дверь.
— Не надо… ради бога… не надо, — пилот все еще пытался удержать дверь. Но вот она захлопнулась, кто-то повернул ключом в замке. Сырость и холод охватили пилота. Очутившись почти в полной темноте, он повернулся, пересек камеру и направился к койке.
Внезапно все переживания, тревоги и отчаяние последних дней сломили его. Он бросился на постель и безудержно зарыдал.
Стюрдевант проснулся. Где-то лаяла собака. Близился рассвет. Пилот долго лежал не двигаясь. Он остался жив, а ведь это казалось невозможным. Он уцелел, защищен от солнца, ему прохладно, можно поесть и отдохнуть. Закрыв глаза, Стюрдевант медленно повернулся и зевнул. Пилот мог бы пробыть здесь и месяц, да и с полгода отсидел бы без труда. Ему надо отоспаться и поправиться, чтобы вновь проделать этот невероятный переход через пустыню. Его заперли здесь на месяц. Неделю назад в черных горах месяц показался бы ему целой вечностью… А может быть, кто-нибудь из них уже заболел или даже умирает. Нет, ему нельзя оставаться здесь, он должен выбраться из тюрьмы и обратиться за помощью. Его ждут там, в каньоне: Майк Бэйн, Смит, старый Гриммельман, Грэйс и О'Брайен. Они не смогут продержаться еще месяц.
Пилот сел и посмотрел на зарешеченное окно. Потрясение прошло. То, что ему не верили, уже не вызывало в нем какого-то странного безразличия. Он должен бороться, должен заставить поверить себе. Стюрдевант подошел к окну. Собака замолчала. Он крикнул, лай возобновился и стал более яростным. Где- то хлопнула дверь. Ухватившись за железные прутья и глубоко вдохнув воздух, пилот закричал изо всех сил:
— Выпустите меня!
Поселок просыпался. Слышались голоса, крики, сумасшедший лай собак, хлопанье дверей, брань. Пилот улыбнулся. Его снова ждут неприятности и немалые, но все это уже не пугало.
— Выпустите меня!
Шаги приближались, сердитые голоса изрыгали поток ругательств, темно-серый предрассветный мрак прорезали лучи фонариков.
— Этот ублюдок накличет на нас беду.
— Может, он свихнулся?
Потом кто-то подошел к двери, заскрипел засов и завизжали ржавые петли. В лицо, ослепив, ударил свет. Перед ним возникли опухшие от сна сердитые лица Паттерсона, Бауэра и еще каких-то мужчин. Несколько мгновений они молча смотрели на него.
— Разбился самолет, — начал Стюрдевант, как будто рассказывал об этом в первый раз. — Вы должны вывезти меня отсюда. Надо найти и спасти моих пассажиров.
Он ясно видел, как Бауэр развернулся, чтобы нанести удар, но не сделал даже попытки увернуться. Его ударили кулаком в живот. Пилот упал, задыхаясь и корчась от боли. Сильные руки схватили и вновь поставили его на ноги.
— Снова плетешь свои небылицы?
— Меня зовут Стюрдевант. Я имею права пилота. Поверьте!
— А! Так ты не собираешься замолчать?
— С воздуха то место выглядит как большая черная рука, окруженная песками…
Бауэр снова ударил его. Сильная боль исказила лицо пилота, он отшатнулся в сторону, пытаясь удержаться на бетонном полу.
— А, может, он не врет? — раздался чей-то голос.
— Сломать негодяю шею, вот что надо с ним сделать. — Закон еще мягковат для таких птичек.
— Я шел сквозь пустыню с двумя канистрами воды, — твердил свое Стюрдевант, приподнимаясь. — Однажды я убил черепаху. И ловил ящериц. У меня было ружье…
— Тащите его наружу. Они поволокли пилота через узкую дверь, разорвав на нем рубаху. Резкий удар вновь обрушился на него. Это был Паттерсон.
— Лучше прекрати, парень. Будь поумней.
Стюрдевант оказался на свежем воздухе. Небо было молочно-голубым, звезды еще ярко горели. Наступил час, когда рассвет сменялся днем. Вокруг пилота уже собралось много мужчин, и люди все подходили, освещая свой путь фонариком. Сдерживаемые на поводках собаки рвались и злобно ворчали.
— Разбудил весь поселок, сучий сын!
— Его схватили, когда он поджидал самолет. У будки номер четыре.
— Вы должны выслушать меня, — снова заговорил пилот. — Самолет разбился в пустыне. Люди ждут помощи. Они не продержатся долго…
Кто-то вновь ударил Стюрдеванта, он тяжело опустился на колени и сплюнул кровь себе на руки.
— У вас есть радио, — проговорил он. — Свяжитесь с теми, кто меня знает. Могу назвать фамилии. Я должен спасти людей…
— И одет-то как служащий компании.
— Поучи его манерам, Джерт.
Они подняли его, придерживая за руки, вывернули голову назад.
— Ты получишь сполна за свое вранье!
— Я говорю правду, вы, гнусные негодяи!
Он попытался увернуться от нового удара, но, задохнувшись, тяжело рухнул на жесткую землю. Они стали бить Стюрдеванта ногами. У него началась рвота. Пилот плакал от чувства собственного бессилия. Кто-нибудь из них, возможно, поверит ему. Может быть, удастся убедить хоть одного, если он будет настаивать, требовать, бороться.
— Хватит с тебя?
— Самолет разбился… помогите им… радио…
Стюрдевант потерял сознание.
Они поволокли его по земле и, втолкнув в маленькую тюремную камеру, заперли. Потом разошлись по домам, болтая, смеясь и покуривая сигареты.
Пчелы улетели с утеса, покинув каменное гнездо, и собирались роем у другой, затерянной в горах трещины в скале. На третье утро Бэйн и его спутники обнаружили, что пчел в гнезде не осталось, за исключением отдельных рабочих особей, бесцельно ползающих около узкой летки. Грохот ударов большого камня, как и рассчитывал Майк Бэйн, выгнал их из жилья. Теперь можно было продолжать разрушение скалы и попытаться достать мед.
Чтобы выгнать пчел, им пришлось поработать немало. В небольшом углублении, обнаруженном Бэйном на поверхности скалы, развели костер. Сначала Майк поджег траву, прутья и кору, а потом подложил дрова. Горел костер, накапливались угли, скальный грунт нагревался. Скоро к скале невозможно было уже прикоснуться. Бэйн перестал раскачивать глыбу и по шаткой лестнице, сколоченной О'Брайеном, взобрался на утес. В руке он держал флягу, наполненную водой, которую выплеснул сначала на огонь, а потом на близлежащие камни. Костер, зашипев, погас, вода перелилась через край лунки и стала капать вниз на песок и глину.
Бэйн устроился поудобней и вынул из-за пояса свой ключ. От удара ключом камень подался; холодная вода вызвала неравномерное охлаждение скалы, она трескалась и крошилась, уступая стали. Бэйн взял небольшой камень и бросил его вниз, чтобы все увидели результаты своего труда. Он выгреб мокрую золу и снова принялся долбить скалу.
Они не стали разводить новый костер в расширенной лунке. Бэйн решил сначала выгнать пчел. Грэйс и Гриммельман возвратились в пещеру, а О'Брайен остался помочь подвесить камень.
Часа через два все было готово: пятидесятифунтовая глыба висела в проволочной сетке, привязанной к веревке.
Послышались тяжелые удары камня по утесу, осколки посыпались во все стороны. Из летки вылетели рассвирепевшие черные пчелы. Бэйн и охотник отошли. Удары прекратились. Майк отвел камень в сторону насколько это было возможно, нацелил его на гнездо и отпустил. Камень стукнулся об утес и отскочил.
— Мне это не нравится, — произнес он. — Мы поступаем как негодяи.
