— На этой неделе у нас есть попкорн, специально для микроволновки, если тебя это интересует.
— Нет, спасибо. Я купил целую коробку в «Костко»[5]. Мне этого попкорна хватит лет на десять.
Аликс водрузила локти на прилавок, чувствуя легкое смущение. Она никак не могла придумать, что сказать и о чем спросить. Если она спросит про Джордана Тернера из шестого класса, может показаться, что она с ним заигрывает.
— Уффф. Может быть, я отложу для тебя еще какие-нибудь фильмы?
Не такой уж блестящий вопрос, но, по крайней мере, в нем был хоть какой-то смысл.
Джордан пожал плечами:
— Сейчас не могу сообразить, но, как только надумаю, я дам знать.
— Ладно.
Кивнув, Джордан ушел. Стеклянная дверь закрылась, и словно по волшебству появилась Лорел.
— Чего ему было надо?
— Фильм, а что ж еще?
— А почему он хотел, чтобы именно ты его обслуживала?
Аликс не хотела вдаваться в подробности.
— Откуда мне знать?
— И нечего ко мне придираться!
Дверь открылась, и, к изумлению Аликс, Джордан просунул голову внутрь.
— Аликс, а в какое время ты заканчивать работу?
Она была слишком шокирована, чтобы отвечать без промедления.
— В одиннадцать. Я закрываю прокат три раза в неделю.
— А завтра твоя смена?
— Нет. По средам я тут до девяти.
— Ты не против встретиться, выпить кофе? После работы?
— Нууу…
Ей трудно было поверить, что он и вправду собирается вывести ее в свет. Ну, почти в свет.
— Ага, я согласна, — сказала она, словно ничего особенного в этом не было.
— Замечательно. Тогда увидимся.
Он помахал рукой и ушел.
Внутри у нее пузырилось счастье. Ей потребовалась каждая унция самообладания, чтобы не затопать ногами от радости.
Глава 13 ЛИДИЯ ХОФФМАН
Вязание — это моя поразительная привлекательность.
Мама позвонила мне в начале недели, чтобы предложить нам с Маргарет поехать с ней в День памяти на кладбище, на могилу папы. Прошло всего несколько месяцев с тех пор, как мы его похоронили. Это были тяжелые дни для мамы, и ей еще предстоит привыкать к положению вдовы.
Я с готовностью согласилась присоединиться к ней, но мне было интересно, как отреагирует Маргарет. Ей удается манипулировать ситуацией, поэтому мы так и не увиделись на День матери. На каждом семейном сборище моя сестра ведет себя язвительно и надменно. Кажется, она предпочитает не вспоминать, что у нас с ней одни и те же родители. Не раз мне приходила в голову мысль о том, что Маргарет предпочитает, чтобы умерла я, а не наш отец. Это не слишком приятно знать, но, принимая во внимание ее отношение ко мне, подозреваю, что это правда. И все-таки я не оставляю попыток. Какая-то упрямая часть меня отказывается сдаваться. Она — моя сестра. Побывав на волосок от смерти, я чувствую, что, даже если мы и недолюбливаем друг друга, все равно нуждаемся друг в друге.
Я приехала рано в полдень понедельника и нашла маму попивающей чай на заднем дворике рядом с садом. Она была одета в длинную черную юбку и шелковую блузу и сидела в плетеном кресле, наслаждаясь солнечным светом.
Розы были подстрижены и набирали бутоны, сладкий аромат куста сирени наполнял воздух. Я поняла по батистовому носовому платку, зажатому в руках, что мама плакала.
Я подошла к ней и молча обняла за плечи. Она подняла голову и улыбнулась сквозь слезы, прежде чем положить руку на мою и легонько сжать мне пальцы.
— Знаешь, мне так его не хватает.
— Мне тоже, — прошептала я, и от эмоций у меня перехватило дыхание.
— Папа расстроился бы, увидев нас в слезах. Сегодня такой славный день, и скоро обе мои дочки будут со мной. Разве мне можно грустить?
Она протянула руку к чайнику, и я поняла, что она принесла вторую чашку, ожидая, что я составлю ей компанию. Не спросив, она налила мне чаю, и я присела рядом с ней.
Мы немного поболтали. Мама завалила меня вопросами о «Путеводной нити», о моих уроках для начинающих и о тех трех женщинах, которые записались на курсы. Я часто говорила о Жаклин, Кэрол и Аликс и рассказывала ей о других своих покупательницах. Медленно, одна за другой, у меня появлялись постоянные покупательницы, и, что столь же важно, у меня появлялись новые друзья. Мой мир расширялся день ото дня, и я была счастлива. Уискерс был тоже счастлив и пристрастился проводить время в магазинчике, часто греясь на солнышке в магазинной витрине. Мой кот стал поводом для завязывания разговора — он бесконечно очаровывает моих покупательниц. Сам он принимает внимание посетителей как должное.
Из-за того что конец недели был праздничным, мои начинающие ученицы решили пропустить занятие в предыдущую пятницу. Жаклин и Кэрол уезжали из города. Аликс не разглашала своих планов, но я подозреваю, что у нее не много возможностей выбраться за город.
Я была довольна успехами каждой. Мне пришлось потрудиться, уговаривая Жаклин остаться на курсах. Она решила бросить перед третьим занятием, но я убедила ее не делать этого. У меня возникло подозрение, что она хотела, чтобы я уговорила ее изменить решение, и я рада, что сделала это. Была пара скользких моментов, когда Аликс упустила петлю на втором занятии и дала волю бранным словам, отчего Жаклин чуть было не впала в кому. Я тотчас же предложила Аликс найти альтернативный способ выражения своего разочарования. К моему удивлению, она извинилась, и мое отношение к ней сразу же стало еще лучше. Аликс не так уж плоха, когда узнаешь ее поближе.
Кэрол, моя лучшая ученица, уже почти закончила одеяльце для малыша и приглядывалась к другим изделиям. Она проходила мимо моего магазинчика по меньшей мере два раза в неделю и часто оставалась поболтать. Уискерс сидел у нее на коленях пару раз, просто чтобы продемонстрировать мне, что одобряет мой выбор подруг.
Мама любит слушать истории про моих покупательниц. Мы разговариваем почти каждый день. Она в этом нуждается, честно говоря, и я тоже. Пусть в тридцать лет, но дочь с возрастом никогда не перестанет испытывать потребность общения с матерью.
— Маргарет с девочками будут в час, — сказала мама, как бы между прочим. Но меня не проведешь. Она хотела меня предупредить. Мама поставила фарфоровую чашку на блюдечко и сложила руки на коленях. Моя мама обладает естественной грацией, которой я завидую. В этом отношении Маргарет очень похожа на нее.
Не знаю, как описать мою маму. Кто-то может подумать, что она столь же хрупка, как выглядит, но это не так. Она сильная в другом, чем мне остается только восхищаться. Она была яростной моей сторонницей в общении с врачами и страховой компанией во время моей борьбы с раком. Она любящая и щедрая и
