работой.
Жаннет не смогла скрыть удивления.
– Как ты можешь иметь с ним дело? Знаешь, как он называет тебя за глаза? Нацист, гунн, фашист!
Швебель улыбнулся.
– Это не повод для увольнения. Иначе в конторе не осталось бы ни одного служащего. Я немец и не жду от них любви, пусть только хорошо делают свое дело.
Жаннет задумалась.
– Как мне убедить тебя, что я справлюсь?
– Когда вернешься, можешь какое-то время поработать у Жака. Если все будет в порядке, через полгода я сделаю так, как ты хочешь.
Она глубоко вздохнула.
– Жак надеется, что я буду продолжать спать с ним.
– Это твоя проблема, тебе ее и решать. Она неожиданно разозлилась.
– Я могу послать все к черту и выйти за него замуж. К ее удивлению Иоганн рассмеялся.
– Остановить тебя я не могу, – сказал он. – Но тогда ты по гроб жизни от него не избавишься.
Она помолчала, потом тоже рассмеялась.
– Теперь я знаю, почему мама выбрала именно тебя. Мы сделаем так, как ты говоришь.
– Иначе ничего не выйдет, – заметил он.
– Но я все равно не хочу, чтобы кто-нибудь знал, где я.
– Никто и не узнает, – пообещал Швебель.
После того как за ней закрылась дверь, он долго сидел неподвижно, потом протянул руку к телефону и заказал разговор с Соединенными Штатами. Пока он ждал разговора, его не оставляла мысль о темной силе в ее глазах. Когда-нибудь придет и его очередь. Он был в этом уверен. В глубине души он всегда это знал.
И все равно он не мог сейчас уйти. Даже когда Жаннет достигнет совершеннолетия, останется Лорен, которую он обязан защищать. Если бы можно было как-то изолировать ребенка от всего этого без ущерба для нее, он почувствовал бы себя свободным. Так уж вышло, что всю свою жизнь он выплачивает долги мертвым. Может, пришло время подумать и о себе?
Жаннет вышла из душа и завернулась в огромное банное полотенце. Потом повернулась к зеркалу и сняла купальную шапочку. Мокрые волосы рассыпались по плечам, она потянулась за другим полотенцем, чтобы вытереть их, и в зеркале увидела, как открылась дверь ванной. Она обернулась.
В дверях стояла Лорен. Голубые печальные глаза, золотые кудряшки. Девочка молчала, просто смотрела на сестру.
Вытирая волосы полотенцем, старшая спросила:
– Ты что, cherie?
– Господин маркиз ждет в библиотеке. Он хочет тебя видеть.
– Ладно. Я спущусь через минуту, – ответила Жаннет, снова поворачиваясь к зеркалу. Лорен не уходила. В глазах ребенка блестели слезы. Жаннет быстро повернулась и опустилась на колени перед сестрой.
– Что случилось, малышка?
– Что такое сводная сестра? – спросила девочка, с трудом сдерживая рыдания.
– Сводная сестра? – удивилась Жаннет. – Право, не знаю.
– Господин маркиз сказал, что ты моя сводная сестра. Он велел: иди к своей сводной сестре и скажи, что я ее жду. Еще он сказал, что невежливо называть его господин маркиз, надо говорить папа. Я сказала, что ты не называешь его папой, а он ответил, это потому, что он не твой отец, а мой, и потому ты моя сводная сестра. – Теперь Лорен рыдала взахлеб.
– Merde, – сказала Жаннет, прижимая к себе девочку. – Не обращай на него внимания, ангел мой. Я твоя старшая сестра – и все тут. И ты вовсе не должна звать его папой, потому что он твой отец не больше чем мой.
– А зачем же он обманывает? – спросила Лорен с детской прямотой.
– Потому что хотел бы им быть. Но это не так.
– А кто тогда мой папа? – спросила Лорен.
– Твой папа уехал, так же как и мой.
– Ты его знала?
– Нет. Но я и своего отца не знала.
– Тогда почему мы сестры? Откуда это известно?
– Потому что у нас одна и та же мама, – ответила Жаннет.
– Ты ее знала?
– Да, милая.
