— Вы мне нравитесь, — заявила она. — Вы милый.
— Да, я знаю. Вы это уже говорили. О, черт возьми!
— Что делать? — спросила Мэгги.
— Что делать? Придется доставить Труди домой. Именно доставить. Посадить ее в такси, так она выпрыгнет у первого же светофора. Ставлю сто против одного, что старая карга, которая, как предполагается, смотрит за ней, задремала, и сейчас отец Труди прочесывает весь город. Право же, ему проще было бы посадить ее на цепь — дешевле стоило бы.
Я разомкнул руки Труди (что далось не просто) и поднял ее левый рукав. Сначала я взглянул на руку, а потом посмотрел на Мэгги. Та широко раскрыла глаза и плотно сжала губы, увидев, как изуродована рука следами шприца. Я опустил рукав и обследовал вторую руку. При первой встрече Труди плакала, а сейчас она стояла и хихикала, будто все это было веселой шуткой.
— Свежих следов нет, — буркнул я.
— Вы хотите сказать, что не видите свежих следов? — спросила Мэгги.
— Не вижу… Что ж, по-вашему, мне делать? Заставить ее стоять под этим холодным дождем и демонстрировать стриптиз прямо на берегу канала, под органную музыку? Подождите минутку…
— В чем дело?
— Хочу подумать, — терпеливо ответил я.
Я стоял и думал. Мэгги послушно ждала, а Труди захватила мою руку, как будто та была ее собственностью, и с обожанием смотрела на меня, Наконец я спросил Мэгги:
— Вас в церкви никто не видел?
— Насколько я могу судить — нет.
— Но Белинду, конечно, видели?
— Конечно. Но, пожалуй, не узнают, если увидят снова. Там все с покрытыми головами. У Белинды шарф и плащ с капюшоном, и она сидит в темном углу. Я заглядывала в дверь и видела.
Вызовите ее. А сами дождитесь, пока не кончится служба, и продолжайте слежку за Астрид. И постарайтесь запомнить лица — и как можно больше — из тех, кто был в церкви.
Па лице Мэгги появилось кислое выражение.
— Боюсь, что это будет трудно сделать. Почему?
— Они все выглядят одинаково.
— Все? Они что, китайцы?
— Большинство из них монахини с библией в руках и четкими у пояса. Волос не видно, и они в длинной черной одежде и в белых…
— Мэгги! Я с трудом сдержался. — Я ведь знаю, кик выглядят монахини!
Да, но тут есть и еще кое-что… Дело в том, что они все очень молодые и красивые…
— Ничего странного. Совсем не обязательно быть уродиной, чтобы стать монахиней. Позвоните в ваш отель и оставьте координаты. Ну, Труди, пошли домой!
Она послушно пошла за мной, сперва пешком, а потом мы сели в такси. Пока ехали, Труди держала мою руку и очень оживленно несла всякий вздор. У дома Ван Гельдера я попросил шофера подождать.
Девушка получила солидную порцию нотаций и от Ван Гельдера, и от Герты, выданную с той суровостью и страстностью, которые всегда маскируют чувство облегчения, и была отправлена в постель.
Ван Гельдер наполнил стаканы с поспешностью человека, которому не терпелось выпить, и пригласил меня присесть. Я отказался.
— Меня ждет такси. Где в это время можно найти полковника де Граафа? Я хочу одолжить у него машину, желательно, способную развивать большую скорость.
Ван Гельдер улыбнулся.
— Не буду отвлекать вас вопросами, друг мой. Вы найдете полковника в его служебном кабинете — сегодня он долго пробудет там. — Он поднял свой стакан. — Тысячу благодарностей! Я очень беспокоился.
— Вы послали полицейский наряд, чтобы разыскать ее?
— Неофициальный… И знаете, почему? — Ван Гельдер снова улыбнулся, но уже как-то криво. — Об этом извещены всего несколько близких людей. А ведь в Амстердаме почти миллион жителей!
— Как вы думаете, почему она ушла далеко от дома?
— О, здесь как раз нет ничего странного. Герта часто водит Труди туда. Я имею в виду церковь. Ее посещают выходцы с острова Хайлер. Это гугенотская церковь. На Хайлере, правда, тоже есть церковь… Скорее, не церковь, а нечто вроде служебного помещения, которая по воскресеньям используется в качестве молельного дома. Герта и туда ее возит — они часто бывают на острове. Две эти церкви да Вондель-Парк — единственные места прогулок бедной девочки.
В комнату, ковыляя, вошла Герта. Ван Гельдер с тревогой взглянул на нее. В ответ она удовлетворенно кивнула и вышла.
— Слава Богу, хоть инъекций нет. — Ван Гельдер осушил свой стакан.
— На этот раз — нет. — Я тоже выпил, попрощался и ушел.
Я расплатился с шофером на Марниксстрат и вышел из машины. Ван Гельдер успел предупредить де Граафа о моем приходе, и тот уже ждал. Если он и был занят, то не показывал этого ни единым жестом.
Как обычно, полковник восседал в кресле, стол перед ним блистал чистотой, пальцы подпирали подбородок, а опущенные глаза словно созерцали бесконечность.
— Можно предполагать, что вы делаете успехи? — приветствовал он меня.
— Боюсь, такое предположение ошибочно.
— Как? Ничего нет?
— Лишь толкаюсь в тупиках.
— Как я понял из слов инспектора, вы собираетесь просить у меня машину?
— Если можно.
— Я могу поинтересоваться, зачем она вам.?
— Чтобы заезжать на ней в тупики… Но не это главное. Я хотел попросить вас и о другом.
— Я это и подозревал.
— Мне хотелось бы получить ордер на обыск.
— Зачем?
— Чтобы произвести обыск, — терпеливо объяснил я. — Разумеется, самым официальным образом. В присутствии полиции.
— Где вы хотите произвести обыск?
— На складе сувениров «Моргенстерн и Моггенталер». В районе доков. Точного адреса я не знаю.
— Я слышал об этом складе, — де Грааф кивнул. — Но у меня против них ничего нет. А у вас?
— Тоже.
— В таком случае, откуда такое любопытство?
— Клянусь Богом, сам не знаю. Вот и хочу выяснить, откуда у меня такое любопытство. Я был там сегодня вечером.
— Но ведь вечером он закрыт. Я позвенел перед ним связкой отмычек.
— Вы же знаете, что эти инструменты противозаконны! сурово сказал он.
— Я спрятал отмычки и карман.
— Какие инструменты?
— Что ж, видимо, у меня была минутная галлюцинация, равнодушно сказал де Грааф.
— Мне, например, любопытно, почему у них на стальной двери установлен замок с реле времени? Мне любопытно, почему у них огромные запасы библий. — Я не упомянул про запах гашиша и о человеке, стоявшем за куклами. Но больше всего меня интересует список людей, снабжающих эту контору.
— Ордер на обыск можно оформить под любым предлогом, — сказал де Грааф. — Я сам пойду с вами. Несомненно, утром вы объясните причину вашей заинтересованности более подробно. Теперь насчет машины. Ван Гельдер предложил отличный автомобиль. Через пару минут сюда прибудет полицейская машина, снабженная всем необходимым, начиная с двусторонней радиосвязи и кончая наручниками, но
