Глава 3
УЖАСЫ ИЗМЕРЕНИЯ
Вокруг нас все дышало двадцатимерностью. Кругом была красота. Я сорвала цветок и осмотрела. Ух какой!.. Гирри извивалась на травке и пела. Андрей срывал листики и делал из них свистульки…
— Съем-ем!!! — раздался вдруг рядом с нами твердый голос, и чьи-то мягкие огромные лапы взяли нас и понесли.
Мы попали в лапы огромной, двадцатимерной голодной кошки. Я сильно забеспокоилась, зачем съедаться раньше времени и не достигнув цели?.. Обидно!..
— Вас жарить или варить?.. — раздался очередной вопрос мерзкой кошки. — С кого мне начать? Кто хочет, выходи по одному.
— Извините, коша! А можете нас не есть? — осторожно осведомилась я.
— Исключено. Пожалуйте в кастрюльку.
Мы, зажатые в мягкие лапы, были поднесены к огромной плотоядной морде. Морда обнюхала нас, облизала и подняла над булькающей кастрюлей. Мы сильно обеспокоились. Купаться не хотелось.
— У меня аллергия на кипяток! — заорала я.
— Ну, варитесь, варитесь, пока! — сказала кошка и разжала лапы.
Мы полетели по воздуху… Плюхнулись…
Ледяная вода вызвала во мне судороги. Кипяток, видимо, в двадцатом измерении другой. Я избавилась от судороги и поплыла к краю кастрюли, за мной, держась за хвост Гирри, плыл Андрей. Неожиданно из глубины кастрюли вынырнуло что-то типа кита; а на нем было написано: «Кипяток». Видимо, этот кит глотал «кипятящихся» в кастрюле, а отдавал кошке уже вареными.
Увидев кита, я запаниковала: «Ну и попали! Съест и не подавится!» Андрей схватил меня за руку…
— М-м-я-а-!!!
Это — мы и не заметили — кошка сунула лапу в кастрюлю, чтобы посмотреть, почему мы не варимся, и обожглась. Мы не зевали и, воспользовавшись замешательством, подплыли к краю кастрюли. Еще немного, и вылезем! Но…
Кит-кипяток и орущая кошка подняли огромную волну, метров десять. Волна спокойно покатилась на нас. Мы приготовились нырять, — но полетели по воздуху! Мы были в когтях огромной птицы. (Ну вот, поменяли шило на мыло.)
Птица опустила нас через некоторое время в гнездо и спросила:
— Угадайте, девушка, что я сделаю лично с вами?
— Съедите. Другого не ожидаю, — мрачно предположила я.
— Нет, что вы, — чуть удивленно сказала птица. — Для птиц вы невкусные! Я вас на рыночек!
— Сколько я стою?
— 35 ркапиек.
— О Боже!!! А кстати, что такое ркапийка?
— Дунги.
— Деньги?
— Дунги: ркапийка, краб ль.
— М-д-а-а… А зачем меня продавать? И кому?
— Затем, чтобы заработать 35 ркапиек!
— А рубль, то есть крабль, я не стою?!
— Не купят.
— А как же остальные?
— Вот этот уже 40 ркапиек.
— Мужика переоцениваете! — заявила полная зависти я. — 39 максимум!
— Ну 38. А эта микроба — 5 краблей.
— Не хочу продаваться! — зашипела Гирри. — Пока!!!
Она обняла нас и полетела по воздуху. Сзади слышались вопли обманутой птицы:
— Хоть дунги за себя отдайте!!!..
Постепенно вопли растворились вдали. Я устроилась поудобнее на воздухе. Гирри, наверно, устала нас нести, потому как мы, что ни час, беспросветно наглели. Я начала изображать самолет…
— Летите сами!.. — вдруг раздраженно сказала Гирри и отпустила нас.
Я сидела на воздухе как на диване! Андрей тоже!
— Всегда мечтала научиться летать! Здо…
Я не докончила фразы, поскольку провалилась сквозь землю…
Андрей беспокойно оглянулся.
— Где она?
— Не знаю, — ответила Гирри.
— Исчезла! Надо искать ее! Но где?!
— Есть подозрение, что в этой горе. Полетели.
Андрей спланировал на жерло вулкана-горы…
…Я сидела в темноте. Было сыро, как на кладбище.
Неожиданно открылся кусок стены, и вошли белый скелетик, привидение в форме гадости и оборотень. Я не испугалась. Напротив, обратилась к скелетику:
— Вы не зажжете свет? Я ни разу не видела настоящих скелетов! Сколько у вас ребер?..
— Семь, — информировал скелет и зажег лампочку.
Все озарилось приятным загробным светом.
— А почему меня не исследуют? — обижался оборотень, пока я ощупывала скелетик.
Скелетик радовался:
— Не зря мы вас сюда ввергли.
— Да, массаж полезен, — сказала я, рассеянно простукивая его.
Привидение молчало и нюхало меня.
— Че нюхаешь?! Надоело! — разозлилась я.
— Берегись…
— Само берегись! Эй там, оборотень, что ли?… Убери эту гадость.
Оборотень запрыгал от радости и прикрыл привидение могильной плитой. Решив, что я начала обращать на него внимание, он радостно обернулся свиньей. Меня передернуло:
— Жирафом хоть не мог стать?!
— Шея не влезет. Давай собакой?
— Пожалуйста, ротвейлером.
Оборотень преобразился.
— Мохнатоват… Давай в обратную сторону.
Оборотень вылез из шкуры собаки и стал человеком.
— Нормально. Но я хочу спать. Кровать есть?
— Можно на шкурах, — сказал оборотень и протянул мне свою личную шкуру тигра.
Я легла. Скелетик погасил загробный свет и растворился в тени. Тишина.
…Андрей и Гирри летели внутрь вулкана. То и дело они звали:
— Есть тут кто-нибудь? Аделя-а!..
Вдруг настала полная темнота. Андрей и Гирри стукнулись о землю. Андрей осветил пространство зажигалкой и застыл: на полу завернутая в тигровую шкуру сладко спала сама я. Андрей попытался будить меня, но я не будилась. Тогда он поднял меня вместе с тигровой шкурой и попытался лететь вверх. Не тут-
