Майор продолжал следить за дорогой. Иногда внезапно он становился задумчивым, и тогда выражение его лица говорило само за себя.
— Та вчерашняя гостиница в горах, обеденный час. Помните, что сказал Джордже?
— Что именно? Он говорил так много…
— О наших союзниках.
— Смутно.
— Смутно… — Петерсен неодобрительно поцокал языком. — Это профессиональный изъян. Радист должен запоминать все, о чем вокруг говорят… Наш союз с итальянцами существует до тех пор, пока в нем есть необходимость. Хотя мы воюем бок о бок с итальянцами — Джордже, правда, сказал тогда «с немцами», у нас разные цели. Когда союзники перестанут устраивать нас, ни о каком союзе не может быть и речи. Сегодня возник небольшой конфликт. Разумеется, для нас собственные интересы важнее. Не думаю, что потеря одной-двух машин может повлиять на исход войны.
После короткого молчания Лоррейн спросила:
— Майор Петерсен, кто, по-вашему, победит в этой ужасной войне?
— Мы. Будет лучше, Лоррейн, если станете звать меня просто «Петер». Вы ведь еще не служите в армии.
Девушки обменялись удивленными взглядами. Если Петерсен и заметил это, то не подал вида.
Неподалеку от армейского блокпоста в Шаплине дорогу грузовику преградил молодой итальянский офицер. Приблизясь к нему, он направил фонарик на бумагу, которую держал в руке, затем осветил номер машины и навел луч на лобовое стекло.
— Не слепите нас своим дурацким фонарем! — высунувшись из кабины, сердито крикнул Петерсен.
Луч света мгновенно погас.
— Простите, сеньор. Обычная проверка. Это не тот грузовик, — офицер отступил в сторону, отдал честь и, взмахнув как жезлом, выключенным фонарем, подал знак следовать дальше.
— Не нравится мне это, — проговорила Зарина. — Что будет, если удача отвернется от нас? Почему он так легко всех отпустил?
— Молодой человек обладает вкусом, осторожностью и благоразумием, — откликнулся Петерсен. — «Кто я такой? — по-видимому, сказал он себе, — чтобы вступать в перепалку с офицером, везущим двух прекрасных юных леди?»… Однако охота началась. На его бумаге я успел прочесть номер старого грузовика. Вдобавок, лейтенант осветил фонарем наши лица. И, хотя ему было приказано искать трех головорезов, он успокоился, поскольку ни один из нас не подходит под это описание. Конечно, преследователям скоро станет известно, что вы едете вместе с нами, но пока они не догадываются об этом. Единственным, кто видел нас на борту «Коломбо», — те двое солдат, что лежат связанными в лачуге.
— Тот, кто за нами гонится, может расспросить экипаж, — рассудила Зарина.
— Никто из членов команды не скажет ни слова без разрешения Карлоса. У них вполне доверительные отношения.
— А сам Карлос? — задумчиво спросила Зарина.
— Карлос ни в чем не признается. В борьбе долга с совестью победит совесть. Капитан не утопит свою давнюю подружку, подставив ее под пули.
Лоррейн подалась вперед и взглянула на Петерсена.
— Кого вы имеете в виду, говоря о подружке? Меня?
— Полет фантазии. Вы же знаете, как я бессвязно излагаю свои мысли.
После очередной проверки Петерсен откинулся на спинку сиденья и сказал:
— А сейчас, пожалуйста, пересядьте в кузов. Там прохладней, но мой приятель-рыбак снабдил меня одеялами.
— Почему мы должны это делать? — удивилась Зарина.
— В кабине находиться опасно. Начиная с этой минуты, описание вашей внешности уже, вероятно, передано дорожным патрулям. Может, это и не так, но давайте будем учитывать самое невероятное.
— Как нас могут опознать, когда майор Массамо… — девушка умолкла и посмотрела на часы. Вы сказали, что свяжетесь с армейским постом в Шаплине ровно через час. А уже прошел час и двадцать минут. Эти люди замерзнут. Почему вы солгали?
— Если вы не в состоянии думать — а вы явно не способны на подобное — то молчите. Это была вынужденная ложь. Представьте, что бы произошло, исполни я сейчас или двадцать минут назад свое обещание?
— Пленников бы освободили.
— И только?
— А что же еще?
— Господи, помоги Югославии! Итальянцы засекли бы мой сигнал и без труда вычислили бы наше местонахождение. Вместо меня сообщение в Шаплину ровно через час передал мой приятель из Груды — городка, расположенного к северо-западу отсюда, на дороге Шаплина-Имоцки. Таким образом, поиски будут сосредоточены в районе Имоцки. Там находятся штаб-квартира итальянской десантной дивизии, уйма других объектов, среди которых человек может легко затеряться. Кроме того, итальянцы относятся к немцам так же, как немцы к югославам. Приказ о моем задержании, пришедший от германского командования в Риме, они не будут исполнять с большим рвением. Но, даже будь итальянцы семи пядей во лбу, им не придет в голову искать меня поблизости от Мостара.
Остановив грузовик, Петерсен помог девушкам перебраться в кузов и вернулся в кабину.
Действительно, дорожные патрули перед Мостаром даже не осматривали машину. Добравшись до центра города, Петерсен свернул к автостоянке отеля «Бристоль». Заглушив двигатель, он подошел к заднему борту.
— Пожалуйста, не выходите, — предупредил он. — Я скоро вернусь.
— Можно поинтересоваться, где мы находимся? — спросил Джакомо.
— Конечно. Главная автостоянка города Мостара.
— Наверное, очень людное место, — послышался голос Зарины.
— Чем больше народа, тем лучше. Здесь легче остаться незамеченными.
— Не забудьте передать Иосипу, что я не ел и не пил сто лет! — воскликнул невидимый Джордже.
— Он и без меня сообразит, — усмехнулся Петерсен.
Майор подъехал к автостоянке в четырнадцатиместном микроавтобусе-«фиате» примерно середины двадцатых годов. За его рулем сидел невысокий смуглый мужчина.
— А вот и Иосип, — сказал Петерсен.
Водитель, радостно улыбаясь, поздоровался с Джордже и Алексом — все трое, очевидно, были старыми добрыми знакомыми. Майор не потрудился представить его остальным.
— Перенесите вещи в автобус, — приказал он, — Иосипу не очень хочется, чтобы перед входом в его отель красовался итальянский военный грузовик.
— Отель? — спросила Зарина. — Мы собираемся остановиться в отеле?
— Путешествуя в компании с нами, — внушительно промолвил Джордже, — вы можете рассчитывать только на лучшее.
Однако дорога к отелю, впрочем, как и он сам, выглядели далеко не лучшим образом. Поставив автобус в гараж, Иосип проводил гостей по узкой тропке к тяжелым деревянным дверям.
— Запасной выход, — пояснил Петерсен. — У отеля Иосипа репутация солидного заведения. Он не нуждается в дополнительной рекламе, сопровождая толпу постояльцев.
По короткому коридору они прошли в вестибюль, небольшой, но опрятный и светлый.
— Ну-с! — Иосип энергично потер руки. — Как только вы занесете багаж, я покажу ваши комнаты. Мойтесь, причесывайтесь — и обедать! У меня, конечно, не «Бристоль», — он развел руками, — но спать голодными не ляжете.
— Я еще не отошел от дороги, — Джордже кивнул в сторону бокового прохода. — Пойду, немного встряхнусь.
— Бармены на ночь уходят, профессор. Вам придется обслуживать себя самому.
