попыталась понять, знает ли он, насколько больно делает ей. Сарказм его ранил Скию не хуже толедского меча.
– Если ты опять превратишь меня в тролля, то да поможет мне Бог… только ни один человек в королевстве тогда не осудит меня, если мне придется тебя убить.
Ския поглядела на него с горечью.
– Ну почему ты говоришь мне такие страшные вещи?
– А почему ты держишь меня при себе? Зачем превращаешь в тролля?
И он двинулся на нее. Ския в ужасе отпрыгнула.
– Если ты еще раз превратишь меня в эту тварь, я…
Принц не договорил фразу, он исчез.
– Я убью тебя! Убью! Клянусь в этом! – завопил тролль от ярости, подпрыгивая в углу.
Встав, Ския потерла затекшую руку. Она не хотела возвращения тролля, однако и принц пугал ее злым, черным взглядом. Иногда действия Скии подчинялись инстинкту, как было тогда с драконом. Ей хотелось бы, чтобы Эйдан понял это и перестал пугать ее.
Взгляд ее обратился к троллю. На принца было приятнее смотреть, чем на крохотного гадкого уродца, однако сила Эйдана была опаснее.
– Тогда уходи отсюда. Ступай под свой мост.
– Не пойду! Не пойду! – Троолль стиснул маленькие кулачки и принялся грозить ими Ские.
Она обратилась к самому худшему оскорблению. Она расхохоталась.
– Уходи. Лезь под свой мост в сырость и темноту.
Тролль перестал скакать. Застыв на месте, он глядел на нее полными печали тупыми глазками.
– Так, значит, тебе не нравится мост, правда? И ты хочешь сидеть здесь, возле огня. – Приблизившись к очагу, Ския помешала варево, бурлившее в черном котле. – У меня есть пенистый мед и сладкие сахарные пирожки. Моя приятельница, старая сова, живущая в чаще орешника, даже принесла мне на ужин кролика. – Она искоса посмотрела на тролля. – Принц Эйдан, можете вернуться, но ведите себя подобающим образом.
Тролль сложил ручки на груди и поклонился, являя образец покорности.
Ския снова рассмеялась. Сердце ее мечтало провести с ним еще один вечер. В ту жуткую грозовую ночь Эйдан рассказывал о своем отце, о войнах и королевствах. Он был мягок с ней, потому, должно быть, что во тьме под мостом было столь же одиноко, как и в ее домике. Тогда она предложила принцу меда и пирожков, и он съел столько, что хватило бы на целый батальон. А потом, огрубевший от войн, он повалил ее на матрас и долго любил и любил ее, пока оба они не насытились. А потом оба они уснули в свете меркнущего очага.
Проснулась она одна.
Ей потребовался целый день, чтобы отыскать его. Чары вернули принца в коттедж, предательство бросило назад под мост. Но ничто не могло исцелить ее раненое сердце. Уже никакой океан не смог бы вместить выплаканных ею слез. В страстном порыве она сказала Эйдану, что любит его. А он убежал от нее, словно она… словно она была ведьмой.
Глаза ее стали печальными. Поглядев на тролля, Ския прикусила нижнюю губку.
– Напрасно я снова делаю глупость. Быть может, тебе лучше оставаться под мостом.
С проворством ребенка тролль ухватил треногую невысокую табуретку и сел в углу, склонив голову и сложив руки. Такой тихий и жалкий, что она уже готова была забыть, что крохотное чудище сотворено ею, а не Господом.
– Хорошо. Я позволю принцу Эйдану вернуться, – подобрав юбку полотняного платья, она присела перед ним на корточки. – Но ты должен быть хорошим.
Тролль кивнул.
Она снова щелкнула пальцами. Принц вернулся и бросился на нее. Пальцы ее опять щелкнули. Тролль снова вернулся – в куда большей ярости.
Ския облегченно вздохнула. Если бы принц Эйдан не зацепился за крашеный треногий табурет, возможно, ей самой пришлось бы топать в гневе ногами.
– Ну почему ты не хочешь вести себя хорошо? Неужели ты так ненавидишь меня? – Она не знала, хочет ли на самом деле услышать ответ.
Подняв свой треногий стульчик, тролль вновь изобразил раскаяние. Она решила не обращать на него внимания и потому отправилась к буфету с медовыми пирожками.
Желая как следует досадить троллю, Ския съела перед ним весь пирожок – до последней сладкой крошки.
– Ну вот, – она погладила себя по животу. – Восхитительный вкус. Кстати, у меня их столько, что просто и не знаю, как управляюсь со всеми. – Она прикрыла глаза. – А что едят тролли на ужин? Холодных жаб? Или поганки?
Лицо тролля исказило отвращение. Ския тут же показала ему на дверь, ожидая, что он уйдет, но тут лицо его исказил ужас.
– Итак, ты хочешь остаться и получить мед и сахарные пирожки, так?
Он кивнул.
– Тогда я предоставлю тебе еще один шанс. Но будь хорошим маленьким принцем, иначе получишь как следует. Понял?
Он кивнул.
Ския щелкнула пальцами. Принц поднял глаза.
– Каким странным ты кажешься, – заметила Ския. Рот Эйдана с возмущением изогнулся, когда принц обнаружил, что все еще сидит на низеньком табурете.
– А ты кажешься такой прекрасной. – Он встал, тем не менее оставаясь на месте.
Она вспыхнула. Принц этого не знал, но когда он бывал добр к ней, чары его действовали на Скию сильнее, чем ее собственное волшебство.
– Иди сюда. Я налью тебе меду. – С ласковой улыбкой Ския черпнула чашей из котла. И поставила на стол перед принцем.
– Садись, если хочешь.
Принц осторожно обошел стол и уселся на скамью возле очага.
Чашку горячего меда он выпил до дна, не отводя глаз от Скии.
– Ты ведь понимаешь, что тебе придется отпустить меня, – произнес он низким голосом.
– Почему? – прошептала она.
– Я подслушал твой разговор с сестрой. Отец мой намеревается взять штурмом замок твоего отца. Король Турое убьет всех твоих. Я его единственный сын.
– Я держу тебе здесь только затем, чтобы ты не убил их.
Принц нахмурился. Красота его стала страшной, решила Ския.
– Я попал в этот лес потому, что заблудился. Я выехал на разведку, чтобы поподробнее разузнать об артиллерии твоего отца, но мне не представилось даже такой возможности, так ведь?
Она улыбнулась, однако новость заставила ее быстро помрачнеть.
– Короля Турое ждет поражение.
– Его войско сильнее вашего. Я это знаю.
Ския глядела на язычки огня.
– Если я отпущу тебя, ты присоединишься к отцу, и замок падет. Это всего лишь предлог. Вы, люди Кланкуллена, любите воевать.
– Раз у нас есть сила захватить землю, значит, у нас есть и право на это.
Ския поглядела на принца. Такой сильный, простой и честный. Она не сомневалась в том, что принц способен захватить замок ее отца даже без помощи короля Турое.
– Но мы – мирный народ. Мы не любим воевать.
Протянув руку, он положил ее на правую ладонь Скии, ту самую, которой она творила чудеса.
– Ведьмы не укрепляют мир. Они сеют ненависть, раздоры и страх.
– Я не хотела становиться ведьмой, – проклятые слезы увлажнили ее глаза. – Я удалилась сюда, в изгнание, чтобы сохранить мир. И я не могу позволить вам, тебе и твоему отцу – нарушать его.
