прощения за то, что доставила вам столько беспокойства. Спасибо за все, что вы для меня сделали, – добавила она.
– Мальчики будут огорчены, узнав, что ты уходишь, – сказала Хармони и отвернулась к окну, словно давая понять, что беседа окончена.
'Нет, не будут, – подумала Аманда. – Только не эти оболтусы'. А уж она-то и подавно не расстроится, отделавшись от них. Через полчаса Аманда уже выезжала за ворота, откинувшись на заднее сиденье шикарного черного 'БМВ' ван дер Вельтов, с интересом разглядывая отчаянно артикулирующие лица, пытающиеся докричаться до нее сквозь плотно закрытые затемненные стекла автомобиля. Машина прорезала толпу и выехала на улицу, оставляя позади беснующихся репортеров, которые принялись спешно просчитывать ее маршрут.
Когда машина плавно затормозила у 'Отель д'Умберто', подоспевший швейцар в униформе открыл дверцу и помог Аманде выйти. Тут же появился носильщик, подхвативший ее багаж; Аманда вошла в стеклянную дверь и оказалась в просторном вестибюле с высоченными потолками. Полы были устланы толстыми коврами; повсюду стояли уютные кресла, стеклянные столики и огромные напольные вазы с живыми цветами. В вестибюле царило оживление. Мимо Аманды одна за другой проходили красиво одетые женщины. Так умели одеваться только итальянки – элегантно и в то же время непринужденно, тщательно подбирая аксессуары. Аманда посмотрела на себя в зеркало – джинсы и майка вдруг показались ей убогими и дешевыми.
Вдоль стены вестибюля расположились элегантные магазинчики, торгующие парфюмерией, драгоценностями и другими предметами роскоши. В одной из витрин внимание Аманды привлек красивый, цвета слоновой кости льняной костюм. Она жадно уставилась на него, чувствуя, как поднимается в ней волна негодования. Этот блеск и роскошь, которые были доступны лишь людям с большими деньгами, принадлежали ей по праву, и, если бы только мать не бросила ее, она тоже могла бы жить в этом сказочном мире. И уже не в первый раз она дала себе молчаливую клятву обрести то, что было у нее когда-то отнято; она непременно станет богатой и такой же шикарной, как эти женщины.
– На чье имя зарезервирован номер, синьорина?
Аманда очнулась от сладких грез.
– Я не совсем уверена… Номер бронировал мистер ван дер Вельт…
Портье расплылся в улыбке.
– А, мистер ван дер Вельт. Да, действительно. Рады приветствовать вас, синьорина… – он заглянул в регистрационную карточку, – Уиллоуби?
– Совершенно верно, – ответила Аманда с легким раздражением. Придет день, когда люди будут с таким же почтением реагировать и на ее имя. Тут она мысленно запнулась. Но только не Уиллоуби. Это не ее имя. А какое же ее? Она впервые задумалась над этим.
Уиллоуби не годится, но О'Брайен тоже нельзя взять. Ее сучка-мать не хочет даже знаться с ней, это ясно, да и в любом случае Аманду могут упрекнуть в том, что она спекулирует славой матери. Но все-таки над этим надо срочно подумать; к тому времени, как она объявится в Голливуде, нужно решить вопрос с именем.
– Как долго вы пробудете у нас, синьорина Уиллоуби?
– А на сколько забронировал для меня номер мистер ван дер Вельт?
– На неделю, синьорина.
Она вновь оглядела вестибюль. Неужели ван дер Вельты в самом деле рассчитывали, что она проведет здесь неделю за их счет?
– Извините меня, – обратилась она к портье, – но синьор ван дер Вельт, он заплатил за все?
– За все, синьорина, – ответил портье и, как показалось Аманде, многозначительно улыбнулся. Наверное, подумал, что она любовница ван дер Вельта. Наглец! Ну да Бог с ним, что бы он ни думал, она сумеет воспользоваться щедростью американца.
Аманда расписалась в регистрационной карточке, и носильщик подхватил ее обшарпанные чемоданы. Следуя за ним к лифту, она с наслаждением вдыхала благоухающий сотнями парфюмерных ароматов воздух. Как он отличался от мерзких запахов пережаренной капусты и застоявшегося сигаретного дыма, которыми были пропитаны убогие английские отели, где она останавливалась, путешествуя с Арнольдом и Берил! Больше этого не повторится, поклялась она себе; отныне она намерена жить только в роскоши.
Они поднялись в лифте на четвертый этаж, и носильщик проводил Аманду в номер – такой шикарный, что у нее захватило дух. Он был отделан в стиле средневекового флорентийского
Конечно, они просто откупились от нее. Поразительно, на что только люди не идут, лишь бы избежать скандала.
Аманда внимательно посмотрела на свое отражение в огромном зеркале и осталась недовольна тем, что увидела; больше всего смущала одежда. Она начала медленно раздеваться, обдумывая очередную идею, потом прошла в ванную принять душ. Подставив тело под обжигающе горячие струи, она тщательно терла себя губкой, словно пытаясь очиститься даже от воспоминаний о проведенной с Робом ночи. Он обошелся с ней необъяснимо жестоко. Всегда ли он был таким в постели или что-то в ее поведении спровоцировало его на эту грубость? Что ж, пусть мать наслаждается диким сексом. Но вполне возможно, что Роб так надругался над ней, отомстив за свою измену Леони. Пока Аманда стояла под душем, подставив под хлесткие струи спину, в ее голове начала зарождаться неожиданная идея. Надругательство – какое мерзкое слово. Оно наверняка понравилось бы Тони Снеллеру.
Аманда вышла из душа и обмоталась огромным пушистым полотенцем. Она приятно ощутила на теле его мягкую теплую ткань. Когда-нибудь и у нее будут такие полотенца. И такая же ванная – с мозаичным кафелем и затененными зеркалами, подсвечиваемыми изнутри. Вытершись насухо, она вновь посмотрелась в зеркало; теперь она выглядела свежей, бодрой, словно и не было той эмоциональной перегрузки, которую испытала. Аманда не заблуждалась в отношении своей внешности. О том, что она привлекательна, можно было судить по реакции мужчин. Но если она намерена преуспеть как киноактриса, ей нужно было еще и красиво одеваться.
Вернувшись в спальню, она открыла чемодан и осмотрела его содержимое. Безнадежно. Она вспомнила тех женщин, что видела в вестибюле: одна была в шелковом платье и кашемировом жакете, небрежно накинутом на плечи; другая – в широких льняных брюках и свободном хлопчатобумажном свитере в тон. На обеих были красивые итальянские кожаные туфли, в руках – изысканные сумочки. Она вспомнила и о роскошном костюме в витрине и с отвращением захлопнула чемодан. В нем все равно не было ничего, что можно было бы надеть. Не может же она показаться среди тех женщин в таком дешевом тряпье. Хотя вещи у нее были довольно приличные, в них не было класса, стиля. Все еще замотанная в полотенце, Аманда подняла трубку телефона.
– Будьте добры, могу я поговорить с управляющим? – сказала она. Последовала продолжительная пауза, прежде чем ее соединили. Наконец до нее донесся мужской голос.
– Чем могу вам помочь, синьорина?
– У меня важная встреча сегодня вечером. Я ужинаю с известным продюсером, и мне срочно нужна одежда.
– Вы говорите, срочно, синьорина? Понимаю. Я пришлю к вам нашего работника, вам быстро приведут одежду в порядок. – Управляющий был слегка озадачен, но учтив.
Аманда попыталась объяснить.
– Нет, прошу прощения, вы меня не так поняли. У вас внизу, в магазине, есть костюм. Я хочу его
