– Ты не возражаешь? – обратился он к Марии, которая удивленно уставилась на них, но тем не менее пошла к кофеварке.
– Садитесь, – предложил Грабянский, как если бы это был его собственный дом.
Резник снял пальто и положил его на спинку стула, потом сел на другой.
– Ваш партнер Грайс, – сказал он Грабянскому, демонстративно посмотрев на свои часы, – находится в полиции уже почти целый час.
Они молчали до того самого момента, как кофе был приготовлен и поставлен перед ними. Он был недостаточно крепок для Резника, но лучше, чем он мог ожидать.
– Я не знаю, – заявил Грабянский, – каких ответов вы ждете от меня. Имена, описание внешности, контакты. Это было частью сделки.
Но Резник уже качал головой.
– Мы хотим от вас совсем другого. Дело даже не в том, что мы хотим что-то узнать. – Он отпил из чашки. – Большую часть мы уже имеем, нам нужно лишь подтверждение. – Он взглянул на Марию, которая нахмурилась и отвернулась. – Но мы можем попросить некоторых людей пересмотреть заявления, которые они могли сделать несколько… поспешно.
Грабянский откинулся назад на стуле, оперевшись одной ногой о ножку стола. Чашку он держал в обеих руках. Инспектор мог бы прижать его, но почему-то не делал этого. Ему оставалось только ждать.
– Тогда это наркотики, не тан ли?
– Какие наркотики? – воскликнула Мария, глядя в упор на Грабянского, хотя она прекрасно знала, о каких наркотиках идет речь.
– Речь идет о том, кто «на кнопке», – уточнил Чарли.
– Вам нужно имя? Того типа, который занимается этим?
Наступила очередь улыбнуться Резнику.
– Слишком поздно, Джерри. Мы знаем и это.
По лицу Грабянского было видно, что это произвело на него впечатление.
– Я не знаю тогда, – пробормотал он, опустив стул на четыре ножки, – что я могу сделать, чтобы помочь вам.
– Подумайте еще немного об этом. – Продолжая улыбаться, Резник предложил: – Пока мы пьем кофе, подумайте об этом.
В комнате было душно: в ней не было ни окон, ни вентиляции. Чтобы исключить возможность встречи с Грай-сом, Грабянского отвезли в центральный участок. Резник и Норман Манн сидели на простых стульях, Грабянский облокотился на поцарапанный, как водится, стол. Настроение у него явно ухудшалось.
– Грайс все валит на вас. – Норман Манн стряхнул пепел с сигареты прямо на дощатый пол. – Это правда, он в самом деле во всем винит вас. Когда он закончит, нужно будет только купить почтовую марку и послать дело на какую-нибудь студию. Получится прекрасный сценарий о типе, который был мозговым центром шайки. Он надевал свой самый дорогой костюм и отправлялся вскрывать сейфы, потом раздевался и укладывался в кровать с женщинами. Кто будет играть главного героя? Шварценеггер или Сталлоне? Вам следует бороться за себя.
Грабянского не особенно прельщала идея изображать из себя Шварценеггера. Он помнил фильм, где этот актер играл роль русского полицейского. Он вспомнил также, как тот пытался сделать этот образ более убедительным с помощью славянского произношения, что у него совсем не получалось. Да, жаль, что слишком рано постарел Кэри Грант.
– Вы слышите, что я вам говорю? – спросил Норман Манн.
– Да.
– Вы никак не реагируете на мои слова.
– А как я должен реагировать?
– Я не знаю. Может, немного разозлиться. Что вы думаете по этому поводу, Чарли? Если бы так поступил со мной мой партнер, я бы несколько разозлился.
Резник думал о Джеффе Харрисоне не потому, что они всегда были партнерами или чем-то в этом роде, – просто он не мог не задавать себе вопроса, как много ему было известно.
– Вы хотите есть, Джерри? – спросил Норман Манн, – что-нибудь перекусите?
Грабянский пожал плечами. Ему подошло бы все, что могло прервать этот допрос.
– Да, я съел бы чего-нибудь.
– Позднее.
«Странно, – подумал Грабянский, – очень странно».
– Вначале я хотел бы знать, плевать ли вам на то, что ваш приятель навешивает на вас сколько может. Еще немного, и он станет уверять, что единственное, что он делал, это сидел за рулем угнанной машины и был на стреме. А ведь это не так, верно?
– Вы прекрасно знаете, что не так.
– Ну и что вы собираетесь делать?
– Что я могу сделать?
– Может быть, вы не верите тому, что мы вам рассказываем?
