рядом с ними, поднялись:
— Мы идем.
Крэйг сомневался, ощупывая раненую руку, но тоже встал. Женевьева последовала за ним, но уполномоченный сказал:
— Только не ты, дорогая.
— Я медицинская сестра, — решительно возразила она. — Я, может быть, окажусь полезнее всех.
Он устало пожал плечами, повернулся и стал пробираться к эскалаторам, чтобы выйти на улицу, остальные последовали за ним. Бомбы падали теперь далеко, но пожары еще не были погашены, в воздухе стоял острый запах дыма.
Метрах в пятидесяти от входа в метро все магазины были превращены взрывом в руины. Дежурный сказал:
— Мы должны подождать спасателей, но я слышал, как кто-то кричал. Здесь раньше было кафе, оно называлось «Сэмс». Я думаю, там кто-то есть, в подвале.
Они остановились, вслушиваясь. Дежурный крикнул и сразу же в ответ раздался слабый ответный крик.
— Все ясно, давайте расчистим вот эту кучу, — приказал он.
Они набросились на кучу кирпичей, раскапывая голыми руками завал, пока через пятнадцать или двадцать минут не появились ступени. Открывшийся проход едва позволял мужчине протиснуться головой вперед. Присев, они изучали проход, внезапно один из мужчин крикнул, предупреждая всех, и они бросились в стороны, так как на улицу обрушилась стена. Пыль осела, и они поднялись на ноги. Один из них произнес:
— Идти туда — сумасшествие.
Они помолчали, потом Крэйг снял свой вельветовый плащ и передал его Женевьеве.
— О Боже, я получил эту проклятую форму всего два дня назад, — сказал он, лег на живот и скользнул в щель над ступеньками.
Началось тревожное ожидание. Через какое-то время они услышали плач ребенка. Появились руки, держащие малыша. Женевьева кинулась вперед, схватила его и отступила на середину улицы. Немного погодя из щели вылез мальчик лет пяти, весь в пыли. Он растерянно остановился, и в этот момент показался Крэйг. Он взял мальчика за руку и присоединился к Женевьеве и дежурному на середине улицы. Кто-то крикнул, предупреждая, и другая стена рухнула вниз, завалив улицу дождем кирпичей и полностью завалив проход.
— Ну и ну, командир, вы в рубашке родились, — сказал дежурный и опустился на одно колено, чтобы успокоить плачущего ребенка. — Там кто-нибудь остался?
— Женщина. Боюсь, она мертва. — Крэйг взял сигарету, закурил и устало улыбнулся Женевьеве. — Я всегда говорил, что «великая» война — это нонсенс, мисс Треванс. А вы как думаете?
Она прижимала к себе ребенка.
— Ваша форма, — сказала она. — Она не очень испачкалась. Ее легко будет вычистить…
— Вам кто-нибудь уже говорил, что рядом с вами чувствуешь себя необыкновенно уютно? — спросил он.
Позже, сидя в машине, она почувствовала ужасную усталость. Бомбы теперь падали где-то далеко, но даже в этом районе были видны следы бомбардировки, стекло хрустело под колесами. Она увидела название улицы — Хастон-Плейс. В этот момент Крэйг остановил машину у дома номер десять, красивого здания с террасой в георгианском стиле.
— Где мы? — спросила она.
— Примерно в десяти минутах ходьбы от здания ИСО на Бейкер-стрит. Квартира моего шефа находится на верхнем этаже. Он считал, что так будет удобнее.
— И кто ваш шеф?
— Бригадир Дугал Мунро.
— Это звучит не слишком по-американски, — заметила она.
Он открыл ей дверь:
— Мы ведь присваиваем все, что попадается нам на пути, мисс Треванс. Следуйте за мной, пожалуйста. — Он повел ее вверх по ступенькам и нажал на одну из кнопок на входной двери.
Глава 5
Джек Картер ждал их на лестничной площадке, опершись на свою трость, пока они поднимались по лестнице. Он поднял руку в приветственном жесте.
— Мисс Треванс. Рад видеть вас. Меня зовут Картер. Бригадир Мунро ждет вас.
Дверь была открыта. Когда Женевьева вошла, Картер, перейдя на шепот, спросил Крэйга:
— Все в порядке?
— Не уверен, — ответил Крэйг. — Я бы не ожидал от нее слишком многого на этом этапе.
Прихожая была обставлена со вкусом. В угольном камине горел огонь за георгианской решеткой, стояло много античных ваз, напоминавших, что Мунро начинал как египтолог. Комната была погружена в тень, свет исходил от настольной медной лампы, стоявшей на столе у окна. Мунро сидел, просматривая бумаги. Он поднялся и обошел вокруг стола.
— Мисс Треванс, — кивнул он. — Удивительно! Никогда бы не поверил, если бы не увидел собственными глазами. Меня зовут Мунро, Дугал Мунро.
— Бригадир, — она вежливо кивнула в ответ. Он повернулся в Крэйгу:
— Господи, в каком вы виде! Чем вы занимались?
— Маленькие трудности по дороге из-за бомбежки, — ответил Крэйг. Женевьева добавила:
— Он спас жизнь двум детям, которых завалило в подвале. Забрался туда и вытащил их.
— Боже мой, — прокомментировал Мунро, — мне бы хотелось, Крэйг, чтобы вы не очень геройствовали. Вы слишком ценный сотрудник, чтобы потерять вас сейчас, кроме того, все это могло только навредить вашей проклятой руке. Пожалуйста, садитесь, мисс Треванс. Могу я называть вас Женевьевой? Ваша сестра всегда была для меня просто Анн-Мари.
— Если вам так нравится.
— Может быть, выпьете что-нибудь? С продуктами не очень хорошо, но виски пока есть.
— Нет, спасибо. Это был долгий день. Могли бы мы перейти прямо к делу, как вы думаете?
— Даже не знаю, с чего начать. — Он сел за стол, а Женевьева встала.
— Может быть, потом, когда вы все обдумаете?
— Женевьева, пожалуйста. — Он поднял руку. — По крайней мере выслушайте меня.
— Беда в том, что, если соглашаешься слушать, в конце концов даешь себя убедить. — Тем не менее она снова села. — Хорошо. Продолжайте.
Джек Картер и Крэйг сели у огня. Мунро сказал:
— Думаю, майор Осборн объяснил вам ситуацию с вашей сестрой?
— Да.
Он открыл серебряную сигаретницу и протянул ей через стол:
— Сигарету?
— Нет, спасибо. Я не курю.
— Ваша сестра курила непрерывно, именно этот сорт. «Житан». Попробуйте.
Он явно настаивал, и Женевьева пришла в раздражение.
— Я не понимаю, зачем я должна?..
— Потому что мы хотим, чтобы вы заняли ее место, — объяснил он просто.
Он все еще протягивал ей открытую коробку, а она смотрела на него, чувствуя пустоту в желудке от того, что все внезапно встало на свои места.
— Вы сумасшедший, — сказала она. — Совершенно сумасшедший, иначе и быть не может.
— Мне уже это говорили. — Он закрыл коробку.
