невозможным, и ушла, окунулась в самостоятельную жизнь.
Линде повезло — почти сразу же она нашла место продавщицы в универсальном торговом комплексе ВДВ — «Все для всех».
С Ньюмором они иногда встречались в городе, но крайне редко, и встречи эти носили случайный характер. Ньюм, теперь известный ученый, был ужасно занят. Он объяснил ей, что занят все той же задачей исправления природы человека, которой увлекся еще в отроческие годы. Линда узнала, что эксперименты его стоят чрезвычайно дорого, он тратит на них все деньги, и их не хватает. Несколько раз он повторил малопонятное словосочетание «ансамбль античастиц». Линда, однако, вспомнив про «камеру Вильсона», требовать объяснений не решилась.
Однажды они столкнулись на углу, близ закусочной-автомата, куда Линда решила забежать после работы. Услышав о денежных затруднениях Ньюмора, Линда робко предложила ему все свои скромные сбережения. Когда она назвала сумму, Ньюмор улыбнулся.
— Ты с работы? — спросил он.
— Да.
— Так пойдем-ка лучше в стерео, чем решать финансовые проблемы, — предложил он.
Линда, поколебавшись, согласилась.
Когда они направлялись к ближайшему куполу, девушка подумала, что внезапное предложение Ньюмора не отличается особой последовательностью. То он, видите ли, страшно занят — каждая минутка на счету, то вдруг выкраивает добрых полтора часа, чтобы посмотреть кривляний комика или очередную трогательную любовно-кинозвездную историю.
В сферозале, когда они уселись в кресла, Ньюмор взял Линду за руку.
Девушка безучастно смотрела на экран, мысли ее были заняты другим. Прежде она почла бы за счастье — сидеть вот так, в темном зале, рядом с Ньюмором, и чтобы он держал ее за руку. Но теперь прикосновение Ньюмора не взволновало ее. Как все меняется!
Теперь их дороги разошлись.
У Ньюмора своя жизнь, свои заботы.
А у нее есть Арбен.
Когда они вышли из сферозала на улицу, уже стемнело, и панели домов начали светиться.
— Мы не виделись целую вечность, Рыжик, — сказал Ньюмор.
— Не вечность, а чуточку меньше: четыре месяца, — уточнила Линда. Она обратила внимание, что со времени их последней встречи Ньюмор побледнел и осунулся.
«Ньюм, как всегда, не щадит себя в работе», — подумала девушка.
— Как тебе фильм? — спросила она.
— Ничего, — рассеянно ответил Ньюмор.
— Ты во время сеанса ни разу не улыбнулся…
— У меня горе, Линда. Большое горе, — сказал Ньюмор. — Мама умерла.
— Давно?
— Вскоре после того, как мы с тобой виделись. Она очень тосковала об отце, и это свело ее в могилу. Если бы можно было избавить ее от этой тоски, от воспоминаний, она могла бы еще долго жить…
— Разве это можно — избавить человека от воспоминаний? — спросила Линда.
— Надеюсь, что да. Такой опыт скоро будет проводиться, — ответил Ньюмор.
Они разговаривали, бесцельно переходя с одной ленты на другую. Вспоминали детство, погибшего капитана.
— Ньюм, ты напрасно отказываешься от моих сбережений, — сказала Линда. — Мне они ни к чему. Я здорова и зарабатываю себе на жизнь…
— Спасибо, Рыжик. Но мне досталось наследство — два с половиной миллиона жетонов.
— Два с половиной миллиона, — повторила Линда. В ее представлении это была сумма ни с чем не сообразная, совершенно фантастическая. Это сколько же ей надо жизней, чтобы сколотить такую сумму? Десять? Сто? Она пыталась было прикинуть, но тут же отказалась от этой затеи.
Впрочем, любовью к арифметике, как и к прочим точным (а равно и неточным, если можно так выразиться) наукам, Линда никогда не отличалась.
По предложению Ньюмора они зашли в кафе отдохнуть немного.
— Что же ты будешь делать с наследством? — спросила Линда, когда подали мороженое.
— Придумаю что-нибудь. — Он перехватил взгляд Линды и спросил: — Ты хочешь предложить, как распорядиться капиталом?
Девушка кивнула.
— Ну-ка, скажи. Это интересно, — оживился Ньюмор, слизывая с ложечки мороженое.
— Во-первых, можешь сразу бросить работу, она слишком изматывает тебя.
— Интересное предложение… — Ньюмор наморщил лоб, словно всерьез обдумывая слова Линды. — А на что же мне жить, ваша милость?
— На проценты.
— Верно, — согласился Ньюмор. — Я не подумал об этой возможности.
— У тебя появится масса свободного времени… Это такая прелесть — свободное время!
— А на что его употребить?
— Придумай что-нибудь сногсшибательное, — предложила Линда.
Ньюмор откинулся на спинку стула.
— Например?
— Женись, — сказала Линда.
Ньюмор пристально посмотрел на нее и улыбнулся.
— Мы с тобой не пара, — сказал он. — Разве можно придумать двух более несхожих людей? Согласись, что мы с тобой, связанные узами Гименея, представляли бы весьма забавное зрелище.
— Ты, как всегда, прав, — согласилась Линда. — Действительно, зрелище было бы забавное. Но дело в том, что, предлагая тебе жениться, я вовсе не себя имела в виду.
— А кого же?
— Мало ли девушек на свете?
Ньюмор бросил на стол мелочь.
— Я обручен, — сказал он.
— Что ж ты раньше не сказал?
— Думал, ты знаешь.
— Откуда мне знать? — пожала плечами Линда. — «Брачный курьер» я не выписываю.
— Да, я обручен, и навеки, как любят говорить поэты, вроде Арбена, о котором ты в прошлый раз столько рассказывала, — проговорил Ньюмор.
— Арбен не поэт, а импровизатор.
— Не все ли равно? — махнул рукой Ньюмор. — Главное, чтобы работа ладилась. Как у него дела в Уэстерне? Он, кажется, там работает?..
— Плохо по-прежнему, — вздохнула Линда. — Я просто в отчаянии. Если так пойдет и дальше, могут уволить. Уэстерн шутить не любит, ты знаешь.
— Неужели так обстоят дела?
— Хуже некуда.
— А в чем дело?
— Со здоровьем у него неладно. Ни с кем ужиться не может. Нервы.
— Нервы — болезнь века. Человечество должно воздвигнуть золотой памятник тому, кто избавит его от расстроенных нервов.
— Вот и у Арбена, видно, эта самая болезнь века.
— А в чем болезнь выражается у Арбена? — неожиданно заинтересовался Ньюмор.
— Его все время мучают какие-то кошмары, или сны, или видения, что-то в этом роде, — произнесла Линда. — А после бессонной ночи, сам знаешь, каково работать. Все валится из рук. Ну, а если бессонница систематическая…
Ньюм побарабанил пальцами по столу.
