождь? Он был так поглощен разговором с Уилли, что ничего не замечал! Господи, до чего же хорошо снова видеть ее и поговорить о том, что так долго их разлучало! И все же, несмотря на то, что случилось, несмотря на то, что их пути надолго разошлись, несмотря на все злые, сказанные в гневе слова, они сразу почувствовали себя свободно
