Возможно, бульварные газеты — это слишком. Но если в этом был хоть один шанс заставить память заработать, она должна была попытаться его использовать. Ради него. И ради себя тоже.
— Давайте просмотрим их вместе. Я помогу вам разобраться. А если вы захотите остановиться, то так и скажите. Договорились?
Скрестив ноги, она уселась на полу, и Гарри, соскользнув с кресла, тоже устроился рядом. Он сидел не совсем рядом, но близко, и у нее участился пульс.
Она сосредоточила внимание на газетах, укладывая их аккуратной стопкой в надежде отвлечь свои мысли от его сексуальной привлекательности.
— Я выбрала те, на первой странице которых имеется ваша фотография, — сказала она. — Разумеется, их оказалась целая охапка.
— Неужели люди действительно интересуются моей частной жизнью? — удивленно спросил он.
— Вам трудно в это поверить, не так ли? — Джози сразу же поняла, как это прозвучало. — Извините, — сразу же сказала она, — я не имею в виду, что...
— Все в порядке, — сказал он. — Мне тоже это кажется странным.
— Думаю, вы этого не помните, но женщины ждут у входа в нью-йоркский отель Гарримана, чтобы увидеть, когда вы будете спускаться из своего пентхауса, — сказала она ему. — Они ждут, чтобы на мгновение увидеть вас, когда вы будете садиться в лимузин. Они следуют за вами, когда вы делаете пробежку по Центральному парку. Они посылают вам по почте свое нижнее белье.
— Вы когда-нибудь посылали мне свое нижнее белье?
— Нет! — рассмеялась Джози. — Но я слышала об этом по телевизору.
Гарри налил себе стакан молока и взял еще один пончик. Пульсирующая боль в голове несколько
утихла.
— Гм-м... Вам легко отрицать, потому что я ничего не помню, — поддразнил он.
Джози удивленно вытаращила глаза. Его мужское самомнение росло не по дням, а по часам. Ей, видимо, не следовало упоминать о том, что каждая женщина в Америке на многое готова ради него.
Хотя это было чистой правдой.
— Я пошлю по почте свое нижнее белье какому-нибудь мужчине только разве тогда, когда в Кристал-Ки выпадет снег, — пошутила она в ответ.
Синие глаза Гарри снова уставились на нее. Прежде чем откусить кусочек пончика, он обмакнул его в молоко, совсем как это делала она.
Может быть, он подсознательно копирует ее поведение? А может быть, он просто любит макать пончики в молоко? И почему она пытается найти какие-то ничего не значащие мелочи, которые были общими у нее и у Джона Гарримана?
«Потому что ты кретинка», — ответила она самой себе.
Прежде чем продолжить разговор, он проглотил половину пончика,
— Значит, вы никогда не встречали мужчину, заслуживающего того, чтобы послать ему свое нижнее белье? — спросил он.
Джози не пожелала продолжать разговор в этом направлении.
— Мы предполагали говорить о вас, — решительно напомнила она, переключая внимание на газеты. — Они лежат по порядку. Вот эта — за прошлый год. Вы тогда встречались с супермоделью по имени Клер Кольер. — Она взяла другую газету. — Потом вы встречались с Джоан Делакорт. Она кинозвезда.
Гарри пристально смотрел на газету, на которую указывала розовым, отполированным ноготком Джози, и пытался вспомнить что-нибудь — ну хоть что-нибудь! — о кинозвезде.
У нее было бледное худое личико и высокая прическа из блестящих рыжевато-каштановых волос. На ней было блестящее вечернее платье — шедевр дизайнерского искусства, о котором даже нельзя сказать с уверенностью, то л и оно есть, то ли его нет. Он был в смокинге. Если верить газете, фото было сделано перед премьерой фильма с ее участием.
— Помните ее? — спросила Джози. Он покачал головой:
— Ни капельки.
Он покопался в газетах, просматривая статьи. На каждой фотографии на его руку опирались разные женщины. Снимки были сделаны на приемах по случаю присуждения каких-нибудь премий или на благотворительных мероприятиях. Джулия Ширли, Марго Эндс, Дженнифер Джонстон...
Имена и лица появлялись и исчезали, не задерживаясь надолго.
Ничто не давало оснований предполагать, что с кем-то из них у него было нечто большее, чем случайные отношения.
— Интересно было бы узнать, почему я не остепенился и не женился, — сказал он.
— Не каждый человек создан для брака, — сказала Джози. — Может быть, вы как раз из тех, которые не женятся.
— А может быть, я пока еще не встретил подходящую женщину, — озадаченно сказал Гарри, которому очень хотелось разобраться в собственной жизни.
Его взгляд против воли снова возвратился к лицу Джози, к ее розовым губкам, к ее очаровательным глазам, взгляд которых был нежен и великодушен.
Сердце у него как-то странно екнуло.
— А как насчет вас? — Гарри стало не по себе, и он решил вернуть разговор в прежнее русло. — Вы созданы для брака?
Его это интересовало. Джози пока очень мало рассказала о себе.
Но ведь должно же у нее быть какое-то занятие, помимо спасения на берегу людей, страдающих амнезией. И парень какой-нибудь у нее наверняка имеется.
— Мы здесь не для того, чтобы говорить обо мне, — прервала его она.
— Ну доставьте мне удовольствие. Я сыт по горло разговорами о Джоне Гарримане.
Она закусила хорошенькую нижнюю губку:
— Когда-то мне казалось, что я из тех, кто создан для брака, — сказала она наконец. — Но я передумала.
Он не мог устоять и продолжил:
— Что вас заставило?
— Мужчины, — только и сказала она, как будто это объясняло все.
Нахмурив лоб, она стала снова аккуратно складывать газеты, хотя в этом не было никакой необходимости. Было заметно, что она почему-то нервничает.
Он понял, что ей не хочется продолжать разговор на эту тему.
— Расскажите мне, чем вы занимаетесь. Я имею в виду в баре, — сказал он, меняя тему.
— Чем угодно. — Она улыбнулась, и он понял, что неожиданно выбрал ее любимую тему. — Могу исполнять обязанности официантки, повара, уборщицы, бухгалтера, то есть делать то, что нужно в данный момент. Я время от времени работала в «Голубой рыбе» с тех пор, как стала ученицей средней школы. Я зарабатывала деньги на оплату обучения в колледже ресторанного и гостиничного менеджмента и уже получила диплом. Я рада, что оказалась здесь, когда у Скипа случился сердечный приступ, и смогла поддержать маму и помочь в «Голубой рыбе».
— Похоже, что вы действительно придаете большое значение семье, — сказал Гарри.
— Для Скипа и моей мамы я бы сделала все, что угодно. Они были всегда готовы помочь мне, так что теперь моя очередь быть готовой помочь им.
— Вы близки со своими родителями, — заметил он.
— Иногда, возможно, слишком близка, — сказала она, усмехнувшись.
— Как это понимать?
— Они сводят меня с ума. Вот почему я рада иметь здесь, в баре, собственное жилье. Они устроили для меня эту квартирку, когда я начала учиться в колледже, чтобы у меня было свое местечко, где можно было бы остановиться, когда я бываю в городе. Я люблю их безумно, но они следят за каждым моим шагом и тревожатся за меня. А мне нужна независимость.
— Почему они за вас тревожатся?— с любопытством спросил Гарри, подумав, что у нее очень приятный смех.
Взгляд его задержался на ее пухлых губах.
