Лео Мале
За Лувром рождается солнце
Глава первая
Тоска
У той, что прохаживалась у входа в метро, еще сохранялись следы хорошего воспитания.
– Добрый вечер, сударь, – сказала она, когда я проходил мимо.
– Добрый вечер, сударыня, – сказал я, но не остановился. Разыскивал я другую.
Передо мной тянулась улица Лавандьер – Сент-Оппортюн.
Порыв ветра обдал меня брызгами дождя. Похоже, его принесло от Дворца справедливости, который своими торчащими, как уши, башнями смутно виднелся по другую сторону реки. Я едва удержал шляпу и подумал, что лучше всего мне бы отправиться спать.
Для январской ночи было, пожалуй, не холодно. И все же подобные порывы ветра воспринимались куда менее приятно, чем в разгар лета.
Напрасно продолжал я внушать себе, что нахожусь на работе. Ведь мне лишь следовало дождаться, когда папаша Луи Лере, или Счастливчик – милое имечко! – вернется в свою гостиницу на улице Валуа. Конечно, предпочтительнее подобрать его до того, как он пропустит пару рюмок водки, – тогда он скорее внял бы голосу рассудка. Иначе бесполезно восстанавливать маршрут его любовных похождений или обегать бистро, где он может находиться. Но... я и сам любил шататься по улицам, когда тепло, или, по крайней мере, не так холодно для января месяца.
Сжав зубами чубук трубки, я наклонил голову, чтобы выглядеть как бегун, и рванул к защищенной от северного ветра улице Жана Лантье.
Несколько месяцев назад именно на этой улице девица по имени Габи протирала башмаки между двумя гостиничными подъездами. Может быть, она все еще там?
Здесь было чуть светлее, чем в середине туннеля. В густой тени я различил две женские фигуры.
Одна из них набросилась на меня, словно я сам Хан Ага.
– Габи здесь? – спросил я ее.
– Габи – это я, – ответила девица утомленным голосом.
– Блондиночка Габи, – уточнил я.
– Она больше не такая вот уже шесть месяцев, мой бесценный. Я сменила цвет своих кудрей...
– Могу я посмотреть на твою мордашку? Мне надо поговорить с Блондиночкой Габи. Не хотел бы ошибиться.
– Но раз я тебе говорю, что я – Габи, значит это я. И действительно, это была она. В коридоре одной из сомнительных гостиниц я рассмотрел ее довольно милое, но такое же анемичное, ни старое, ни молодое, болезненное личико.
– Ну, доволен? – спросила она. – Это на самом деле я?
– Да...
– Ну так что?..
– Держи, вот тебе тысяча франков[1] за потерянное время.
Без лишних колебаний и возражений она взяла бумажку и сунула за чулок, показав мне ноги, уже подвергшиеся варикозу. В этом не было ничего удивительного. Она была из тех путан, которые проводят больше времени на улице. Хорошая же обувь продавалась только в окрестностях улиц Сен-Дени и Комартен, где собирались шлюхи высокого полета. Это был другой мир для Габи, которая дрожала в прорезных туфлях с ремешками и в своем манто целиком из хлопка.
– Так что же ты хочешь услышать? – спросила она. Я сдвинул шляпу на затылок:
– Ты разве не узнаешь меня, Габи?
Она вздохнула:
– Ох, знаешь, вас столько!
– Меня зовут Нестор.
– Забавная кликуха.
– Вся моя. И я ищу забавного малого. Одного из твоих клиентов. По имени Луи, если он называл тебе свое имя, что, возможно, потому что он болтлив по природе. Довольно пожилой, деревенщина, хотя, если присмотреться, он выглядит не таким уж простым. Фраер из глуши. Лиможский обыватель, хотя по выговору этого и не скажешь. И не перестает болтать о родном городе. Раз в год пускается в загул в этих местах. И у него есть свои привычки... В прошлом году я его сопровождал. Да, в свободное время подрабатываю няней. Похоже, он снова здесь объявился, но мне никак не удается до него добраться. Теперь ты представляешь, о ком я говорю?
Ей не пришлось долго шевелить извилинами:
– Да, да. Представляю. Малый, который всегда выглядит так, словно ему все до лампочки?
– Точно.
– И ты еще спрашиваешь, помню ли я его!
– А что такое?
