свою карету, намереваясь ехать вместе с Александрой, предложил другу подвезти его.
Экипаж Камденов остановился у городского дома герцогов Хоторнов, и Джордан вышел. В эту минуту мысли его были сосредочены на жене, ожидавшей его в своей спальне, и поэтому Джордан не уделил должного внимания одинокому всаднику в низко надвинутой шляпе, прятавшемуся в тени дома на противоположной стороне улицы, хотя заметил его краешком глаза. Словно почуяв опасность, Джордан обернулся, чтобы попрощаться с Джоном, и в это мгновение увидел, что полускрытый мраком силуэт медленно поднимает руку. Джордан, молниеносно пригнувшись, метнулся влево как раз в ту минуту, когда раздался выстрел. Не теряя ни секунды, он бросился через улицу в тщетной попытке настичь убийцу, который уже успел пришпорить лошадь и умчался, ловко прокладывая путь сквозь вереницу экипажей, которая помешала Джону Камдену в свою очередь пуститься в погоню.
Эдвард Фокс, крепко скроенный джентльмен, чьей специальностью было улаживать весьма деликатные проблемы избранного круга клиентов, не желающих впутывать в свои дела власти, уже успел устроиться в доме. И хотя часы пробили четверть второго, он немедленно явился на зов герцога Хоторна, нанявшего его вчера, чтобы расследовать два предыдущих покушения и узнать, кто за ними стоит.
– Мы с женой утром уезжаем в Хоторн, – сообщил герцог. – Убийца может скрываться среди бесчисленных улиц и переулков столицы гораздо надежнее, чем в сельской местности. Если бы на карту была поставлена только моя жизнь, я остался бы в городе. Но если все эти преступления замыслил мой кузен, он не станет рисковать возможностью появления на свет моего наследника, следовательно, моя жена тоже в опасности. Фокс согласно кивнул:
– В деревне мои люди легко обнаружат присутствие в округе незнакомого человека. Мы сможем проследить за ним.
– Ваша главная обязанность – охранять мою жену, – коротко приказал герцог. – Как только мы очутимся в Хоторне, я придумаю план, который позволит выманить убийцу из укрытия. Прикажите своим четверым людям сопровождать завтра мою карету. Вместе с моими форейторами это составит двенадцать человек.
– Возможно ли, что человек, пытавшийся вчера застрелить вас, – лорд Энтони? – осведомился Фокс. – Вы сами говорили, что его не было ни в «Уайтсе», ни у Линдуорти.
Джордан устало потер затекшую шею.
– Это не он. Всадник гораздо ниже и тоньше моего кузена, и, кроме того, я совсем не уверен, что именно Энтони задумал от меня избавиться.
До сегодняшнего дня, еще не зная, что старик Грейнджфилд умер, Джордан надеялся, что мстит именно он. Однако выяснилось, что все обстоит гораздо хуже.
– Два самых распространенных мотива убийства – месть и личная выгода, – осторожно заметил Фокс. – Ваш кузен – именно тот человек, кто после вашей смерти получит все, и сейчас даже больше, чем раньше.
Джордан не спросил, что имеет в виду сыщик, – он и так знал, что тот говорит об Александре.
Александра?!
Джордан смертельно побледнел, вспомнив смутно знакомую стройную фигуру всадника. Это вполне могла быть женщина…
– Вы подумали о чем-то важном? – проницательно спросил Фокс, правильно истолковав смысл многозначительной паузы.
– Нет, – отрезал Джордан и вскочил, давая понять, что разговор окончен. Сама мысль о том, что Александра способна попытаться убить его, смехотворна. Абсурдна. Но слова, брошенные ею сегодняшним утром, внезапно всплыли в памяти, чтобы еще долго терзать его: «Я избавлюсь от этого брака, чего бы это ни стоило!»
– Всего один вопрос, ваша светлость, – сказал Фокс, тоже вставая. – Не мог ли незнакомец, стрелявший в вас, оказаться тем бандитом, которого, как вы считаете, убили на дороге около Моршема прошлой весной? Тем самым, кого вы бросили, посчитав мертвым? Судя по вашему описанию, он худ и низкоросл.
От облегчения у Джордана едва не подкосились колени. – Вполне вероятно. К сожалению, мне не удалось разглядеть его лицо.
После ухода Фокса Джордан поднялся к себе. Уставший, раздраженный и злой на неизвестного безумца, мишенью которого стал, он отослал камердинера спать и медленно сбросил сорочку. Однако образ Александры, мирно спавшей в соседней комнате, мгновенно прогнал усталость, особенно когда Джордан решил, что разбудит жену поцелуем.
Подойдя к смежной двери, он прошел через гардеробную и оказался в погруженной во мрак спальне. Лунный свет струился в окна, бросая серебристые лучи на атласное покрывало.
Александра не вернулась домой.
Ворвавшись в свою спальню, Джордан дернул за шнур сонетки. Полчаса спустя все заспанные слуги выстроились в гостиной, отвечая на бесчисленные вопросы. Единственным исключением оказался Пенроуз, престарелый помощник дворецкого. Он тоже таинственно исчез куда-то. В результате сурового допроса Джордан выяснил, что кучер кареты, привезшей Александру, видел, как хозяйка поднимается на крыльцо и вынимает ключ.
Потом она взмахом руки отпустила его – вещь, по словам кучера, до сих пор небывалая.
– Можете отправляться спать, – приказал Джордан. Все с облегчением разошлись, кроме одного старика в очках, в котором Джордан узнал лакея Александры. Тот продолжал стоять у двери с одновременно встревоженным и рассерженным видом.
Джордан подошел к угловому столику, вылил остаток портвейна в бокал и, бросив мимолетный взгляд на Филберта, велел принести другую бутылку. Одним глотком осушив бокал, герцог небрежно опустился в кресло. Чего бы он не дал в эту минуту за известие о пропавшей жене!
Пытаясь заглушить нарастающий страх, Джордан уставился на огонь. Почему-то ему не верилось, что с Александрой что-то случилось, однако он не мог заставить себя подумать о том, что ее отсутствие – прямое свидетельство того, что неудачливым убийцей была именно она.
Но эта ослепительная улыбка, которой Алекс наградила его, когда обещала ехать сразу домой! Вероятно, она просто поехала куда-нибудь, после того как ловко провела кучера, заставив поверить, будто собирается открыть дверь. И неудивительно – ведь Джордан обещал тростью вколотить в нее немного здравого смысла. Скорее всего отправилась к бабушке, решил он, чувствуя, как портвейн понемногу успокаивает разгулявшиеся нервы.
– Поставьте бутылку сюда, – велел Джордан с плохо скрытой неприязнью, оглядывая мрачного лакея, и, сам того не ожидая, впервые в жизни обратился к слуге не с приказом, а с просьбой:
– Скажите мне, она всегда такая… ваша хозяйка, я имею в виду?
Старик, наливавший вино в бокал, на мгновение застыл, злобно поджав губы.
– Мисс Алекс… – начал он, но Джордан бесцеремонно перебил:
– Обращайтесь к моей жене как полагается! – рявкнул он. – Она герцогиня Хоторн!
– Да, и много счастья ей это принесло, как же! – яростно прошипел слуга.
– И что это, спрашивается, означает?! – осведомился Джордан, настолько застигнутый врасплох столь небывалым проявлением вспыльчивости простого лакея, что даже не подумал поставить наглеца на место, что, естественно, ожидалось от человека его темперамента и положения.
– То и означает, что слышите, – бросил Филберт, почти швыряя бутылку на стол. – Кроме бед и обид, ничего ей этот титул не принес! Вы такой же скверный, как ее папаша… нет, хуже, куда хуже! Он всего лишь разбил ей сердце, а вы не только сотворили то же самое, но еще пытаетесь сломить ее дух!
Он уже был почти у двери, когда опомнившийся Джордан прогремел:
– Немедленно вернитесь!
Филберт подчинился. Сжав, однако, шишковатые пальцы в кулаки и презрительно глядя на человека, искалечившего жизнь мисс Александры.
– О чем это вы толкуете, черт возьми? Филберт вызывающе выдвинул вперед челюсть.
– Если вы думаете, что я раскрою рот и выложу всю правду, которую вы потом обернете против мисс Алекс, вас ждет сюрприз, ваше высокое святейшество!
Джордан собрался было приказать невероятно дерзкому лакею немедленно собрать вещи и убираться,
