— Ничего, потом они смирятся с этим, — подбодрила она меня.
— А вот на это мне наплевать, — заявила я, но в душе все кричало от обиды. Зачем матери понадобилось отправлять меня в школу, где все так высоко задирают нос, что и глаз не видно? Подумаешь, голубая кровь! Ни одна из девочек, кроме Дженнифер, разумеется, и на порог меня не пустит! Почему я должна быть наказана за мамины деяния? Почему всегда все сыплется на меня? Я похолодела, представив, что будет, если станет известна позорная тайна моего рождения. Мне мучительно захотелось в Бостон, в родную школу, к настоящим друзьям, которые, узнав, в какие обстоятельства я попала, поддержали бы меня и пожалели, а не шарахались, как от прокаженной. Как назло, в тот момент, когда мне чертовски нужны были друзья, волею матери меня сунули в это гнездо ложных добродетелей. Господи, как же хотелось убежать! Я уже начала подумывать о плане побега. Жить буду с папой, и хотя он все время в разъездах, все-таки лучше, чем здесь.
Дженнифер изо всех сил старалась поднять мне настроение. И я с удовольствием болтала с ней — о нарядах, о музыке, о мальчиках. У нее тоже никогда не было романа, но среди «кавалеров» из соседней мужской школы, приходивших на праздничные мероприятия, был один, который ей особенно нравился.
Гуляя по коридорам, мы не сразу обратили внимание, что нигде не видно наших соседок по столу. Значит, «элитарный клуб» на заседании, поняла я.
— Дженнифер, ты непременно должна пойти к Мари. Из-за меня не стоит портить отношения с ними.
— Не пойду, если они тебя не приглашают. Они вели себя возмутительно! Кстати, и мне от них доставалось.
— Какая гадость — лицемерие! — воскликнула я.
Соседка сразу заметила гневную решимость в моих глазах.
— Что ты задумала? — ахнула она.
— Пошли! — скомандовала я и быстро двинулась по коридору.
— Куда?
Дженнифер едва поспевала за мной.
— К Мари, — отрезала я.
— Но… может, лучше просто не обращать на них внимания? То есть я хочу сказать…
— Послушай, Дженнифер Лонгстоун, я не привыкла игнорировать то, что меня огорчает. Если я оказалась в этой школе, я хочу, чтобы меня ценили за мои достоинства. И не позволю этим зазнайкам портить мне жизнь.
— Сюда. Последняя комната справа.
Обратного пути у меня не было. Я не могла более оставаться беспомощной и бессловесной.
Из комнаты Мари доносилась музыка — «Рок — круглые сутки». Я громко постучала в дверь. Звук сразу приглушили, и после небольшой заминки Мари открыла.
— Я подумала, не понадобится ли тебе помощь в подготовке к контрольной, — проходя мимо нее, бросила я.
В комнате стояла тишина, в полумраке краснели огоньки сигарет. От дыма все заволокло. Кое-кто из девочек пил кока-колу из банок, кое-кто листал женские и модные журналы. Но заговорить никто не решался. Тогда я повернулась к хозяйке.
— Я понимаю ваше неодобрительное отношение к разводам вообще и к разводу моих родителей в частности, но моей вины в этом нет, а уж Дженнифер тем более, даже если мы с ней соседки по комнате. Я надеялась, что обрету здесь новых друзей, и надеюсь до сих пор, потому что ни один человек не может похвастаться своим безупречным на сто процентов прошлым, — отчеканила я. — Впрочем, воля ваша. Я сказала все, что хотела. Пойдем, Дженнифер.
— Подожди, — мельком взглянув на подруг, остановила меня Мари. — Ты права. Вышло действительно некрасиво. И глупо.
Я оглядела «членов клуба». Все сидели, опустив глаза.
— К тому же, раз вы здесь, оставайтесь, — добавила Мари.
— Не уверена, что…
— Оставайтесь, — повторила она. — Хочешь сигаретку, Ли?
— Никогда не курила.
— Начать еще не поздно. Джен, закрывай дверь, пока старая Торндайк дымок не учуяла. Элен, включай музыку, — начала распоряжаться девочка. — Итак. Добро пожаловать в наш клуб. Приятно, когда у человека такой твердый характер, правда, девочки?
Все закивали с улыбками на лицах.
Просидели мы до одиннадцати, болтая о школе, о кино и музыке. Никто не осмелился расспрашивать меня о семье, только Бетси Эдвардс упомянула, что однажды с родителями они ездили в круиз ван Ворина. А я рассказала о путешествии на Ямайку, о папиных океанских лайнерах.
С Дженнифер мы продолжали разговаривать еще и в нашей комнате. Она все вспоминала своего отца, а я думала о нашей распавшейся семье. Около полуночи глаза начали сами закрываться.
— Все, Джен, я сейчас засну.
— И я тоже. Спокойной ночи, Ли.
Дженнифер вдруг хихикнула.
— Ты что? — удивилась я.
— Здорово ты выложила все нашей Мари. Жаль, что у меня духу не хватало на это. А ты такая смелая.
— Ничего подобного.
— Смелая, смелая. Надо же, как мне повезло с соседкой! Ты молодец, Ли.
— Спасибо, Джен. Спокойной ночи.
Я закрыла глаза. Меня бесконечно утомил этот полный переживаний день, когда пришлось самоутверждаться в чужом и равнодушном мире.
На следующий день во время ленча ко мне подошла мисс Меллори.
— Прибыл мистер Таттертон, дитя мое, — скупо улыбаясь, сообщила она. — Он в моем кабинете. Желает поговорить с тобой.
— Что-то случилось? — ахнула я, мигом испугавшись за Троя.
— О, нет-нет, что ты!
Я оглянулась на девочек. Они почему-то начали гримасничать и перемигиваться. Мы с мисс Меллори ушли.
— Мой кабинет в вашем полном распоряжении, — пропела директриса и оставила нас вдвоем.
Тони был одет подчеркнуто официально, в двубортный темно-синий костюм, но смотрел приветливо и по-домашнему.
— Как ты, все хорошо?
— Да, спасибо. Как Трой себя чувствует?
— Ему гораздо лучше. Думаю, где-нибудь через неделю мы привезем его домой.
— Вот здорово! А мама как?
Меня уже начинал тяготить его ласково-пристальный взгляд.
— Все то же самое, — вздохнул он. — Теперь у нее диета… ленч состоит из шампанского и сандвичей с огурцом. Да, еще она увлеклась бриджем.
— Бриджем?
— Да. Все ее новые подруги без ума от бриджа. Мне даже пришлось нанять ей преподавателя. — Он положил ногу на ногу, тщательно выровняв стрелку на брюках. Его длинные, ухоженные пальцы двигались быстро и изящно. — Скажи, — продолжал Тони, — может быть, тебе нужно что-нибудь? Одежда, книги, карманные деньги?
— Нет, — сказала я, а самой хотелось крикнуть:
— Что ж, — произнес он, поднимаясь на ноги. — У меня есть возможность навещать тебя по вечерам, в любой день. Можем пойти поужинать. Как ты на это смотришь?
