И тут Вихров неожиданно вспомнил один из моментов переговоров контр-адмирала с мятежником… как он назвался?! Да, доктор Капп! Вихров вдруг понял, что уже слышал эту фамилию и слышал совсем недавно! Только вот от кого и при каких обстоятельствах?! Игорь напрягал память, пытаясь сообразить, откуда он знает доктора Каппа, но в голову ничего не приходило.
А челнок между тем уже швартовался к личному причалу командира «Одиссея».
Когда створ челночной палубы закрылся за крошечным корабликом и в помещении вспыхнул обычный свет, сигнализируя о восстановлении атмосферы, нуль-навигатор поднялся со своего места и произнес, ни к кому в особенности не обращаясь:
— Ну что ж, пойдем посмотрим, что там получилось у нашего флаг-офицера.
Вихров сначала не понял, что имеет в виду командир, но тут же сообразил, что речь идет о записи совещания, которая велась встроенным в его мундир прибором.
Наклонившись над переговорным устройством челнока, нуль-навигатор быстро перещелкнул несколько клавиш и произнес в микрофон:
— Связисты, подготовить офицерскую кают-компанию для просмотра записи. Приглашаются начальники всех служб.
Выключив микрофон, командир не торопясь направился к открывающемуся люку. Уже у самого выхода он коротко и негромко бросил:
— Спасибо, Стас…
— Служу Земле… — донеслось из динамика внутренней связи, но нуль-навигатор не услышал этого ответа, он уже шагал по причалу в сторону корабельного люка.
Офицеры последовали за своим командиром, и только Вихров, чуть обернувшись, махнул рукой высунувшемуся из пилотской кабины Вострикову.
В офицерской кают-компании их уже ждали главный связист корабля и двое его специалистов. Ребята аккуратно сняли с погона Вихрова записывающий аппарат и вложили видеокристалл в считывающее устройство. Собравшиеся офицеры расселись на диванах, расставленных вдоль стен таким образом, что середина салона осталась пустой. В быстро наступившей тишине сухо щелкнул пусковой сигнал, и середина кают-компании осветилась странным, призрачным светом, в котором проступили человеческие фигуры. Через мгновение эта расплывчатая картинка уплотнилась, и собравшиеся увидели внутренность центра управления фрегата «Молот Тора», только стены центра отсутствовали, вернее, были обозначены едва заметным, не мешавшим наблюдать происходящее, мерцанием.
Вихров, решивший, что может присутствовать при просмотре записи, поскольку он был на самом совещании, не слишком внимательно следил за обсуждением. Игорь скорее наблюдал за присутствующими на совещании, за их реакцией на реплики выступавших и задававших вопросы, за общим настроением обсуждения. Он рассматривал оборудование центра управления, несколько отличавшееся от оборудования «Одиссея», следил за показаниями автоматики, выводившей на пульт навигатора текущие данные окружающего пространства. Минуты через две после начала записи его наметанный взгляд уловил микроскопическое увеличение собственного излучения фрегата.
«Корабль на стационарной орбите… — прошла в голове третьего ассистента спокойная мысль. — Интересно, что такое задействовали на фрегате, что дало это увеличение собственного фона?..»
Но тут его внимание отвлекло необычное поведение контр-адмирала Эльсона — в то время как главный механик эскадры докладывал о странных потеках на обшивке камер аннигиляции в поврежденных двигателях, командир эскадры, вместо того чтобы следить за рассуждениями докладчика, обводил зал центра управления пристальным немигающим взглядом, словно надеялся увидеть нечто необычное.
Вихров внимательно наблюдал за поведением контр-адмирала. Вот взгляд Эльсона остановился на одном из приборов, продвинулся немного дальше, и тут глаза контр-адмирала застыли и расширились. Он явно что-то увидел и при этом, внимательно приглядываясь, слегка прищурил левый глаз. Но в этот момент командир «Одиссея» потребовал включить инструментальную запись состояния окружающего пространства перед аварией двигателей, и Эльсон перевел взгляд на главного механика эскадры.
Дальше Вихров совершенно отвлекся от происходящего в центре управления «Молота Тора», он внимательно, дотошно разглядывал кусок стены рубки, так заинтересовавший контр-адмирала, но ничего на нем не находил.
Наконец запись кончилась. Нуль-навигатор оглядел присутствующих и задал короткий вопрос:
— У кого какие соображения?..
Однако никто не торопился делиться своими соображениями, да, собственно говоря, какие соображения можно было иметь, просмотрев эту запись — самое обычное совещание при соединении боевых подразделений и подготовке совместной операции.
— Значит, никаких соображений, замечаний, сомнений нет! — констатировал командир. — Ну что ж…
И тут Вихров решился. Поднявшись с краешка дивана, где он скромненько притулился, Игорь спросил:
— А можно воспроизвести запись в… инфракрасном спектре?..
Нуль-навигатор несколько удивленно посмотрел на своего флаг-офицера, а потом перевел вопросительный взгляд на начальника службы связи линкора. Тот пожал плечами и буркнул себе под нос:
— Да хоть в рентгеновском…
Поправив что-то на пульте управления воспроизводящего запись аппарата, он снова запустил запись.
На этот раз фигуры участников совещания стали чуть размытыми розоватыми абрисами, а стены и аппаратура центра управления слегка засветились зеленым. Звуковая запись изменений, естественно, не претерпела — снова зазвучали объяснения главного механика Двенадцатой эскадры. И вдруг, буквально через несколько секунд после начала его выступления, на стене центра, в том самом месте, которое столь тщательно рассматривал контр-адмирал, сквозь зеленоватое свечение проступило небольшое багровое пятно. Оно было настолько заметным, что его немедленно увидели все присутствующие и по кают-компании прошелестел удивленный шепот.
— Вихров, посвятите нас в ход ваших мыслей!.. — потребовал командир
— К-гм, — негромко откашлялся молодой офицер, смущенный вниманием присутствующих. — Просто я обратил внимание, что во время доклада главного механика контр-адмирал очень внимательно разглядывал именно этот участок стены… Ну… так, словно он что-то там заметил… Именно заметил! — вдруг воскликнул Игорь. — Скорее всего в правом глазу контр-адмирала имелась дифракционная линза, он мог видеть этим глазом в инфракрасном диапазоне!
Здесь Вихров на секунду остановился и вдруг, хлопнув себя ладонью по лбу, воскликнул:
— Командир! Мне кажется, именно в момент появления этого пятна увеличилось собственное излучение фрегата!
— Тебе кажется или так оно и есть? — переспросил Старик.
— Верните нормальное изображение и запустите сначала!.. — в запале потребовал Вихров, и, как ни странно, начальник связи линкора немедленно выполнил его требование.
Снова прозвучал голос командира Двенадцатой эскадры, открывшего совещание, но теперь уже никто из присутствующих его не слушал. Все внимательно следили за приборами навигаторской панели. И снова минуты через две после начала записи общий фон корабля чуть заметно увеличился.
— Совместите две записи, — попросил нуль-навигатор, и в его голосе зазвучало всем так хорошо знакомое спокойствие командира — спокойствие командира, начавшего действовать. —
Проверим смелую догадку нашего молодого товарища!..
— Усиление фона отстает от появления пятна на три сотые секунды! — доложил через минуту начальник службы связи.
— Значит, контр-адмирал Эльсон знал о появлении этого… интересного пятнышка… — задумчиво проговорил командир «Одиссея».
— Или предполагал, что оно появится, — добавил Вихров.
— Вычленить добавочное излучение фрегата и посмотреть, что это такое, нам, конечно, вряд ли удастся?.. — Нуль-навигатор посмотрел на связиста. — Так что остается пока что просто констатировать
