— Понятно, понятно, сержант, — оборвал его Снайдер. Похоже, этот парень слишком долго проторчал в этой канализации, подумал он. — Но нам надо забрать с собой убитых и раненых. Думаете, все-таки удастся?
— С ранеными это займет много времени, сэр, часа три-четыре. Там не очень грязно, после зимы канализацию чистили, но все же лучше будет завернуть раненых в одеяла или мешки для переноски трупов. Да, сэр, я думаю, удастся.
— Хорошо, — решил Снайдер. Он задумался, внезапно испугавшись путешествия через весь город по узкой темной трубе, проходящей в нескольких ярдах под землей, но мысль о грозных штурмовых вертолетах пугала еще больше. — Мы воспользуемся канализацией, но не все, — объявил он. — Противник будет ожидать от нас прорыва в посольство, и если он не заметит никакой активности на улицах, то начнет искать нас в других местах. А я не намерен принимать бой в этой чертовой канализации. Мы разделимся. Мертвые, тяжело раненные и некоторые морские пехотинцы отправятся в посольство на машине. Их будут прикрывать другие морские пехотинцы, которые тоже поедут на машинах, но по параллельным улицам. Ходячие раненые и остаток группы воспользуются канализацией, это касается и пленного и документов. — Снайдер повернулся к генералу Пальсикасу, который выслушивал сообщение своего нового радиста. А старого нигде не было видно. — Сэр, а где ваш старый радист?
— Погиб, — ответил Пальсикас. — Он закрыл меня своим телом во время воздушного налета.
— Мне очень жаль, сэр. — Сейчас Снайдеру было очень трудно выразить свои истинные чувства. За этот день он увидел столько смертей, сколько, как сам думал, не увидит за всю жизнь. — Мы снова попытаемся вырваться из «Физикоуса» на машинах, но на этот раз мне бы хотелось иметь три колонны, которые пойдут параллельными улицами, защищая друг друга с флангов.
— Согласен, — ответил литовский генерал. — Мы поддерживаем связь со многими людьми… горожанами… они нам помогут.
— Отлично. А каковы ваши намерения, сэр?
— Мы останемся. Начнем разбирать арсенал и переправлять оружие нашим подпольным группам в городе. Сейчас я держу связь со своими отрядами по всей стране, поэтому могу руководить обороной непосредственно отсюда. Один батальон я послал с задачей блокировать армейскую базу СНГ в Даргусяе; это к югу от Вильнюса, и они могут в первую очередь угрожать столице. Одна, может быть, две роты будут охранять здание парламента, а мы вступим в бой с белорусскими вертолетами и пехотой с базы Сморгонь. С утра начнется серьезный бой.
— Желаю вам удачи, сэр. Я передам в посольство США любую вашу просьбу, а также представлю полный отчет о той помощи, которую вы оказали моему отряду.
Пальсикас махнул рукой:
— Вы помогли мне, я помог вам. Вы отличный солдат. Я тоже желаю вам удачи.
— Благодарю вас, сэр. — Снайдер повернулся к сержанту Тримблу: — Доставай карты и…
— Капитан, мы не пойдем с вами, — раздался голос Джона Ормака.
Снайдер резко повернулся в сторону офицеров ВВС, наградил Ормака суровым взглядом, но произнес таким тоном, словно не слышал слов Ормака:
— Вы пойдете со мной, Ормак.
— Генерал Ормак, капитан. — Несколько морских пехотинцев окружили их, желая послушать, чем кончится этот разговор, и даже Пальсикас, на лице которого появилась легкая довольная улыбка, перенес свое внимание на Ормака. — И я говорю вам, капитан, что мы не станем возвращаться вместе с вами в посольство. Во всяком случае — пока не станем.
Теперь Снайдер по-настоящему разозлился, а Тримбл выглядел даже в два раза злее своего командира.
— У вас нет выбора, генерал. Вы приписаны к моему отряду и не имеете права принимать решения.
— А теперь я пользуюсь своим правом старшего по званию, — возразил Ормак. — Вам было приказано проникнуть в «Физикоус», разыскать Краснохвостого Ястреба и позволить нам разобраться с секретными документами. Краснохвостый Ястреб найден, но мы еще не увидели того, что нам надо увидеть. И поскольку генерал Пальсикас остается в «Физикоусе», то и мы остаемся. Нам нужно осмотреть бомбардировщик-'невидимку' «Туман».
— И вы пытаетесь объяснить мне, какие у меня были приказы? — не веря своим ушам переспросил Снайдер. — Нет, черт побери, Ормак! Я командую операцией и принимаю решения. Я приказал уходить, и вы уйдете. И если для этого я буду вынужден надеть на вас наручники и связать, то я это сделаю. И можете по возвращении домой жаловаться любому начальству, но если я успешно завершу эту операцию, то никто не посмеет даже упрекнуть меня. А теперь собирайте свои чертовы секретные документы и готовьтесь к марш-броску.
— Я в последний раз заявляю вам, Снайдер: мы остаемся. — Ормак посмотрел на Макланана, Бриггса и Люгера, они отделились от группы морских пехотинцев и направились к бетонированной стоянке перед ангарами. — Мы будем в третьем ангаре осматривать бомбардировщик…
— Сержант Тримбл, наденьте на всех четверых наручники, — приказал Снайдер. — Если понадобится, то тащите их к канализационному люку волоком. — Не успел Снайдер еще договорить, как Тримбл бросился выполнять его приказ. Хитрый сержант решил начать с Бриггса, но Хэл ожидал этого. Развернувшись и нанеся Тримблу удар с правой, Бриггс освободился от объятий сержанта. Сдавленно вскрикнув, Тримбл бросился на Бриггса, пытаясь свалить его на землю…
Внезапно чья-то рука схватила Тримбла за куртку, и сержант почувствовал, что его отрывают от Бриггса и поднимают в воздух, словно стрелой крана…
Это генерал Доминикас Пальсикас схватил за куртку сержанта Тримбла, гиганту-литовцу не составило труда справиться с ним. Остальные присутствующие здесь четверо или пятеро морских пехотинцев оцепенели, не двигаясь, они не могли решиться напасть на офицера, тем более на офицера-иностранца, находящегося на своей земле.
— Ладно, хватит, — произнес Пальсикас, словно разнимал дерущихся детей. Резко, но довольно вежливо он оттолкнул Тримбла в сторону. — Не надо больше так делать.
— Генерал Пальсикас, что вы делаете, черт побери? — воскликнул Снайдер. Рука его скользнула к кобуре. Пальсикас заметил это движение, но только улыбнулся в ответ. Снайдер передумал вытаскивать оружие.
— Сержант, выполняйте приказ.
Тримбл попытался проскочить мимо Пальсикаса, но литовский генерал встал между ним и офицерами ВВС. По глазам Тримбла было видно, что он выбирает лучший способ избавиться от Пальсикаса, но вместо этого сержант закричал:
— Не мешай мне, сукин сын!
— Сержант, вы получили приказ от генерала.
— Для меня его приказы не имеют силы! — закричал Тримбл. И на этот раз потянулся к кобуре с «кольтом» 45-го калибра…
…Но не успели его пальцы коснуться кожаной кобуры, как в трех дюймах от лба Тримбла возник ствол «Макарова» Пальсикаса. Морские пехотинцы, окружавшие их, начали снимать с плеч винтовки или вытаскивать пистолеты, но литовские солдаты уже вскинули автоматы АК-47 на изготовку — они не целились в морских пехотинцев, но держали пальцы на спусковых крючках. И угроза с их стороны была вполне очевидна.
— Все, хватит, — резким тоном заявил Пальсикас. Он поднял пистолет вверх и поставил его на предохранитель. Стояла полная тишина, поэтому щелчок предохранителя был ясно слышен. Никто из литовцев не сделал никакого движения, морские пехотинцы тоже не шевельнулись.
— Генерал Пальсикас, что вы делаете? — спросил Снайдер. — Я отдал приказ, а это мои люди.
— Я плохо говорю по-английски, но этот человек, — Пальсикас указал на Ормака пистолетом, прежде чем убрать его в кобуру, — генерал, разве не так? Он отдает приказы. А вы подчиняетесь.
— Но не в этой операции, — возразил Снайдер. — В этой операции командую только я.
— Вы командуете морскими пехотинцами. А эти люди — не морские пехотинцы. И вы командуете ими, потому что генерал позволяет вам делать это. А теперь он отдает приказы. Он старший по званию, и вам
