— Вы не могли бы одолжить мне бинокль?
— Бинокль?
— Хочу понаблюдать за птичками, — объяснил я.
— Ну, конечно! — подчеркнуто согласился де Грааф. — Надеюсь, вы не забыли, что мы должны работать в тесном контакте?
— Нет, а что?
— Вы не очень-то, смею заметить, расположены с нами сотрудничать.
— Когда у меня будет хоть какая-то информация, я обязательно поделюсь с вами. Не забывайте, вы работаете над делом больше года, а я здесь — неполных два дня. Повторяю, мне надо полежать и подумать.
Я не лег и не стал думать. Вместо этого я отыскал телефон, находившийся на приличном, по моему мнению, расстоянии от полицейского управления, и набрал номер, который дал мне де Грааф.
— Отель «Туринг»! — послышался голос на другом конце провода.
Я знал этот отель, но никогда в нем не бывал. Мой роскошный счет не позволял останавливаться в отелях такого разряда, но именно нечто подобное я бы сам выбрал для девушек.
Я сказал:
— Меня зовут Шерман. Пол Шерман. Сегодня утром у вас остановились две молодые девушки. Соедините меня, пожалуйста, с ними.
— К сожалению, не могу этого сделать. Они вышли. В этом не было ничего тревожного. Либо они пошли к Астрид Лемэй, либо, если им не удалось ее найти, выполняли другие задания, которые я дал им сегодня утром. Голос на другом конце провода предвосхитил мой следующий вопрос — Но они просили кое- что вам передать, мистер Шерман. Я должен передать, что им не удалось найти вашего общего друга, и теперь они пытаются связаться с некоторыми другими знакомыми. Правда, боюсь, смысл не очень понятен, сэр.
Я поблагодарил и повесил трубку. «Помогите мне, — сказал я тогда Астрид, — и я помогу вам». Хорошо же я помогал! Такая помощь прямиком вела на кладбище или на дно ближайшего канала.
Я сел в свое «такси» и успел нажить массу врагов, пока мчался по кратчайшему пути к грязному району, примыкающему к' Рембрандтсплейн.
Дверь в квартиру Астрид оказалась заперта, но при мне был пояс с набором отмычек. Внутри все так же, как и при моем первом посещении — чисто, опрятно, бедно. Никаких следов насилия, никаких следов поспешного ухода. Я порылся в немногочисленных ящиках, и мне показалось, что в них слишком мало одежды. Правда, Астрид сетовала на бедность, так что отсутствие одежды еще ни о чем не говорило. Я обыскал всю крошечную квартирку, надеясь найти хоть какую-нибудь записку, хоть какой-нибудь знак, но если что-нибудь и предназначалось для меня, найти я не смог. Откровенно говоря, я и не особенно надеялся.
Я закрыл дверь и поехал в клуб «Балинова». Конечно, для ночного клуба время было чертовски раннее, и двери еще не открывались. Крепкие двери, и как я ни молотил по ним руками и ногами, они не поддавались. К счастью, сон находившегося за ними человека был, очевидно, не так крепок, ибо в замке вскоре повернулся ключ, и дверь слегка приоткрылась. Я сразу просунул ногу и щель и немного расширил ее. В щели я увидел голову и плечи увядшей блондинки, целомудренно запахнувшей на груди халат. Если учесть, что в прошлый раз я видел ее в ореоле мыльных пузырей, то она явно переигрывала.
— Мне нужен управляющий.
— Мы открываемся в шесть.
— Мне не нужен столик. И мне не нужна работа. Мне просто нужно увидеть управляющего. Сейчас!
— Его еще нет.
— Ах вот оно что… Надеюсь, ваша следующая работа будет не хуже нынешней.
— Не понимаю, при чем тут моя работа?
Не удивительно, что они вчера устроили полумрак в клубе. При дневном свете это испитое лицо произвело бы на завсегдатаев клуба такое же действие, как сообщение о том, что у одного из посетителей бубонная чума.
Я понизил голос:
— При чем? Да у вас ее просто не будет, если управляющий узнает, что я приходил к нему по важному и срочному делу, а вы меня не впустили.
Она нерешительно посмотрела на меня, а потом сказала:
— Подождите здесь.
Блондинка попыталась закрыть дверь, но в короткой схватке победила грубая мужская сила. Почти сразу она сдалась и исчезла в глубине помещения. Не прошло и тридцати секунд, как она вернулась в сопровождении человека, все еще одетого в вечерний костюм. Он не понравился мне с первого взгляда. Как и большинство людей, я не люблю змей, а именно этих пресмыкающихся я вспомнил, взглянув на него. Очень высокий, очень худой и двигавшийся с какой-то упругой грацией. В элегантности и щегольстве присутствовало что-то женственное, а нездоровая бледность кожи свидетельствовала о ночном образе жизни. Лицо с размытыми чертами, словно вылепленное из алебастра, тонкая линия рта, темные прилизанные волосы, расчесанные на прямой пробор. Костюм отличался элегантностью покроя, но слева, под мышкой, явно обозначалась выпуклость, видимо, его портной был менее искусен, чем мой. В тонких пальцах с безукоризненно наманикюренными ногтями он держал сигарету в нефритовом мундштуке, а на лице запечатлелась несколько презрительная усмешка. Такое выражение, видимо, было для него привычным. Одна его манера смотреть на вас являлась достаточной причиной, чтобы отвесить ему пощечину.
— В чем дело, милейший? — Вы могли принять его за француза или итальянца, но вы бы ошиблись — он был англичанином. — Мы, знаете ли, еще не открылись. — Он выпустил в воздух тонкую струйку дыма.
— В данный момент вы уже открылись, — поправил я. — Вы — управляющий?
— Я его представляю. Если вы соизволите прийти попозже… гораздо позже… — Он выдохнул еще немного своего отвратительного дыма, — тогда посмотрим!
— Я юрист, приехал из Англии по срочному делу! — Я вручил ему удостоверение юриста из Англии. — И мне необходимо повидаться с управляющим. Вопрос касается больших денег.
Если такое лицо вообще способно смягчаться, то, можно сказать, оно смягчилось, хотя нужно обладать острым зрением, чтобы заметить это.
— Я ничего не обещаю, мистер Харрисон. — Это имя красовалось на удостоверении. — Но, может быть, мне удастся уговорить мистера Даррелла принять вас.
Он удалился походкой балетного танцора и через несколько минут появился снова. Он кивнул мне, посторонился, давая пройти, и повел по длинному и тускло освещенному коридору, шествуя сзади. Такой порядок следования мне не очень нравился, но пришлось примириться. В конце коридора находилась дверь, ведущая в ярко освещенную комнату и, так как она была полуоткрыта, я вошел без стука. Мимоходом я про себя отметил, что дверь чересчур массивная даже для солидного банка, не говоря уж о клубе.
Сама комната весьма напоминала кладовую банка. У одной стены стояли два сейфа высотой в человеческий рост. Другую стену занимали ряды металлических ящиков, наподобие камеры хранения на железнодорожных вокзалах. Остальные две стены были плотно задрапированы алой и фиолетовой материей.
Человек, сидевший за столом из красного дерева, совершенно не походил на банкира, во всяком случае, па английского банкира, у которого, благодаря короткому рабочему дню и пристрастию к гольфу, почти всегда здоровый и спортивный вид. Этот человек выглядел болезненно желтым и ожиревшим. Засаленные черные волосы, налитые кровью глаза с желтоватым белком и жирная кожа. Одет в хорошо сшитый синий костюм, на обеих руках множество колец, а на лице — неприветливая улыбка, совершенно не идущая ему.
— Мистер Харрисон? — Он даже не попытался привстать, зная по опыту, что ему это едва ли удастся. — Рад познакомиться. Меня зовут Даррелл.
Возможно, сейчас его и звали Даррелл, но только вряд ли он получил это имя при рождении. Мне
