Гьюберу надлежало молчать.
Адвокат решил прибегнуть к помощи наглядных средств. Раздобыв карту графства Броуорд, он прикрепил ее к высокому мольберту и цветными булавками обозначил расположение всех синагог от Тэмэрэка до Холлендейла. Идея Мордекая состояла в том, чтобы собрать перед картой приятелей Пола Гьюбера вместе с ним: это либо освежило бы их память, либо помогло бы им совместно прийти к какому- нибудь приемлемому варианту их истории. Синагоги, расположенные в особенно богатых районах, Мордекай отметил булавками с ярко-зелеными головками – завуалированная подсказка кандидатур наиболее состоятельных ответчиков.
Карту доставили в палату Пола Гьюбера, и его друзья столпились по обеим сторонам кровати. Мордекай, стоя позади всех, ждал. Они щурились, мычали, тыкали пальцем в карту, потирали подбородки в притворном раздумье. Сцена была омерзительная. Через час Мордекай выпроводил их, велев подумать как следует и все-таки постараться вспомнить.
Оказавшись за пределами больничной палаты, невеста Пола спросила:
– Что все это значит?
– Это значит, что я теряю всякий интерес к этому делу, – ответил адвокат.
Вернувшись в свой офис, Мордекай заметил, что секретарша явно обрадовалась его приходу, что случалось весьма не часто. Она повела его в приемную и показала ожидавшего там нового клиента. Мордекаю пришлось собрать всю свою храбрость, чтобы решиться подать ему руку.
– Я Шэд, – представился посетитель. – Мы с вами говорили по телефону.
Он был крупным и угловатым, с головой, начисто лишенной всяких признаков растительности, одет в куртку, какие носят танкисты, брюки из снаряжения парашютистов и черные ковбойские сапоги. Руку Мордекая он стиснул так, что едва не сплющил ее.
Секретарша Мордекая торопливо вышла. Мордекай опустился на стул у стола и жестом пригласил посетителя сделать то же самое.
– Холодильник у вас имеется? – спросил Шэд.
Вопрос оказался настолько неожиданным для Мордекая, что он, смешавшись, переспросил:
– Холодильник?
Открыв принесенную с собой коричневую хозяйственную сумку, Шэд извлек из нее пакетик с неповрежденной алюминиевой фольгой и драматическим жестом сунул его под самый нос Мордекаю. Затем снова порылся в сумке и достал стаканчик йогурта «Деликейто фрути» пониженной калорийности.
– Черничный! – победоносно провозгласил он, снимая с него обертку.
– А, это вы! – наконец-то понял Мордекай. – Который с каким-то там насекомым.
– С тараканом, – строго уточнил Шэд, пододвигая к нему через стол картонный стаканчик. Мордекай тщательно осмотрел его, но ничего не обнаружил.
– Он там? – спросил Мордекай, с некоторой опаской указывая пальцем на безупречно гладкую поверхность молочного продукта.
– Само собой, – с ноткой самодовольства в голосе ответствовал Шэд.
Мордекай поднял стаканчик и посмотрел его на свет, однако так ничего и не сумел разглядеть.
– Знаете, мне все же хотелось бы увидеть его собственными глазами, – сказал он, оборачиваясь к Шэду.
А тот уже протягивал ему ложку.
– Доброй охоты, сэр!
Адвокат заколебался.
– Погодите, – сказал он наконец. – Сначала нужно сфотографировать.
Он нажал кнопку связи с секретаршей и попросил принести фотоаппарат. Через минуту секретарша сообщила, что в фотоаппарате кончилась пленка.
– Надеюсь, хоть холодильник-то у вас есть? – спросил Шэд.
– Разумеется.
– И хорошо бы мне получить от вас расписку.
– Вы не доверяете мне? – обиделся Мордекай.
– Пока нет, – чистосердечно признался Шэд.
– Не беспокойтесь. Мы подпишем договор.
– Ладно. Но расписку вы мне все-таки дайте. Ведь тут, – Шэд ткнул пальцем в сторону стаканчика с йогуртом, – все мое будущее. Моя пенсия.
Мордекай принялся объяснять клиенту, какие шаги надлежит предпринимать в подобных случаях. Когда он заговорил о своем гонораре, у Шэда отвисла челюсть.
– Сорок процентов? Это столько вы дерете?!
– Это общепринятая цифра, мистер Шэд. Вы можете проверить в других местах.
– Сорок процентов, мать твою растак и разэтак!
– Большинство адвокатов берут именно столько – плюс-минус.
– Да неужели? – Шэд, набычившись, наклонился к нему через стол. – А вот в прошлый раз тот парень
