Наконец, решив, что его терпение должно подходить к концу, она вышла из кабинета, но задержалась на кухне, где налила себе чашку кофе. После чего, наконец, вышла в зал. Он сидел у окна, глядя на Блоссом-стрит. Рядом столики были пусты, хотя у стойки с прилавком стояла небольшая очередь.
К десяти тридцати волна посетителей спадала, но некоторые заглядывали на короткий перерыв, чтобы выпить кофе. Через час настанет время ланча и будет полно заказов. В меню значились суп, запеченный картофель с тертым сыром чеддер и свежими овощами. Этот ланч был особенно популярен, и на кухне ожидался аврал. Пьер оглянулся, увидел, как к нему приближается Уинтер, и по его глазам она с удовлетворением поняла, что произвела впечатление.
Чашка кофе перед ним была наполовину пуста, и круассан тоже почти не тронут.
— Надеюсь, к нашим круассанам у тебя нет претензий? — Она села напротив.
— Наоборот. Они хороши, как всегда. — Он сидел очень прямо, тон был сух и официален, как и его комплимент.
— Прости, что заставила подождать, — извинилась она небрежно.
Он сжал губы и нетерпеливо потряс головой, показывая, как ему надоели эти старые игры.
— Зачем это? Не надо пытаться ввести меня в заблуждение и говорить ерунду.
— Например? — Она в притворном изумлении округлила глаза.
— Что ты сожалеешь, что заставила меня ждать и прочее. Ты сделала это нарочно, и мы оба знаем правду. Ты дала мне понять, что у тебя есть дела поважнее, чем встреча со мной.
Уинтер и не подумала отрицать. Она его все равно не обманет. Да, она хотела наказать его, и он прекрасно понял. Но чувство реванша стало вдруг блекнуть.
— Так что ты хочешь? — спросила она мило.
Он долго молчал.
—
Он резко поднялся с места, но она остановила, взяв его за руку:
— Была же причина твоего прихода. Я слушаю тебя.
Он снова сел. Она почувствовала пронзительный взгляд темных глаз.
— Мы должны поговорить.
Она с улыбкой кивнула, как будто подбадривая. Ей хотелось показать, что она тоже соскучилась, так же как и он по ней. Без Пьера все было не в радость, вот только она не знала, как сделать, чтобы их отношения смогли продолжаться.
С Майклом было приятно провести время, ей нравилось его общество, но любила она только Пьера. Он был для нее всем, ее родной и близкий человек. Она никогда не переставала о нем думать. Наконец он сказал:
— Я пришел, потому что мне не давала покоя наша последняя встреча. Я плохо вел себя по отношению к тебе.
Она нахмурилась при воспоминании.
— Ты был просто груб.
— Я был в полном цейтноте, как ты могла заметить, — отрезал он. — У меня в тот день было три банкета, два человека из смены позвонили, что заболели. Что мне было делать? Могла хотя бы предупредить, позвонить. Ты прекрасно знаешь, что представляет моя работа.
— Почему ты мне не сказал сразу? — Если он будет снова резок с ней, она ответит тем же. Но ради справедливости, понимая, что такое — работать на кухне огромного ресторана, добавила: — Ладно, согласна, я должна была сначала позвонить. Но я не заслуживала такой порки. Впрочем, если бы я позвонила, ты бы просто не подошел к телефону и мне все равно пришлось бы прийти. Так что твои нарекания неуместны.
— Откуда ты знаешь, подошел бы я к телефону или нет? Ты оскорбляешь меня.
— Тогда считай себя оскорбленным.
Она перевела дыхание и прикрыла глаза. Почему все кончается таким образом? Она была так счастлива, что он все-таки пришел. Но они тут же начали спорить, препираться, и не успели опомниться, как уже готовы были вновь расстаться врагами. Взглянув на Пьера, Уинтер увидела, что он тоже расстроен.
— Ну почему мы все время спорим? — Грусть, прозвучавшая в голосе, выдавала ее страдание. Никто, кроме Пьера, не мог привести все ее чувства в такое смятение.
Он помолчал, прежде чем ответить.
— Почему мы ссоримся? — повторил он безнадежным голосом. — Если бы у меня был ответ, мы с тобой уже давно были женаты и строили семью. — Он многозначительно перевел глаза на беременную Аликс.
Они и раньше говорили о браке и детях. По крайней мере, эта тема их сближала и не вызывала споров. Но все остальное обстояло хуже. Они просто не могли избежать противоречий, хотя и старались.
— Наверняка ты ждешь извинений за тот вечер, — пробормотал он, возвращаясь к прежней теме. — Признание, что я был не прав. Очевидно, что это очень важно для тебя.
— Ты должен извиниться.
— А ты?
— Что я сделала не так?
— Ты действительно не знаешь и ждешь, что я это скажу?
— Да.
— Ну, во-первых, мы с тобой договаривались — никаких контактов три месяца.
— Ладно. — Она действительно нарушила соглашение. Ну и что? Ей надо было срочно кое-что ему сказать лично, а не по телефону. — У меня была причина.
— Уверен, что была. Хотела мне в лицо бросить, что ты встречаешься с другим.
— Это неправда. — В отчаянии она стиснула руки. Пьер всегда все перевернет с ног на голову и обвинит ее. Он даже не представляет, насколько несправедлив.
— Не обманывай себя, Уинтер. — Он ткнул в ее сторону указательным пальцем, как будто поймав на лжи. — Это именно та причина, по которой ты явилась в тот вечер, когда у меня не было ни минуты свободного времени.
— Мне казалось, что ты должен знать. Хотя мы раньше не обсуждали такую возможность.
— Зачем? Чтобы еще больше тосковать по тебе? Чтобы заставить меня умолять, чтобы ты не уходила от меня к этому доктору? Оставаться мне верной? Если ждешь, что буду умолять, то не надейся.
— Буду ждать.
— Можешь не дождаться. — Он скрестил руки на груди и сверлил ее неприязненным взглядом.
Все это вело в никуда. Как будто они без конца играли старую пьесу, читали одни и те же старые роли, как только оставались вдвоем. Она устала от этого, он тоже.
— Если это тебя успокоит, знай — я всегда была тебе верна.
Он иронически поднял бровь, показывая всем видом, что его это не касается.
Это вызвало у нее новый приступ раздражения и нервозности.
— Тебе будет все равно, если я стану встречаться с другим мужчиной?
Он пожал плечами:
— Почему я должен возражать?
— Но было время, когда мы собирались пожениться.
— Слава богу, мы не сделали такой ошибки.
Этими словами он как будто вонзил в ее сердце нож. Зачем такая жестокость, ведь он знал, как она страстно хотела выйти за него. Проглотив комок в горле, Уинтер с трудом произнесла:
— Почему ты стараешься ранить меня побольнее? — К своему неудовольствию, она не смогла сдержать дрожь в голосе.
—
— Это неправда!
