Галера чёрного мага

Словно взывая о помощи, Эйлис взглянула на Аравана, но эльф сказал:

— Не спорь с отцом, это его право решать, Chieran. Если наше предположение верно, Дарлок явится на место падения следующего потока. — Араван достал из сундука карту и разложил ее перед собравшимися. — Учитывая, что потоки проходят около пятидесяти лиг в день, к тому времени, когда мы вернемся из Кайрана, Дарлок будет уже недосягаем для нас. Нет, Эйлис. Если Дарлок движется на восток и мы собираемся поймать его и прекратить его злодеяния, то нельзя терять время.

Эйлис обвела взглядом всех присутствующих:

— И что же мы будем делать, когда настигнем его? Кто сможет противостоять ему?

Бокар поднял топор:

— Я готов сразиться с ним в любой момент.

— Да ты и приблизиться к нему не сумеешь, гном! — фыркнул Эльмар.

— Тогда мы должны застать его врасплох, — сверкнув глазами, предложил Джату.

Эйлис протянула ладони вперед:

— Еще раз спрашиваю: кто из нас может с ним справиться?

— Я, — прозвучал голос Джиннарин, донесшийся из клубка тени в центре стола.

Никто не произнес ни слова, и Джиннарин продолжила:

— Я могу подобраться к нему незаметно. И не забывайте, мои стрелы — смертельны.

— Нет, пикса, — запротестовал Эльмар. — Это слишком опасно. Надо придумать что—нибудь другое.

Клубок тени растаял, и в свете фонаря вновь появилась Джиннарин.

— У него должен быть корабль, капитан, — начал размышлять вслух Джату. — Потопив корабль, мы покончим и с его хозяином.

— Если мы потопим корабль, он просто уйдет пешком, — возразил Эльмар.

Мысли Аравана вернулись к мокрым следам мага, которые он оставил в свое первое посещение «Эройена», стоящего на якоре в порту Арбалина.

— Тогда сожжем его! — Бокар стукнул по столу кулаком. — Бросим огненные шары на палубу, и пусть горит.

— Ты не помнишь, как я поступил с шарами кистан—ских разбойников? Он сделает то же самое… если не хуже, — остудил пыл воина Эльмар.

— А не попробовать ли нам поджечь корабль Дарлока, когда самого его не будет на палубе? — неуверенно предложил Джату.

— Сам понимаешь, какую глупость придумал, — ухмыльнулся Эльмар.

— У тебя есть план? — проскрипел Бокар.

— Пока нет, гном. Но я что—нибудь придумаю.

В наступившей тишине резко зазвучал голос Эйлис:

— Это все? Самое лучшее, что мы сумели придумать? Каким—то образом мы подкрадываемся к кораблю Дарлока и забрасываем его огненными шарами в надежде, что хозяин прячется в трюме. Шикарный план! Ничего не могу сказать!

— Дочь! — повысил голос Эльмар. — Я же сказал, что подумаю над этим.

— Надеюсь, отец. Я очень надеюсь, что хотя бы один из нас явится с более подходящей идеей, и побыстрее — у нас мало времени.

Эльмар ходил из угла в угол каюты и бормотал что—то себе под нос. Наконец он повернулся к Джиннарин и сказал:

— Огонь можно победить только огнем. Ресницы Джиннарин взметнулись вверх.

— А я думала, что лучше заливать пламя водой…

— Ну что ты мелешь, пикса! Где твоя голова? Я не имею в виду обычное пламя. Я подразумеваю огонь, заклинание.

— Моя голова на месте, Эльмар! — выпалила Джиннарин, тыча себе в темечко. — Если ты хочешь, чтобы я знала, о чем ты говоришь, тогда объясни понятными словами.

— Я имею в виду, пикса, что потребуется заклинание для борьбы с заклинанием.

— Но Эйлис сказала…

— Не важно, что сказала Эйлис.

— Разве она не права?

— В некоторых вопросах она права, пикса, а в некоторых нет. Но послушай: я очень надеюсь использовать внезапность; как справедливо заметил Джату, мы должны застать его врасплох. — Старец потер от удовольствия руки.

— И как же ты предлагаешь это сделать, Эльмар?

— Подумай вот о чем, пикса: что если Дарлок не сможет увидеть огненные шары?

— Хм… Я полагаю, они беспрепятственно разрушат его корабль.

— Совершенно верно, — радостно подтвердил маг. — Совершенно верно. А я могу скрыть их, сделать их незаметными.

— Но, Эльмар, разве он не может использовать для их обнаружения магический свет? — возразила Джиннарин.

— Может, пикса, вот почему нападение должно быть неожиданным. Затем мы поджигаем корабль и, если Дарлок убегает, протыкаем его стрелой из арбалета. Таким образом, ему приходит конец.

— Ты полагаешь, он и в самом деле на корабле? А если нет? Что тогда?

— Как еще ему передвигаться посреди океана, пикса? Скажи мне.

— Я не знаю, Эльмар. Ты же у нас маг. Вот ты мне и скажи.

— П—фа! Ты задаешь дурацкие вопросы. Не вижу смысла обсуждать эту тему.

Джиннарин не понравилось, что Эльмар ушел от ответа, но поскольку поделать с этим она ничего не могла, то спросила:

— Значит, таков твой план? Это все?

— Да, все. И что ты о нем думаешь?

— Я думаю, Эльмар, что он полон прорех. Если Дарлок такой маг, каким ты его сам считаешь, то против твоих заклинаний у него найдутся свои собственные. Не погасит ли он огонь, которым мы запалим его судно? Не повернет ли он стрелы арбалета в обратном направлении, чтобы поразить нас? Атакуй кто—либо тебя подобным образом, как бы ты поступил? А почему Дарлоку не сделать того же самого?

Бокар, Джату и Фризиан пили чай в кают—компании.

— Мы разберемся с Дарлоком так же, как с пиратами в проливе Алакка, — заявил Бокар. — Только на этот раз подходить к борту вражеского судна и атаковать его будем мы. Ясно как день.

— О—го—го, — зарокотал Джату, изобразив скептическую мину на лице, — просто как день. Не забывай, Бокар, что на борту чужого судна находится маг. А где дело касается магов, ничего простого не бывает.

К столу подошел один из моряков:

— Мистер Фризиан, сэр, ветер начинает меняться. Он становится теплее и дует теперь с юго—юго— запада.

Когда Фризиан встал и готов был уйти, Джату тряхнул головой и сказал:

— Твой план, Бокар, может быть, и хорош, но в нем есть одна слабость, на которую указала леди Джиннарин. Как мы сумеем подойти к Дарлоку, оставаясь незамеченными?

— У меня нет привычки падать в обморок, — сказала Эйлис, остановившись посредине каюты, которую они занимали с Араваном.

— К чему ты об этом говоришь, Oner an? Эйлис встряхнула головой:

— Понимаешь, раньше я никогда не теряла сознание, но теперь это начало входить в привычку.

Араван притянул Эйлис к себе:

— Ты вся дрожишь, Эйлис.

— Я боюсь, Араван, боюсь за отца.

— Ты хочешь мне что—то рассказать? — Он погладил ее по волосам.