человеке, который сумеет держать себя в руках в том случае, если события примут плохой оборот. На данном этапе я не уверен, что именно так и произойдет, но всякое может случиться. Единственное, в чем я уверен, заключается в том, что со временем нам будет нужен человек, обладающий незаурядными способностями ныряльщика.
— А где же ему придется нырять?
— У берегов принадлежащих США Виргинских островов. — Фергюсон поднялся. — Выбирайте, Диллон. Можете остаться здесь и ждать, пока вас расстреляют, а можете вместе с инспектором и мной вылететь сейчас обратно в Лондон на «лирджете», который стоит на взлетно-посадочной полосе.
— А что скажет на это майор Бранко?
— На этот счет можете быть спокойны. Прекрасный парень. Его мать живет в Хампстеде. Он уже сыт по горло югославской заварухой, да и у кого поднимется рука осуждать его за это? Я намерен позаботиться, чтобы ему было предоставлено политическое убежище в Великобритании.
— Выходит, вы можете все?
— Думаю, да.
Диллон задумался.
— Вы ведь знаете, что в Великобритании я нахожусь в розыске.
— Даю слово, что эта проблема будет решена, хотя я рискую нарваться на неудовольствие инспектора Лейна, но именно так обстоят дела. Разумеется, это означает, что вы должны будете делать все так, как вам скажут.
— Разумеется. — Взяв с кровати свою куртку, Диллон надел ее. — Я в вашем распоряжении.
— Я так и думал, что здравый смысл возьмет в вас верх. А теперь давайте выбираться из этого отвратительного места. — Фергюсон постучал в дверь своей тростью из ротанга.[8]
Дочитав дневник, Диллон закрыл его. Лейн дремал, свесив голову на подушку, и он передал дневник Фергюсону, сидевшему по другую сторону прохода лицом к нему.
— Очень интересно, — сказал Диллон.
— И это все, что вы можете сказать?
Протянув руку к бару, ирландец взял миниатюрную бутылку виски, налил из нее себе в пластмассовую чашку, выданную тюремной администрацией, и разбавил водой. — А что вы от меня хотите услышать? Хорошо, допустим, смерть Генри Бейкера стала результатом случайного стечения обстоятельств, однако, клянусь Богом, он умер счастливым. Наверное, обнаружение лодки номер 180 стало величайшим событием за всю его жизнь.
— Вы так думаете?
— Бригадный генерал, мечта каждого ныряльщика — найти судно, потерпевшее кораблекрушение, которое никому раньше еще не удавалось обнаружить. Желательно, чтобы оно было доверху набито испанскими дублонами, но даже если их и нет, судно само по себе тоже сойдет.
— В самом деле?
— Вам никогда не приходилось заниматься нырянием? — Диллон сам же рассмеялся над своими словами, — Впрочем, глупый вопрос. Под водой совсем другой мир, тебя там охватывает ни с чем не сравнимое ощущение. — Он отпил из бокала виски. Значит, эта женщина, о которой вы упомянули, эта Дженни Грант говорит, что он не рассказывал ей о том, где находится эта лодка?
— Совершенно верно.
— Вы ей верите?
Фергюсон вздохнул.
— Боюсь, что да. Как правило, я никому не доверяю, но в ней что-то есть, что-то особенное.
— Польститься на смазливое личико — в ваши-то годы! Все допускают одну и ту же ошибку.
— Не болтайте чушь, Диллон, — резко ответил Фергюсон. — Просто она симпатичная девушка, и в ней что-то есть, вот и все, что я хотел сказать. А в остальном думайте, что хотите. Сегодня вечером мы ужинаем вместе с ней и Гартом Трэверсом.
— Ладно, — кивнул Диллон. — Если она не знает, где лежит эта чертова штуковина, то чего же вы от меня хотите?
— Вы отправитесь на Виргинские острова и найдете ее — вот что я от вас хочу, Диллон. Уверяю вас, задача не из сложных. Я несколько лет назад был на Сент-Джоне. Райский уголок.
— Я поеду туда в отпуск?
— Нет, не в отпуск, хотя и будете делать вид, что это так. Свой хлеб нужно будет отрабатывать.
— Бригадный генерал, — терпеливо сказал Диллон, — море чертовски большое. Вы представляете себе, как трудно будет обнаружить в нем судно, которое лежит на самом дне? Даже в водах Карибского моря, где отличная видимость, его можно не заметить с расстояния и в сто метров.
— Ну, тогда вы что-нибудь придумаете, вы же всегда что-то придумываете, Диллон. Разве у вас не особый дар на это?
— Боже, я просто тронут доверием, которое мне оказано. Ну ладно, перейдем к делу. Вы уверены в том, что смерть Бейкера произошла по чистой случайности?
— В этом нет никаких сомнений. Тому есть свидетели. Переходя через улицу, он просто посмотрел не в ту сторону и угодил под колеса автобуса. К тому же добавлю, что водитель совершенно ни при чем.
— Ладно, а как насчет ограбления в доме этого адмирала Трэверса и «жучка» в телефоне?
Фергюсон кивнул.
— Да, сдается мне, тут дело нечисто. Казалось бы, внешне все смахивает на случайную кражу со взломом, однако наличие «жучка» свидетельствует об обратном.
— Кто бы это мог быть?
— Бог их знает, Диллон, но инстинкт подсказывает мне, что кто-то вступил с нами в борьбу, причем настроен он решительно.
— Но ради чего? Вот в чем вопрос.
— Я уверен, что вам удастся добыть на него ответ.
— А когда вы хотите, чтобы я отправился на Виргинские острова?
— Не могу сказать точно. Пройдет несколько дней, вот тогда и решим. — Фергюсон поправил подушку под головой.
— А где я буду жить, пока стану без дела болтаться в Лондоне?
— Я устрою так, чтобы вы остановились в доме адмирала Трэверса на улице Лорда Норта. Пока что можете отрабатывать свой хлеб, приглядывая за девушкой. А теперь, будьте другом, помолчите, мне нужно немного вздремнуть.
Сложив руки под головой, он прикрыл глаза. Допив виски, Диллон откинул голову на подушку и погрузился в размышления о состоявшемся разговоре.
— Да, Диллон, вот еще что, — пробормотал Фергюсон.
— Что такое?
— Я насчет доктора Вегнера и этого молодого болвана Клауса Шмидта, с которыми вам довелось иметь дело в Феринге. Вроде бы любители, которые руководствуются благими намерениями, но ведь тот мужчина, который случайно столкнулся с вами в Вене и потом свел вас с ними… Фарбен, так, кажется? Он ведь работал на меня. Я поручил ему устроить вас на нужное место, а потом дал одному из своих людей задание переправить вас к сербам.
— Хотите — верьте, хотите — нет, бригадный генерал, но я все время подозревал нечто подобное. Полагаю, ракеты «стингер» — тоже ваших рук дело?
— Видите ли, мне хотелось увидеть вас за решеткой. Тем более что однажды мне не удалось добиться этого. — Он пожал плечами. — Заметьте, нынешнее дело не имеет никакого отношения к той истории. Вам крупно повезло, что оно подвернулось кстати.
— Иначе вы бросили бы меня на произвол судьбы.
— Не совсем. Рано или поздно вас бы все равно расстреляли.
— Впрочем, какое это сейчас имеет значение? — спросил Диллон. — Когда задумываешься об этом, одно наслаивается на другое. — Прикрыв глаза, он задремал.
