«Вы играете с огнем, – вспомнил он слова своей сестры. – Кому-то из вас все это выйдет боком».
Его рука, коснувшись Абби, обреченно упала. Они действительно играли с огнем, но, черт возьми, он ни за что не причинит боли своей секретарше. Она заслуживает большего, чем стать жертвой обычной любовной интрижки. Все эти томительные прикосновения, легкие поцелуи перед Эмеральд и Руби идут только на пользу дела. С отъездом ее тетушек Кэллан, разумеется, положит конец своим эротическим фантазиям в отношении Абби.
Он набрал полную грудь воздуха, указал ладонью на таверну и сказал как можно бодрее:
– После тебя.
Из зала доносились звуки музыки и шум голосов. Кэллан галантно открыл перед Абби входную дверь, переступил порог, и все внутри таверны неожиданно смолкло. – Сюрприз!
Глава шестая
Таверна была битком забита народом. Глаза всех посетителей разом устремились на Абби и Кэллана. Эмеральд и Руби в пестрых ярких одеяниях, украшенных блестками и бусинками, стояли, улыбаясь друг другу, под самодельным бумажным плакатом во весь бар со словами поздравления Абби и Кэллану. Казалось, будто все горожане собрались в зале и наперебой выкрикивали приветствия и пожелания счастливой семейной жизни. Мужчины похлопывали Кэллана по спине и дружески трясли его руку. Женщины обнимали его «невесту».
– Мы так счастливы за вас!
– Вы такая замечательная пара!
– Кто бы мог подумать?
Все это никак не укладывалось у Абби в голове, пока она переходила из одних объятий в другие. Это просто немыслимо!
Руби и Эмеральд – вот кто подстроил все это. Ей бы следовало догадаться о том, что они затевают. Но она всю неделю была поглощена отношениями с Кэлланом и совсем упустила своих тетушек из-под контроля. Это было чудовищной ошибкой. Теперь у Кэллана есть право на нее гневаться. Возможно, с ужасом подумала она, он даже перестанет с ней разговаривать.
Абби постаралась найти его в этом море чужих тел, но неожиданно угодила в чьи-то тесные объятия.
– Добро пожаловать в семью, сестренка, – сказал ей с ухмылкой Гейб Синклер, после чего нежно поцеловал ее в губы.
О боже! Она вытаращила на него глаза, не в силах вымолвить ни слова. И это Гейб, самый степенный из братьев Синклер?!
Очки сползли у нее с носа. Не успела она перевести дыхание, как кто-то вырвал ее из объятий Гейба и заключил в свои.
– Мой черед, братишка.
Теперь ее целовал Люсьен. Самый горячий из братьев! Люсьен припечатался к ее губам, словно марка к конверту. Все вокруг нее галдели, кричали поздравления. Голова у нее шла кругом. Если бы Люсьен сейчас выпустил ее из объятий, она сразу бы рухнула на пол.
У нее вовсе помутилось в мозгу, когда она перекочевала из рук Люсьена в руки Риза. Тот, похоже, был намерен превзойти своих братьев в силе и страстности поцелуя. Абби почувствовала, как в груди Риза закипает смех, когда мужчины, окружившие их плотным кольцом, стали свистеть и подбадривать его криками. Ее лицо пылало от смущения. Она не понимала, откуда в братьях Синклер взялась эта дурацкая неистовость.
– Довольно, братик, – услышала Абби хорошо знакомый ей голос.
Кэллан с окаменевшим лицом прижал ее к себе и ловко оградил от своих братьев и прочих желающих продолжить обряд целования. Измученная «невеста» прильнула к нему, едва не расплакавшись от пережитого. Она понимала, как он сердит, но только рядом с ним чувствовала себя защищенной.
Кэллан склонил к ней голову и шепнул в самое ухо:
– Ты в порядке?
Она кивнула и набрала полную грудь воздуха, чтобы прийти в себя.
– Прошу внимания. – Тетя Руби звякнула в колокольчик на стене за стойкой бара.
Когда толпа стихла, Абби подумала, что каждый наверняка слышит, как бешено колотится в ее груди сердце. Как бы сильно она ни любила своих тетушек, но в тот момент готова была задушить их обеих.
– Как вы все знаете, – громко произнесла Эмеральд, – эта вечеринка – в честь помолвки нашей очаровательной племянницы Абигайл Томас и ее красавца жениха Кэллана Синклера.
Толпа разразилась свистом и криками радости. Кто-то всунул в дрожащую руку Абби бокал шампанского. Эмеральд подождала, пока уляжется гомон, потом выдержала в тишине эффектную сценическую паузу и подняла бокал шампанского со словами:
– За нашу дорогую Абби. Будь всегда счастлива, живи в мире с добрым мужем, и пусть тебе ни в чем не будет отказа.
Особенно бурно ее тост приветствовали женщины. Когда крики в зале вновь стихли, пришел черед поднимать бокал Руби.
– За Кэллана! Пусть твоя любовь к Абби будет сильной и искренней. Может, в твоем роду найдется еще кто-нибудь такой же закваски, как ты?
Слова Руби были встречены такой овацией, что от грохота едва не рухнула крыша. Мужчины хлопали троих Синклеров по спинам, женщины визжали. Даже Кэллан улыбнулся нелепому тосту. Глядя на выражение его лица, можно было подумать, будто происходящее даже забавляет его. Абби не верила собственным глазам. Как он может в этом хаосе, в этом унизительном маскараде находить хоть что-нибудь забавное?
У самой Абби едва хватало сил на вымученную улыбку. В конце концов, что другое им обоим оставалось? Не заявлять же во всеуслышание: «Спасибо, это было здорово, только наша помолвка дутая, мы просто притворялись перед тетушками Абби»? Она опустила бокал, стараясь не подать вида, насколько ей неприятен вкус шампанского, и благодарно кивнула всем тем, кто желал ей добра. Некоторые из присутствующих были ей незнакомы, но многих она знала очень хорошо. Например, мистера Уэлдема из аптеки, Джейн Нидхем, менеджера рынка, Ричарда с почты. Как теперь она будет смотреть им в глаза?
Еще она знала Кару, сестру Кэллана. Та сидела у стойки бара со своим мужем Яном. На губах ее была слабая улыбка. Абби подумала, что ей все известно. Кэллан наверняка рассказал ей правду, как, впрочем, и своим братьям. Отчего же они тогда собрались здесь все вместе и веселятся?
Это какое-то безумие! И во всем происходящем повинна лишь она, Абби. Ее маленькая ложь во имя спокойствия тетушек породила весь этот кошмар. Абби зареклась никогда больше не допускать в будущем даже крупицы обмана.
– Слово жениху и невесте! – звучало со всех сторон.
Толпа вытолкнула виновников торжества на маленькую, чуть приподнятую площадку перед баром. Абби подумала, что Кэллан должен, наверное, перед всем городом честно и откровенно признаться, что всего лишь помогал бедняжке Абигайл Томас выпутаться из сложного положения.
Оказавшись в центре площадки, Кэллан обнял свою «невесту» за плечи, теснее прижал к себе и обвел взглядом зал. Толпа разом притихла. Абби затаила дыхание, ее руки заледенели.
– Некоторых из вас, наверное, удивило то, что мы с Абби помолвлены, – начал Кэллан. – Но, сказать по совести, и для нас самих эта помолвка стала полнейшей неожиданностью. Справедливо сказано, что люди предполагают, а Бог располагает. Мы хотели до времени хранить это в тайне, но коли вы все узнали, что ж… – он понизил голос, – тогда не выбалтывайте нашу тайну кому-то еще.
Взрыв всеобщего хохота был ответом на слова Кэллана. «Жених» весело подмигнул «невесте», которая уставилась на него в недоумении. Только что они прилюдно приумножили ложь, подтвердив ее, а он находит это смешным!
– Поцелуй ее, Синклер, – выкрикнул кто-то, и все остальные подхватили этот призыв, начав скандировать его нараспев.
Эмеральд и Руби стояли во главе толпы. В их глазах блестели слезы.
Паника охватила Абби. Колени ее подкашивались. Если бы она надумала сбежать отсюда, то вряд ли смогла бы это сделать. Одно дело – целоваться перед тетушками, но тут, перед столькими людьми!..
