От изумления у него отвисла челюсть, и он оттолкнул ее от себя.
– Еж твою мышь! – воскликнул он. – Да твои предки тебя прибьют!
– Ничего подобного!
Он все еще не мог отвести от нее взгляда.
– Значит, дела серьезные.
– Да. И я немного боюсь.
– Понятно, – сказал Харви. – А ты уверена, что не перебарщиваешь?
– Уверена, – ответила Лорен. – Я его люблю.
– Елки-палки! От такого крыша может поехать. Надо же, замуж и все такое. На всю жизнь.
– Ага, – согласилась она.
Он пошел к саквояжу и вернулся с маленькой бутылочкой в руках.
– Это все, что осталось от номера тринадцать. Приберегал для особого случая вроде сегодняшнего.
– А как он действует? – спросила Лорен.
– Придает уверенность в себе, – сказал он. – Чувствуешь, что в мире нет ничего, с чем бы ты не справился.
Приняв валиум, он крепко заснул и не слышал ничего, пока удар кожаного ремня по спине внезапно не разбудил его.
– Какого черта? – пробормотал он, перекатываясь по постели, чтобы дотянуться до выключателя и зажечь свет.
– Господи! – завопил он. Следующий удар совпал с щелчком выключателя. Он увидел Жаннет, стоящую рядом с его кроватью. Грудь ее вздымалась под черной прозрачной блузкой, заправленной в малюсенькую кожаную юбку. Она подняла руку с ремнем, и он заметил полоску бедра между юбкой и высоченными черными сапогами. Попытался увернуться от удара, чтобы он пришелся на руку. – Ты что, рехнулась? – взвизгнул Патрик.
– Ах ты, грязный сукин сын! – произнесла она спокойным холодным голосом. – Ты говорил, тебе нравится, когда тебя бьют? Я сейчас отделаю тебя так, что ты на всю жизнь запомнишь!
Снова удар – он даже подскочил от боли.
– Перестань! – завопил он. Голый выпрыгнул из кровати и кинулся в ванную. Но она последовала за ним, нанося удар за ударом. Он забился лицом в угол каюты, подставляя под удары только спину. Скоро Патрик уже плакал, ноги его задрожали, и он опустился на пол, закрыв лицо руками.
– Пожалуйста, – попросил он детским голоском. – Не наказывай меня больше. Я буду хорошо себя вести. Буду слушаться.
Ее голос был все еще холоден.
– Лижи мои сапоги, гаденыш!
– Да, да, – залепетал он. Все еще рыдая, пополз на четвереньках к ней. Добравшись до ее ног, он принялся его вылизывать.
Снова удар ремнем по спине.
– Теперь другой.
– Да, – сказал он, перемещаясь ко второму сапогу. – Разреши мне быть твоим рабом.
Ремень еще раз опустился на голую спину.
– Это все, чего ты хочешь?
– Да, – прошептал он. – Быть твоим рабом. И все. Она залепила ему пощечину.
– Тогда ешь меня, – приказала она, задирая кожаную юбку.
Он встал на колени и спрятал лицо у нее между ног. Она положила руку ему на затылок, прижимая его к себе.
– Быстрее, – скомандовала она.
Он послушно выполнил ее приказ. Одновременно он дотянулся рукой до своего пениса и принялся энергично мастурбировать. Неожиданно она ударила его коленом под подбородок, отбросив от себя.
Удар ремнем по руке.
– Разве я разрешила тебе заниматься самим собой? – холодно спросила она, прошла на другую сторону каюты и опустилась в кресло, не сводя с него глаз.
Он прислонился спиной к стене, поджал колени и сидел так, рыдая и молча глядя на нее. Она закурила. Оба долго молчали.
Патрик первым нарушил тишину.
– Ты на меня злишься.
– Я не злюсь на рабов, – ответила Жаннет. – Я просто разочарована.
Он не ответил.
