— Я думала, ты погиб.
— Я неуязвим.
Она нахмурилась, пытаясь вспомнить вчерашние события, поморщилась от боли.
— Где мы?
— Недалеко от дома. Я говорил с твоим отцом. Он нас ждет.
Она села, и он кивнул на место рядом с ней. Кролль остановился, и Дима перебрался назад. Несколько минут они ехали молча. Время от времени он бросал взгляд на Амару, размышляя о том, что они разрушили ее жизнь.
— Мне очень жаль, что так получилось с Газулом. В конце концов, он был твоим…
Она подняла руку, остановив его, сделала глубокий вдох, медленно выдохнула, покачала головой:
— Это была ошибка. Только не передавай моему отцу, что я тебе скажу сейчас: он был прав насчет Газула.
— Ты нам очень помогла, когда отвезла нас в шале.
Амара опустила глаза:
— Кристен погибла, да?
— Мне очень жаль. С ней погибли двое наших товарищей.
— Странная у тебя работа. Уверена, у тебя нет ни семьи, ни детей.
Дима заговорил не сразу.
— Так лучше для всех, — сказал он, вспоминая свои мечты о жизни с Камиллой.
— Знаешь, в Иране молодой вдове нелегко живется. Как ты думаешь, смогу я устроиться в Москве? Я слышала, для девушек там полно работы.
— Такую работу твой отец не одобрил бы.
— Ты хуже его. Теперь ты понимаешь, почему я решила выйти за Газула?
58
Они остановились примерно в пятистах метрах от аэродрома и припарковались за каким-то сараем.
— Ты останешься с Амарой в машине, — велел Дима Кроллю, — а мы пойдем проверим, что там.
Дима и Владимир пересекли засаженное баклажанами поле и приблизились к ограде.
— Что ты об этом думаешь? — Владимир дал Диме бинокль.
— Дарвиша не вижу, да и вообще никого.
Аэродром представлял собой ангар, несколько навесов и мачту с ветроуказателем, повисшим в неподвижном ночном воздухе. Перед нехитрым сооружением стояли два «Фоккера-27», принадлежавшие маленькой местной авиакомпании, и новенький вертолет Ка-266 без опознавательных знаков.
— Посмотри на это. Ни номеров, ничего.
— У хороших людей на вертолетах стоят номера.
— Кем бы они ни были, они знали, что мы придем, — подытожил Владимир. — Но кто им сказал? Дарвиш?
— Ни за что. Он же пытался нас предупредить.
— А кто тогда?
У Димы имелись кое-какие подозрения, но пока он решил держать их при себе. Внезапно мощный луч света, исходивший из ангара, ослепил спецназовцев.
— Черт!
Они помчались по полю обратно к «лендкрузеру» и почти добежали, когда сообразили, что машина окружена.
— Бросайте оружие! Лечь на землю!
Дима ничего не смог придумать, поэтому послушно кинул автомат и упал на землю. Он попытался рассмотреть двух вооруженных людей, бежавших к ним, но те были в масках.
— Лицом вниз.
Дима повернул было голову, чтобы взглянуть на «лендкрузер», но получил ботинком в висок. Затем ему стянули руки за спиной пластиковыми наручниками.
— Лицом вниз!
— По-моему, возникло недоразумение, — начал Дима. — Дайте мне объяснить…
Новый пинок под ребра заставил его замолчать. Со стороны аэродрома подъехал ГАЗ и остановился рядом с ними. Из него вышли еще два человека, запихнули Диму и Владимира внутрь, а тот, который избивал, бросился к «лендкрузеру», отшвырнул Кролля на пассажирское сиденье и сел за руль.
— Кому-то мы очень, очень не нравимся, — заметил Владимир.
Машина направилась обратно к ангару. Двое мужчин, слонявшихся около вертолета, подошли к ним: черные брюки, футболки и куртки, ПП-2000, на лицах угрожающее выражение.
Владимир повернулся к Диме:
— Как ты думаешь, может, им надо сказать, что они похожи на статистов из фильмов о Джеймсе Бонде?
— Унылое зрелище, да? Совершенно неоригинально.
— Мне уже так надоело, что русские везде плохие. Хотя, если они плохие парни, то мы теперь хорошие, правда?
— Это ты верно говоришь.
— Заткнитесь к чертовой матери, козлы! — сказал тот, что был пониже.
Лицо его было испещрено следами от подростковых прыщей, глаза покраснели от бессонницы. Он выглядел менее отвратительным из двоих, на его лице играла глупая ухмылка парня, считающего себя супергероем.
«Только в мечтах», — подумал Дима.
— А мы полетим на вертолете? Очень хочется посмотреть потухший вулкан, — сказал Владимир.
Человек повыше, который напомнил Диме хорька, виденного в каком-то мультике, вытащил новенький полицейский пистолет «Грач» и рукоятью ударил Владимира по лицу.
— Ты знаешь, они иногда стреляют с другого конца, — заметил Владимир. — Хочешь, покажу?
— Заткни пасть, — рявкнул Хорек, — а то я тебе все кости переломаю!
Они доехали до здания, два человека в масках вытащили Кролля из джипа. Где же Амара, черт бы ее побрал? Троих пленников повели к ангару. Изнутри они наблюдали за тем, как остальные люди в черном потрошат «лендкрузер». Один снял запасное колесо, разрезал сиденья, обшарил все уголки. Второй заглянул под капот, оторвал обивку с двери и даже с потолка.
— Я все понял! — воскликнул Владимир. — Они ищут наркотики!
— А может, ультрапортативные атомные бомбы, — возразил Дима.
— Что, те, которые я проглотил? — спросил Кролль.
— А если серьезно, неужели они правда думают, что бомбы у нас?
Обыск, очевидно, результатов не дал. Хорек жестом велел своим людям возвращаться в джип и, с угрожающим видом подойдя к Диме, заглянул ему в глаза:
— Предлагаю тебе перестать умничать и просто сказать мне, что вы с ними сделали.
— С чипсами? Съели по дороге. А что, кафе в аэропорту еще закрыто?
Дима посмотрел на Кролля: выражение его лица было непроницаемо. Где же Амара?
Дима услышал за спиной стук двери: еще двое в черном. Рядом с ними, опустив голову, шел израненный Дарвиш. Его подтащили к столу и усадили на стул.
Дарвиш был почти неузнаваем. Лицо его было покрыто синяками и ссадинами, глаза превратились в окровавленные щелочки. Нос был сломан, разбитые губы кровоточили.
— Подними руку и растопырь пальцы.
