— Я ей не говорила.
Эбби повернулась и похлопала Джулию по холодной руке.
— Мы найдем твою малышку. Не волнуйся. — Она снова взглянула на Брэда. — Но будь осторожен. Она на пределе.
— Я тоже.
Когда они вошли в дом, всегда рано встающая Энни вышла через кухонную дверь в конце холла, принеся с собой запах свежесваренного кофе.
Ее лицо просветлело при виде Брэда.
— Мистер Брэд! Слава Богу! Ваша мама с ума сходит от беспокойства… — Она удивленно замолчала, разглядев за его спиной Джулию в огромной шубе Эбби, свисающей с ее плеч, как палатка, до самых лодыжек. Рукава же достигали кончиков пальцев.
— Миссис Брэд! То есть, я хотела сказать, мисс Джулия… — Она покраснела и вытерла руки о фартук, явно сгорая от любопытства.
— Привет, Энни.
— Мать уже встала? — спросил Брэд.
— Я только что отнесла ей чай.
Брэд повернулся к Джулии.
— Почему бы тебе не пойти с Энни? Выпей чашку кофе, съешь что-нибудь. Я не задержусь.
Джулия не двинулась с места. Увидев выражение ее лица, Эбби подтолкнула Сета и, кивком головы пригласив с собой Энни, скрылась в кухне.
— Дженни — моя дочь, — начала Джулия.
— И моя. — Бледное и усталое лицо Джулии начало краснеть, но Брэд стоял на своем. — И моя мать ее похитила. — Джулия покраснела еще больше. — Там, в Диснейленде, ты обвиняла меня в том, что я все делаю лишь по ее указке. Теперь же, когда я решил поступить самостоятельно, ты не разрешаешь мне сделать это без твоей помощи. — Джулия упрямо смотрела под ноги. — Ты пять часов провела со мной в самолете, ты не можешь не понять, что я вполне подготовлен к этой встрече.
Лицо Джулии горело. Ее потребность разобраться во всей этой истории самостоятельно оттеснила все другие соображения. Как обычно, она все понимала умом, а не чувствами, несмотря на свой чисто животный страх за Дженни.
— Ты сказала, что я изменился, как и ты сама. Ты что, сейчас пересмотрела свою точку зрения?
Джулия отрицательно покачала головой.
— Доверься мне, — попросил Брэд.
— Я не тебе не доверяю.
— Ты считаешь, она снова сможет надеть на меня узду?
— Она попытается.
— Конечно, попытается. Но я ей не позволю. Доверься мне, — повторил он.
Она подняла на него глаза.
— Ты будешь… осторожен?
— Я умею обращаться со своей матерью лучше, чем кто-либо. Я из нее это вытащу, Джулия.
— Но речь идет о Дженни.
— Знаю. О моей дочери. Джулия снова покраснела.
— Ты забыла, я теперь знаю Дженни. Я был с ней, радовался ей, восторгался ею. Я хочу ее вернуть не только для тебя, но и для себя.
«Что с ним произошло? — дивилась она. — Он так скверно выглядел в самолете, был в таком ужасном настроении». Когда он потерял сознание, ее охватил ужас. Хотя в этом не было ничего удивительного, если учесть, под каким эмоциональным стрессом он находился. То, что она испытывает сейчас, он испытывал днями, не часами. «О, Господи, — в отчаянии подумала она, — я снова все запутала».
— Прости меня, — сказала она покорно, — Я рассуждала умом, а не сердцем.
Он понимающе улыбнулся.
— Я знаю. — Обняв ее за плечи, он повел Джулию в направлении кухни. — Иди к остальным. Съешь что-нибудь, если сможешь. Ты уже больше двенадцати часов не ела.
— Я не могу.
Она посмотрела ему в глаза, улыбнулась дрожащими губами и вошла в кухню. Но когда он повернулся и пошел к лестнице, она опять открыла дверь и смотрела, как он поднимается по ступеням и сворачивает за угол, направляясь в спальню матери. Он шагал решительно, высоко подняв голову. «Господи, помоги ему, — взмолилась она. — То, что он собирается сейчас сделать, ужасно». Она попыталась представить себя на месте леди Эстер, вообразить, что это Дженни идет по лестнице, чтобы бросить ей в лицо чудовищные обвинения. «О Господи, помоги ему».
21
Как он и предвидел, мать сидела в постели, откинувшись назад, с подносом на коленях и пила чай — «Лапсанг Сучонг», без молока и без сахара, держа перед глазами вечерний выпуск «Таймс».
Услышав, как открылась дверь, она опустила газету и широко раскинула руки.
— Брэд! Слава Богу! Дорогой мой мальчик, где ты был? Я так волновалась!
Брэд повернулся и запер дверь. Но он не бросился в ее объятия, а встал к ней лицом. Она опустила руки.
— Дорогой?
— Где Дженни, мама? Что ты с ней сделала?
Она молча смотрела на него. Полное непонимание.
— Дженни? Кто такая Дженни? О чем ты говоришь?
Именно в этот момент с упавшим сердцем он осознал, что все правда. Если мать знала, что у Джулии есть дочь, ей должны были быть известны все подробности. «Господи, помоги нам обоим». Но он должен был это сделать.
— Дженни, как ты прекрасно знаешь, дочь Джулии — и моя. Тот самый ребенок, которого вчера по твоему приказу Маркус Левин украл из Диснейленда.
— Диснейленда! — Снова неописуемое удивление. — Дорогой мой мальчик, о чем ты говоришь?
— Ты знаешь.
— Я очень бы хотела знать. Но не имею об этом ни малейшего представления.
— Брось, все это твоя затея. Я в этом ни на секунду не сомневаюсь. Никто другой не способен придумать подобное!
Теплоты в ее взгляде заметно поубавилось. Такого она явно не ожидала. Она упорно старалась удержать его взгляд, поставить его на колени. Но он оставался стоять, как и стоял, поэтому она быстро поменяла свою роль.
— Ой, бабушка, какие большие у тебя глаза!
— Чтобы наконец-то лучше тебя разглядеть!
Дразнящая улыбка исчезла. Она снова сменила роль.
— Ах, мой дорогой! Ты расстроен, правда? — Она опять протянула к нему руки. — Тебе нужно было просто прийти ко мне и попросить объясниться относительно всего того ужасного, что наговорила Кэролайн…
— Уже поздно объясняться, мне нужна Дженни. Где она, мама? Что ты с ней сделала?
— Сделала с кем, дорогой? — Тоном она давала понять, что никак не возьмет в толк, о чем идет речь…
— Дженни — мой ребенок, а вовсе не Поля Шамбрена. Я ее видел, мама, так что я это знаю, — как, впрочем, и ты. Иначе зачем тебе было бы ее красть?
На лице леди Эстер отразилась та боль, которую она испытывала, когда он употреблял, как она считала, неподобающие выражения.
