на грунтовую, ведущую к лесу. Выключив фары, депутат на малой скорости въехал на тропу. Машина проделала несколько сотен метров, затем мотор заглох. Подождав несколько минут, Фабр достал из кармана пару кожаных перчаток. Медленно, словно совершая ритуал, он надел их. Если политический деятель хотел иметь чистые руки, он просто был обязан всегда брать перчатки… Внимательно оглядев окрестности, он два-три раза сжал кулаки, словно плотнее подгоняя кожу к форме своих рук. Снаружи все тихо. Луна слабо освещала подлесок. Он привык к таким встречам с владельцем гаража. Начиная с тысяча девятьсот семьдесят восьмого года, то есть около тридцати лет, сенатор давал на лапу Барбозе. Зачем? Чтобы купить его молчание.
В ту пору Фернандо только-только обосновался в Сент-Эмильоне. В двадцать два года он тешил себя надеждой заполучить когда-нибудь гараж. Банк дал ему ссуду, но, чтобы расплатиться, Фернандо потребовалось бы двадцать лет. В тот день, когда депутат Фабр предложил ему одно дельце, он увидел в этом удобный случай ускорить погашение заема. За двадцать тысяч франков ему всего-то надо было надрезать два тормозных шланга. По десять тысяч за шланг. Молодой Барбоза был не слишком разборчив. В конце концов, он не знал будущего пассажира автомобиля… И согласился испортить тормозную систему «рено-5». Спасения не было: тронувшись с места, машина уже не могла остановиться. В знак благодарности сенатор вручил ему обещанную сумму, но Фернандо подумал, что, в конце-то концов, любезность подобного рода заслуживает большего. В белом «рено-5», который он обрек на гибель, Фернандо нашел сумку с четырьмя школьными тетрадями. Сам того не ведая, он выкрал мотив махинаций избранника.
И с тех самых пор он хранил эти тетради в надежном месте, укрытом от нескромных взглядов. Они давали ключ ко всему делу, а это стоило денег. Теперь ему все было известно, и отчасти он, можно сказать, вошел в семью. Фабр не мог смириться с этим. Но он был труслив и не любил сам выполнять грязную работу. С той поры гараж и стал постепенно модернизироваться при помощи «сенаторской субсидии». Ежемесячно по три тысячи франков, не облагаемых налогом… Такова была цена молчания, цена крови и забвения. Но сегодня человек решил положить конец этому шантажу. После смерти Марьетта оставался лишь Барбоза, и история, вернее маленькая историйка, навсегда будет похоронена. Сделать это легко, тот ничего не заподозрит… Быстрый взгляд на часы… Пора идти. Фабр взял кожаный чемоданчик, стоявший прямо на полу, перед пассажирским сиденьем, и вооружился большим фонарем. Открыв ящик для перчаток, он вынул автоматический пистолет. Проверил обойму, передернул затвор и положил оружие в карман. Он приготовился. Выйдя из машины, Фабр направился к пригорку. Остановился, проверяя, не следит ли кто за ним. На горизонте ни единого огонька, лишь вдалеке приглушенный гул скаутских песен, обычных для этого времени года. Через несколько мгновений он продолжил путь, двигаясь к скалам, и исчез в небольшой пещере на их вершине. Сенатор осторожно пробрался по сужающемуся проходу, вонзавшемуся, казалось, в землю. Он зажег фонарь и углубился в узкую артерию. Через несколько десятков метров он оказался в просторном помещении, где прежде выращивались шампиньоны, большая часть которых отправлялась на консервные заводы Бордо. Через несколько минут Фабр добрался до привычного места. Увидев на камне зажженную масляную лампу, он поставил чемоданчик на землю. Затем опустил руку в правый карман. Холодное прикосновение к оружию успокоило его.
— Барбоза!.. Барбоза!.. Я здесь… Давай скорее, у меня нет времени.
Никакого ответа.
— Перестань, Фернандо, это Фабр, прекрати дурачиться!
Сенатор одну за другой осветил стены. Внезапно на одной из них появилась огромная тень. Фабр обернулся, продолжая сжимать в кармане пистолет:
— Фернандо, я принес деньги, перестань играть в прятки. Ты отдаешь мне тетради, и я уйду.
Незнакомец приблизился и вышел из тени. Но лицо его оставалось во мраке. Револьвер в левой руке был направлен на Фабра. Сенатор не узнал упитанной фигуры владельца гаража.
— Кто вы? Где Барбоза?
Никакого ответа. Почуяв опасность, сенатор запаниковал:
— Кто вы, черт побери?
— Фабр, погасите фонарь. Поднимите вверх руки и встаньте на колени.
— Кто вы? Где Барбоза?
Тон незнакомца стал угрожающим:
— Я что-то потребовал от вас. Повторять не буду!
— Да, хорошо… Вот.
Депутат в ужасе опустился на землю. Воцарилось долгое молчание, грозная тень смотрела на сенатора, он полностью был в ее власти.
— Теперь, когда вы получили деньги, я могу уйти?
— Нет!
— Чего вы от меня хотите?
— Видеть, как ты дрожишь от страха.
— Да вы больны! Кто вы, наконец?
— Призрак из прошлого.
— Призрак? Но кто же вы все-таки?
— Ее звали Режина.
— Режина, а дальше?
— КА-ДО-РЕ…
При звуках этого имени сенатор стал мертвенно-бледным, его прошиб пот.
— Я… Я ничего не сделал!
Не говоря ни слова, незнакомец продолжал смотреть на него, потом произнес:
— Виновного я знаю… Это Барбоза.
Лишь дыхание избранника нарушало тишину подземелья.
— Кто вы?
— Тот, у кого ты отнял мать.
— Это невозможно! Он умер… Он умер, говорю вам.
Мужчина снял оружие с предохранителя. Фабр умолял:
— Что вы делаете?
Безмолвие палача становилось невыносимым.
— Клянусь, я ничего не сделал.
— Однажды в июне, в среду, мы решили поехать на море… Но так и не добрались до побережья в тот день.
— Я тут ни при чем, клянусь, это Барбоза испортил тормоза. Я любил твою мать!
Этот аргумент, похоже, не убедил незнакомца.
— Видно, недостаточно любил, раз убил ее.
Сенатор, в слезах, взывал к неизвестному:
— Нет, это не я, это Барбоза, говорю тебе.
— Ты лжешь, как всегда!
— Нет, я не лгу. Я говорю правду… Клянусь.
— На этот раз тебе некому будет помочь, ты не сможешь использовать свои связи или обратиться к приятелям из содружества, по крайней мере к тем, кто остался.
— Так это ты…
— Молчи, лицемер!
— Мне не в чем себя упрекнуть! Клянусь тебе!
— Лжец!
— Ты мой сын…
Как истинный политик, избранник не растерялся и, не переставая рыдать, незаметно опустил руки.
— Остановись, ты не убьешь меня… Сын не убивает своего отца.
Не зная, достигла ли цели его речь, сенатор схватил спрятанный в кармане пистолет. Все в порядке, он держал его в руке. У него был шанс выбраться отсюда. Тот ничего не подозревал. Неожиданно он повернулся и выстрелил. Металлический звук рикошетом отскочил от стен. За ним последовал второй: это
