— Скажите, Юнусов, по-вашему, человек, однажды отбывший наказание, уже навсегда остается преступником?
Юнусов молчал.
— Вы абсолютно убеждены, — продолжал Рахманов, — в том, что именно Ляпунов и Максудов похитили деньги?
— Но кто же еще? — поднял брови секретарь.
Рахманов сосредоточенно барабанил пальцами по столу.
— Какими инструментами пользуются у вас прицепщики? — неожиданно спросил он.
— Разными… — растерянно ответил Юнусов. — Ну, там, молоток, зубило, плоскогубцы, ключи гаечные…
— Вот такие? — Рахманов вынул из кармана крупный ключ.
— Бывают и такие.
— Этот ключ и должен ответить на ваш вопрос: «Кто же еще?..»
— Тут и сомневаться нечего.
«А я вот сомневаюсь, — подумал Рахманов, когда Юнусов ушел. — Я обязан подвергать сомнению каждый даже самый очевидный факт. Хасанов вот не сомневался… — вдруг вспомнил он своего предшественника. — В чем все-таки состояла его версия?» — Рахманов взялся за карандаш.
…В ночь на Первое мая похищен ящичек с деньгами. В ту же ночь из совхоза бегут двое рабочих. Значит, они-то и есть похитители? Быть может, так, а быть может, и нет. Зачем понадобилось Ляпунову и Максудову, раз уж они намеревались украсть такую крупную сумму, одалживать деньги у поварихи? Как и когда вскрыли они железный ящик? Почему не видел его буфетчик, когда Ляпунов с Максудовым садились в поезд? Каким образом очутился этот ящичек в Бухаре? Кстати, почему преступники поехали именно в Бухару? Для чего вдруг понадобилось им прихватывать с собой тяжелый гаечный ключ?..
«Вон сколько тайн!» — продолжал рассуждать Рахманов.
Утром дорожный инспектор доставил Рахманова на мотоцикле в совхоз. Вылезая из коляски, Рахманов сказал инспектору:
— Постарайтесь выяснить, у кого из шоферов не хватает вот такого ключа. — Он вынул из кармана большой гаечный ключ. — А я пока займусь кое-какими другими делами.
Прежде всего Рахманов отправился к складу горючего. Старик сторож, дремавший неподалеку от склада, подозрительно посмотрел на необычного посетителя и потребовал документы.
Покатый спуск, без ступеней, вел в хранилище, вырытое в земле. Здесь было прохладно, полутемно и остро пахло бензином. Рахманов осторожно шагал меж больших железных бочек.
— Бабай! — окликнул он сторожа. — А где тут у вас автол?
— В левом углу, — сердито ответил сторож. — Зачем тебе?
Рахманов не ответил. Присев на корточки, он вынул перочинный нож и принялся ковырять землю возле бочки с автолом. Потом вырвал из блокнота чистый листок, свернул его фунтиком, насыпал щепотку земли и только тогда распрямился, больно стукнувшись о низкий накат хранилища. Потирая ушибленное место, Рахманов выбрался наверх.
— Бабай, давно привезли эту бочку с автолом? — спросил капитан, жмурясь от солнца.
Старик пожевал губами, вспоминая.
— Недавно, — сказал он.
— Скажи, пожалуйста, может один человек откатить полную бочку?
— Если он сильный, как бык, — только сдвинет с места.
— А полупустую бочку?
— Если он глуп, как ишак, — может быть, и выкатит, если умный — позовет на помощь.
Рахманов улыбнулся сравнениям старика.
— Ну, а пустую? — спросил он.
— Пустую бочку даже я, слабый человек, подниму.
— На сколько дней хватит такой бочки автола?
— Месяца на полтора.
Рахманов вынул блокнот и принялся что-то вычислять. За этим занятием и застал его инспектор.
— Ваше задание выполнил! — отчеканил он и затем перешел на шепот. — На машине «ЕХ28–34» в ящике с инструментами как раз не хватает такого ключа, какой вы показывали.
— А чья машина? — живо спросил Рахманов.
— Шофер Акмал Курбанов.
— Он здесь?
— Так точно! Только работает недавно, недели две.
— А кто до него водил машину, узнали?
— Узнал. Шофер Нуритдин Насретдинов.
— Вы его видели?
— Он уволился.
— Вот как! Давно?
— Две недели назад.
— Почему уволился? Куда уехал?
— По семейным обстоятельствам. Куда выехал — неизвестно.
— Та-ак, — протянул Рахманов и вновь вынул блокнот.
— Отвезите, пожалуйста, этот пакетик в агролабораторию и попросите срочно сделать анализ.
— Слушаюсь! — Инспектор умчался на мотоцикле.
Рахманов отправился в бухгалтерию:
— Можете дать мне оправку: получал ли совхоз в начале мая автол?
Старый бухгалтер достал книгу учета горючего:
— Третьего мая была привезена бочка автола.
— Кто доставлял?
— Шофер Насретдинов.
Рахманов уже собрался уезжать, когда его позвала повариха.
— Отведайте пельменей! — пригласила тетя Галия.
Пельмени были пересолены. Тетя Галия вновь была не в духе: перебирая вчера вечером вещи в своем сундучке, она обнаружила пропажу платья и старой паранджи с чачваном, которые сняла и бог весть сколько лет уже не носила, храня на дне своего сундука.
— Скажи пожалуйста! — жаловалась она. — Какой шайтан польстился на старый чачван? Ни одна женщина в нашем совхозе паранджи не носит…
Из совхоза Рахманов отправился в агролабораторию. Лаборантка протянула ему бумажку с готовым анализом. В ней было указано процентное содержание гумуса, кремнезема, фосфора, азота, кальция и других веществ, содержащихся обычно в почве.
— Имейте в виду, — сказала лаборантка, — почва хорошая, но загрязнена автолом. Для сельскохозяйственных культур не пригодна.
— Рахмат! Вот спасибо! — обрадованно воскликнул посетитель и от души протянул руку лаборантке.
Та удивленно пожала плечами: она никак не могла взять в толк, почему этот человек обрадовался тому, что почва испорчена автолом?
Вечером Рахманов выехал в управление. Всю ночь в поезде он писал обстоятельный доклад и утром, войдя в кабинет начальника, как всегда сдержанный и спокойный, поставил на стол железный ящичек, положил гаечный ключ и два бумажных пакетика.
— Преступление совершено не Ляпуновым и Максудовым, — начал свой доклад капитан. — Во всяком случае, не они похитили деньги.
— Вот как? — Начальник с любопытством посмотрел на Пожарника. — Объяснитесь.
— Еще до выезда в район я осмотрел этот ящичек, найденный, как вы знаете, в доме номер девятнадцать, где скрывались Ляпунов и Максудов. Это, разумеется, была веская улика против них. Так думал вначале и я. Ящик был взломан: у преступника, естественно, не было ключа. Однако при более
