отдельных случаях крупные завоеванные государства получали видимость некоторой независимости: они приобретали скорее статус протекторатов, а не вассалов, однако внешняя политика все равно решалась хеттскими царями. Например, кое-где на границе с
Положение вассалов определялось подробно разработанными договорами с исторической преамбулой, в которой перечислялись все милости, оказанные предкам вассала со стороны хеттских царей, а завершался текст длинным списком богов, чей гнев обрушится на того, кто посмеет нарушить этот договор.
Не менее тщательно продуманные договоры заключались с другими великими державами того времени. Они основывались на равенстве и «братстве» сторон и включали в себя такие статьи, как непременные совместные действия против общего врага и поддержка законного наследника на случай смерти одного из монархов, подписавших договор.
Династические браки были обычным явлением политики этого периода. Хеттских царевен довольно часто выдавали замуж за иноземных властителей, стремясь таким образом закрепить с ними союз или обеспечить преданность вассального государства. Помимо всего этого существовала система международной гражданской службы, с помощью которой державы поддерживали между собою связь и заключали взаимовыгодные соглашения. Часто практиковался обмен дарами, и властители вели постоянную переписку со своими царственными «братьями» и со своими вассалами.
Все, что сказано выше, относится главным образом к хеттам и к той части Анатолии, которая находилась под их контролем, однако в сопредельных районах дело, видимо, обстояло таким же образом. Например, жизнь земледельцев на западе вряд ли сильно отличалась от жизни земледельцев Центральной Анатолии, и трудно представить, чтобы в Арцаве не правила подобная царствующая семья и дворцовая администрация не походила бы на аналогичную организацию хеттов.
Взаимоотношения между самой Арцавой и ее землями не совсем ясны. Возможно, между ними существовали вассальные отношения. Во всяком случае, царские семьи мелких государств были тесно связаны с Арцавой целым рядом династических браков. В международном плане Арцава страдала прежде всего оттого, что находилась как бы на периферии Ближнего Востока, и царь Арцавы стремился заручиться «братской» поддержкой хеттского великого царя. Однако его гражданские службы не могли соперничать с аккадскими, чей язык был в то время международным, и, когда он писал своему «брату» в Египет, его письма приходилось переводить на хеттский, менее употребительный язык внутренней анатолийской дипломатии. Этот недостаток наверняка был бы быстро устранен, если бы царь Арцавы сумел утвердиться как международная фигура.
Нам мало известно о социальной и политической организации северо-запада Анатолии. Единственное, что можно сказать: больше всего на резиденцию «феодального» правителя с его «баронами» походила Троя и общий характер строя, описанного выше, видимо, вполне подходил к этому району. Те немногие данные, которые нам доступны, позволяют предполагать, что во всех других областях Анатолии, например в Ацци (Хайасе), ситуация была весьма сходной, в то время как в более отдаленных областях на протяжении всего II тысячелетия до н. э., по-видимому, сохранялся племенной строй.
Глава VII. Религия
Религиозные представления и обряды определенного сообщества обычно очень трудно выстроить в единую стройную систему. Зачастую эти обряды и верования вырабатываются столетиями, а иногда тысячелетиями, со всевозможными изменениями и добавлениями, вызываемыми внешними влияниями или внутренними социальными и экономическими переменами, и порой стороннему наблюдателю невозможно разобраться в противоречивых обрядах и сущности, казалось бы, однозначных божеств. Религия хеттов — прекрасный тому пример. Корни ее уходят в каменный век, а бесчисленные изменения и добавления между VI и II тысячелетиями до н. э. привели к такой мешанине, что сами хеттские «теологи» лишь с трудом могли организовать какое-то подобие «официального» культа и пантеона. За этой государственной культовой организацией нетрудно разглядеть множество различных элементов, как местных, так и инородных, которые, частично слившись, образовали идеологию хеттской империи.
Древнейшая религия Анатолии, как и многих других регионов мира, прежде всего пыталась установить связь людей с силами природы. Важнейшая из них, несомненно, земля, мать всего сущего. Второстепенные роли играли ее спутники — божества, связанные с водой, без помощи которой мать-земля не могла плодоносить. От этих и многих других божеств зависело благосостояние и продолжение жизни рода людского, а потому каждый человек и любое сообщество должны были стараться обеспечить их благоволение с помощью соответствующих ритуальных церемоний. Каждое поселение имело своего бога- покровителя, свой культовый центр, свою мифологию и свой календарь празднеств, связанных главным образом с сельскохозяйственным циклом. Кроме того, в каждом поселении были, конечно, свои ворожеи и знахари.
Эта простая и, можно сказать, во многом предполагаемая картина сразу усложняется, если речь заходит о более крупных политических объединениях, чем обычное поселение. Когда сообщества объединялись, одна группа божеств не заменяла другую. Отличительный характер местных божеств сохранялся, и в результате общий пантеон становился все многочисленнее и сложнее. Сегодня мы знаем только имена этих богов и почти ничего не знаем об их функциях, однако некоторые из них заняли главные места в хеттском пантеоне.
Неанатолийские народы также сыграли немаловажную роль в создании религии хеттов. Из этих народов самое большее влияние оказали индоевропейские, проникшие в Анатолию во второй половине III тысячелетия до н. э., а также хурритские, чье влияние особенно чувствовалось во II тысячелетии до н. э. Поэтому в период империи в религиозной системе лишь с трудом можно отыскать индоевропейские следы. Новые завоеватели могли, разумеется, принести с собой своего Зевса, и его влияние прослеживается в некоторых атрибутах культа бога грозы, который был собратом богини-матери официального хеттского пантеона. Другие индоевропейские заимствования можно видеть в изображениях периода Карум II (около 1940–1840 гг. до н. э.) в Кюльтепе, на найденных там оттисках с цилиндрических печатей.
Если судить по статуэткам предыдущих столетий, культ богини-матери был доминирующим, однако на оттисках печатей мы видим пантеон в основном мужских богов, который возглавляет бог грозы и в котором важное место занимает бог Пирва, связанный с культом лошади. В свою очередь, этот культ сопоставляли с традицией коневодства у индоевропейцев.
Но если иноземные боги и пользовались каким-то превосходством в период торговых колоний, совершенно очевидно, что культ богини-матери вскоре вновь завоевал первое место. Хеттский бог грозы, несмотря на то, что он был одним из самых могущественных, явно уступал главенствующую роль этой богине в пантеоне великих хеттских богов.
Влияние хурритов на хеттскую религию было гораздо сильнее и шире. В одной из первых глав этой книги уже высказывалось предположение, что династия периода империи, начавшаяся примерно в 1450 г. до н. э. с восшествия на престол Тудхалии I, была по происхождению хурритской и к концу этого периода весь официальный пантеон богов был хурритизирован. Это особенно четко определяется по скульптурам божеств хеттского пантеона святилища Язылыкая, которые выстроены по хурритской иерархии и носят имена хурритского происхождения. Следует, однако, подчеркнуть, что синкретизм подобного рода не типичен и относится к более позднему времени.
Таким образом, религия периода империи представляла собой результат длинного и сложного процесса. Большая часть сохранившихся свидетельств говорит об официальных, государственных культах,
